сексуальные ощущения. Причем испытать немедленно. Гневоголик знает: действовать надо быстро, не дожидаясь, пока утихнет агрессия. Поэтому на пике выяснения отношения или спустя некоторое, достаточно короткое время, начинает домогаться партнера, совершает грубый, поспешный половой акт, избегая любовной прелюдии и тем самым нанося серьезную психологическую травму своей половине. Словесные оскорбления, язвительные замечания и унизительные заявления, переходящие в сексуальные действия, превращают половой акт в изнасилование.
Надо сказать, что потребность в совершении насилия испытывает больше людей, чем кажется на первый взгляд. Так же, как раздвоение любовного и сексуального влечений. Проявлением этого состояния не всегда становится гневоголизм, чаще это бывает копролалия — сильное желание произносить бранные и непристойные слова в адрес сексуального объекта. Если объект протестует против такой «непроизводственной характеристики», любитель ненормативной лексики может сдержаться, но его впечатление от половой связи будет весьма блеклым. Копролалия и гневоголизм — чрезвычайно сильные проявления комплекса «Мадонны — Блудницы». Притом, что само по себе произношение непристойностей и рассматривание порнографических изображений — древний и, более того, традиционный способ увеличения содержания тестостерона в крови и подготовки к половому акту. Им увлекался еще император Нерон, отчего подобное поведение получило название «синдром Нерона».
Неуправляемость этого влечения связана с особенностями сексуального «импринтинга»[86] — главным образом с тем, что сексуальное возбуждение приходит лишь в четко обозначенной ситуации и реакция распространяется лишь на объекты с соответствующими атрибутами. Но «объект» может быть не согласен с намерениями субъекта. Он может изъявить свое несогласие или умолчать о нем — все зависит от индивидуальной сопротивляемости предмета влечения. Состоится или не состоится акт насилия — зависит от того, достаточно ли велико влечение сексуально ограниченного индивида, чтобы преодолеть сопротивление потенциальной жертвы, а заодно и обстоятельств. Как видите, интересы жертвы в расчет не принимаются. Вот почему, даже сознавая, насколько разрушительно его поведение, гневоголик не оставит своих привычек. Последовательность «агрессия — возбуждение — секс — удовольствие» для гипосексуального, закомплексованного мужчины — единственный путь к получению настоящего, полноценного, яркого удовлетворения.
В описываемых обстоятельствах жена неизменно остается в проигрыше. Ее самоуважение подвергается серьезным испытаниям. Ее сексуальные потребности подавляются. Ее желания игнорируются. Ее представление о нормальных взаимоотношениях искажается. Она может даже не понимать, что муж- гневоголик безжалостно мстит ей за унижения, перенесенные в далеком детстве, чаще всего за свои разногласия с матерью — слишком равнодушной или чересчур властной, чтобы научить сына любить и уважать женщин. Вместо позитивного представления о противоположном поле мама наделила сына деструктивным образом женщины как «врага вообще»[87] и научила этого врага бояться и ненавидеть. Вот почему гневоголик испытывает трудности при создании партнерских отношений. Он привык подчиняться или подчинять. И предпочитает доминирующую позицию. Его «семейное правление» становится все более жестоким, пока не превратится в тиранию. Свою неприязнь к женскому полу гневоголик пронесет через всю жизнь и сделает несчастным всех женщин, имевших неосторожность вступить с ним в близкие отношения. Впрочем, его собственное душевное состояние никак не назовешь гармоничным и комфортным.
Но гневоголики, как и большинство аддиктов, не признаются в наличии проблемы. Они обвиняют во всем жену: она неправильно себя ведет, она меня достала, она не умеет вести хозяйство… Отрицание проблемы — анозогнозия — симптом, характерный не только для всех зависимостей, но и для всех сексуальных злоупотреблений. У гневоголиков он выражен особенно отчетливо. В крайнем случае скандалист предполагает возможность компенсации: забота, внимание, подарки, участие в воспитании детей. Все эти «блага» действительно имеют место между разборками. Но они лишь усугубляют страдания жертвы. Тот из супругов, кому выпадает роль боксерской груши, надеется на изменения к лучшему: когда-нибудь этот ужас кончится, ссоры прекратятся, мы заживем в любви и согласии…
Увы. Даже в том возрасте, в котором сексуальность домашнего тирана утихнет, вспышки гнева не прекратятся. Они останутся — но в другом качестве. Теперь гневоголику требуется не полнота сексуальных ощущений, а полнота власти. Беспрекословное подчинение тоже приносит «властелину» удовольствие. В личности гневоголика нередко сочетаются гипосексуальность и мизогинизм — стойкое презрение и ненависть ко всему женскому полу. Вот почему даже сознавая, насколько отвратителен для женщины половой акт на пике ссоры, гневоголики продолжают унижать партнерш, настаивая на немедленном выполнении супружеского долга. И вдобавок убеждают себя (а если придется, то и окружающих) в том, что жена, дескать, ничего другого не заслуживает: да любой мужик на моем месте показал бы ей Варфоломеевскую ночь! А я что? Я тихий, мирный. Только иногда срываюсь. Уж очень она меня достала.
Как правило, при совершении сексуального насилия проявляют себя и сексуальные, и агрессивные мотивации. Со временем гневоголик, избегая чувства вины, перекладывает ответственность за происходящее на плечи близких людей. Проекция и рационализация — вот наиболее предпочтительные защитные механизмы, которыми пользуются психологически зависимые индивиды. Они могут убедить в собственной правоте не только себя, но и свою жертву. И ей уже не будет исхода. Хотя «исход», а, выражаясь современным языком, бегство — фактически единственный способ решить проблему семейной жизни с гневоголиком. В данной ситуации можно спасти только себя. Брак обречен. И любая отсрочка лишь усугубляет проблему.
Гипосексуальность практически не поддается лечению. Даже гормональная терапия не помогает: у многих гневоголиков низкая чувствительность к тестостерону, а следовательно, требуется слишком большая доза. Психологический аспект также не поддается улучшению: подсознание давным-давно, задолго до начала полового созревания, сконцентрировала либидо гневоголика на одной-единственной ситуации. Он способен возбудиться и получить удовлетворение исключительно в тех условиях, которые предписывают глубоко укоренившиеся сексуальные паттерны. Для аддикта отказ от единственно значимого удовлетворения представляет невосполнимую потерю. Увещевать гневоголика, объясняя ему, что женская сексуальность — хрупкая и уязвимая структура, а «семейные изнасилования» разрушают ее, да и всю личность жертвы в целом — столь же формальная мера, как плакаты: «Дорогу мирному сексу!» и «Будь ласков, ты, скотина!» в изголовье супружеской кровати.
Что же делать? Ведь поведение гневоголика вызывает у его жены стойкую депрессию. Она живет в ожидании очередной безобразной сцены. Супружеский секс превращается в неприятную обязанность, а то и в тяжкое испытание. Женщина сомневается в собственной полноценности, ей кажется, что семейные проблемы — следствие ее некондиционности. В качестве доказательства служат взаимоотношения мужа с друзьями, коллегами, родственниками: с посторонними людьми он совершенно другой человек. Он добр с детьми, внимателен с тещей, обаятелен с гостями… А немыслимым грубияном бывает только с ней! Видимо, она действительно неудачница, дура, бревно, растяпа, транжира и уродина. И неудивительно, что муж периодически взрывается, словно шахид- самоубийца. Несколько лет подобных угрызений — и жертва становится моральным и физическим инвалидом.
Жены гневоголиков нередко пытаются уйти. Попытки могут следовать одна за другой и кончаться ничем. Уйти с первой попытки не удается никому. Гневоголик немедленно развивает бурную деятельность по возвращению супруги в лоно семьи: клянется и божится, что скандалов больше не будет, не будет и принуждения к сексу, что впереди у них — счастливейший из браков, долгий и упоительный! Заниженная самооценка, подавленное состояние и продолжительная депрессия делают из жены гневоголика идеальный объект для манипуляции. Начинается долгая эпопея уходов и возвращений, еще больше изматывающая жертву. Разумеется, если супруги останутся вместе, все останется как было. Притом, что оптимальный выход из положения заключается, конечно же, не в сохранении брака.
Решение проблемы, как всегда, связано с самопознанием. Гневоголик, признавший проблему, вряд ли сможет избавиться от гипосексуальности и от своих пристрастий в сексе. Но он, по крайней мере, перестанет играть чувствами ни в чем не повинной жертвы. И не будет больше совершать преступлений. Потому что принуждение к сексу, как ни объясняй его физиологическими или глубинными психологическими особенностями, неподвластными коррекции, — это было, есть и будет насилие. Следовательно, гневоголик ничем не лучше сексуального маньяка, который не в силах противостоять навязчивому желанию совершить насильственный половой акт и потому регулярно выходит на охоту, рискуя своей свободой.
Но гневоголик может попытаться избавиться хотя бы от мизогинизма. Если его женоненавистническая позиция сменится более адекватным восприятием противоположного пола, есть вероятность решить и проблемы, связанные с гипосексуальностью. И эта вероятность уже упоминалась нами. Это театр. Плюс дополняющие друг друга пристрастия партнеров. Если «тяжелому» гневоголику необходимо реальное унижение женщины, то после коррекции он вполне способен возбудиться в ходе постановочной любовной игры. Его желания сможет воплотить «игровая» жертва: женщина, чьим пристрастием является сексуальный мазохизм — но не какой попало мазохизм, а лишь определенная форма, при которой личность испытывает возбуждение именно в момент скандала, слушая обвинения и оскорбления в свой адрес. Тогда любая ссора превращается в любовную прелюдию.
Впрочем, психологи утверждают, что «мазохисты обычно не объединяются с сексуальными садистами; для них предпочтительнее индивиды, готовые бить и унижать их в пределах, которые они сами устанавливают»[88]. А чтобы согласовать эти пределы, в наше время можно использовать службу знакомств или интернет. Да, узкоспециальные пристрастия в сексе согласовать гораздо труднее, нежели практически не ограниченные сексуальные допущения двух нормальных партнеров. Но даже у тех, чьи взгляды и желания отличаются широтой, могут возникать проблемы. А проблемы, связанные с сексом, необходимо решать при участии обоих партнеров. Хотя многие стараются пойти другим путем — то есть путем использования своего партнера в качестве реквизита в задуманной ими постановке. Плохой выбор. Недостойный. И глупый. Режиссеру постоянно светит схлопотать по… по первое число. От оскорбленного реквизита.
Зато при умело подобранной паре взаимоотношения могут стать гармоничными и комфортными, несмотря на их нестандартность. Этот совет действенен для всех, чьи пристрастия в сексе жестко ограничены. У такого ограничения — оно называется парафилией — несколько форм:
1) вуайеризм — любовь к подглядыванию;
2) эксгибиционизм — желание демонстрировать собственное обнаженное тело или гениталии;
3) сексуальный садизм — желание причинять боль и страдания;
4) сексуальный мазохизм — желание испытать боль и страдания;
5) педофилия — любовь к детям, не достигшим полового созревания;
6) фетишизм — любовь к неодушевленным объектам, чаще всего к предметам одежды, или к частям тела других людей;
7) трансвестический фетишизм — любовь к ношению предметов одежды лиц противоположного пола;
8) фроттеризм — желание прижиматься или тереться о посторонних людей, преимущественно в людных местах;
9) донжуанизм — стремление к сексуальным связям с как можно большим количеством женщин;
10) порнофилия — привязанность к порнопродукции во всем ее многообразии;
11) пигмалионизм — фиксация на фотографиях, картинах, скульптурах не порнографического содержания;
12) телефонная скатология — телефонные звонки с непристойными высказываниями;
13) некрофилия — сексуальное влечение к трупам;
14) копрофилия — сексуальное влечение к экскрементам;
15) зоофилия — сексуальное влечение к животным.
