— Ну, хорошо, показывайте хозяйство вашего хозяина.
Квадратный ангар, со стапелями, уходящими в озеро, был заперт, но Николаев сбегал в дежурку, и принес все найденные там ключи. Подошел уже третий ключ, так что, подняв вверх рифленую дверь, сыщики обнаружили там тот самый, красавец катер. Два мощных мотора, мягкие кресла, кожаная обивка, на панели все, как у автомобиля: сиди-проигрыватель, мощнейшая магнитола, встроенные колонки.
— Вот это вещь! — сказал подошедший Ведяхин. Он хотел что-то потрогать, но Шалагин его прервал.
— Ничего не трогать! Пусть снимут отпечатки. Что там, в сторожке?
— Аппаратура работает, но магнитофон пустой. Кассеты там, похоже, и никогда не было.
Тем временем Николаев подобрал ключи во второе помещение, рядом с ангаром, не менее объемное.
— А вот и акваланги, — весело заметил он.
Действительно, тут был полный дайверовский набор: акваланг, ласты, маски, гидрокостюмы.
— А ваш хозяин, что, увлекается этим делом? — спросил Шалагин, кивая головой в сторону подводного снаряжения.
— Да, вы знаете, у него в кабинете масса фотографий, и даже голова акулы, знаете, так вот, выпирающая из стены, — референт, похоже, гордился этими достижениями своего хозяина. — Говорят, он здесь, на озере, тренируется, чтобы не потерять навыка.
— А вчера он не занимался тренировками? Не видели?
— Он нет, а вот двое его охранников, те да.
— Это не те, что ездили с вами?
— Они, да, именно они.
Шалагин посмотрел на амуницию, и спросил: — Что, оба?
— Да оба они были с аквалангами. Я когда приехал, они как раз выходили из озера.
Шалагин хмыкнул, и показал на акваланг.
— Но сейчас тут только один акваланг.
— Да, странно, — пробормотал Желтухин. — Я вчера точно видел здесь их три.
Тем временем Николаев внимательно исследовал помещение раздевалки.
— Василий, ты сильно то там не ройся, затрешь пальчики, — предостерег его подполковник.
— Да я знаю, — ответил тот, рассматривая висящую на вешалке черную ветровку. Он проверил карманы, потом запустил два пальца во внутренний карман, и извлек на свет фотографию. На снимке был изображен джигит в черной майке, джинсах, и с автоматом Калашникова в руках.
ГЛАВА 48
Вадим Шатаев думал, что вся эта операция с поездкой в Шую ограничиться наблюдением, поэтому, когда к нему на стоянку за городом подъехала не только «Мерседес» Жохова, но и две знакомых газели со спецназом, он удивился. Жохов приоткрыл окно, и махнул ему рукой. Кроме полковника в салоне «Мерседеса» сидел командир этой группы спецназа, по званию капитан. Вадим знал, что его зовут Анатолием, фамилия Семин.
— Что, неужели будем их брать? — спросил Шатаев, устраиваясь на заднем сиденье машины.
— Наверное, придется, — признался Жохов.
— А что за хипишь то? — удивился Шатаев. — Вроде понтов особых со стороны золотарей не было. Что их, сразу крутить за это?
Жохов засмеялся.
— Твое последнее внедрение, чувствуется, оставило глубокий след в твоем сознании, Вадик.
— Так сами ведь к ореховским посылали, Андрей Андреевич, так что терпите. Так в чем дело то?
— Сегодня ночью сюда, в Шую, должны прийти два вагона из Турции. По накладным — сушеные фрукты. Но уж больно все странно складывается. У нас еще месяц назад по заграничным каналам прошла информация, что со стороны Турции должен прийти спецгруз для наших чеченцев. Что именно — не знал никто. Попытались перекрыть все каналы, но — ничего. Так что, вполне возможно, это он и есть.
— Да, мало ли груза идет из Турции? — засомневался Вадим. — Почему нужно брать именно этот груз и именно сегодня?
— Есть один фактор. На вот, полюбуйся, — Жохов подал Вадиму пачку фотографий. — Его пальчики мы нашли на вилле Левина. Причем пальчики на опознание пришли извне, со стороны Интерпола и ФБР. Вот их владелец, во всех видах.
На фотографии был изображен человек лет пятидесяти, с наполовину седой головой, усталым выражением лица и большим, продолговатым шрамом поперек левой щеки. Затем были кадры с записи охраны Зимина. Этот же человек был снят в той лодке, что приезжала к Левину.
— Гражданин Иордании Фарук ибн-Мехти аль Хасан, — продолжал комментировать полковник. — Более известен под кличкой Шах. По происхождению, из чеченцев, покинувших Россию после революции. Все его предки охраняли короля Иордании, личная охрана. В восьмидесятых годах он воевал против нас в Афганистане. Потом близко сошелся с Аль-Кайдой, хотя у него были большие разногласия с Бен-Ладеном. Тот считал целью номер один Америку, а Шах — Россию. Естественно, что он не мог не побывать у нас в Чечне. Там был сильно ранен, переправлен в Грузию. Последнее время работал инструктором по подрывному делу в лагере боевиков в Южном Йемене. Кроме того, отличный снайпер, и, вот это особенно, интересно: диверсант-подводник, довольно редкая специальность для этих парней с гор. ФБР точит на него зубы после того, как его пальчики оказались на вещах в доме одного из террористов, пилотировавшего один из Боингов в сентябре две тысячи первого. Было установлено, что в Америку он не въезжал, но был со смертниками в Европе, пока они там учились летать.
— Да, серьезный дяденька, — признался Вадим, рассматривая лицо террориста.
— То, что он прибыл в Россию, уже плохой признак. Значит, готовиться что-то очень важное. Но, самое главное — судя по показаниям наружки, Шах сейчас здесь, в Шуе, вместе с Токаревым.
— Значит, будем его брать?
— Ну, это как получиться, — подал голос командир спецнвзовцев. — Такого бы пристрелить издалека, чтобы хлопот не было, и то за счастье. А в ближнем бою с ними будет очень тяжело.
— Значит, Вадим, твоя задача, — продолжил Жохов. — Ты у нас главный лицедей. Мы там захватили для тебя кое-что: спецовку погрязней, оранжевую робу. Надо пройтись по станции, посмотреть, что, почем.
в этот момент в кармане Жохова закурлыкал мобильник.
— Да, Юрий. Как встреча. Прошла на должном уровне? Хорошо. Что-нибудь по моим делам узнал? Что, пакгауз!? Именно так и сказал, пакгауз!? Хорошо, огромное тебе спасибо.
Жохов отключился, и обернулся к Вадиму.
— Так, командировка по путям временно откладывается. Оказывается, у 'Русского золота' здесь свой пакгауз. Нужно его найти.
Через час после этого разговора, в товарной кассе железнодорожной станции царила легкая эйфория. Четыре немолодых женщины сидели вокруг стола, и пили чай с большим, кремовым тортом. Та, что помоложе, изливала душу.
— Нет, девчонки, сорок пять, это уже все. Мужики перестают оборачиваться, да и сама уже себя бабушкой чувствовать начинаешь. Валька тут еще, зараза, догадалась, внуком осчастливила.
— А что ж плохого то, Надька? — возразила одна из подруг.
— Да, а что хорошего?…
Идейный спор прервало появление в дверях коренастого молодого мужчины с выбритой наголо головой.
— Приятного аппетита, дамы, — вежливо начал он разговор.
— И без аппетита хорошо летит, — отрезала новорожденная.
— Да, ну и это хорошо. Но без аппетита в нашей жизни нельзя, аппетит, это главное. Я, конечно, извиняюсь, но вы не подскажите, где тут у вас на станции пакгауз 'Русского золота'? Мне у них груз нужно получить, а в этих ваших складах черт ногу сломит.
— Первый раз, что ли у нас? — спросила самая старшая из женщин.
— Да, первый.
— А сам-то откуда? — стрельнула глазками новорожденная Наденька.
— Из Москвы.
— Ну, пошли, тогда, покажу, коль ты такой совсем не местный.
Юбилярша и Вадим вышли из здания конторы, прошли на перрон. Первая, щеголяя своими крутыми формами, шла хозяйка.
— Вон, видишь? — ткнула она пальцем в горизонт. — Серое такое здание за тем составом?
— Ну?
— А вот за ним, это уже и есть тот пакгауз. Его отсюда не видно. Но он один там стоит, больше там ничего нет. Не ошибешься.
Новичок начал озадаченно крутить головой.
— А с какой стороны мне тогда подъезжать?
— С той, конечно, через переезд. Да, вот, — кассирша оживилась, — вот и сам хозяин этого твоего пакгауза идет. Матвеич, иди сюда! По твою душу приехали, — замахала рукой Надя.
'Этого мне еще не хватало'! — подумал Вадим, наблюдая, как к нему движется пожилой мужчина с решительным лицом старого начальника.
— Ну, и что вам нужно на моем складе? — спросил он. — Что конкретно?
— Да, черт его знает, я в фирме первый день работаю, это слово никак выговорить не могу. Что-то для шлифовки камней.
— А, поди, абразив?
