Вернемся еще раз к Робертсону и Стеду и поразмышляем, почему этим людям было дозволено заглянуть в будущее. Может, что-то в их жизни и характере связывало их с судьбой корабля?
Моргану Робертсону «Титаник» предстал в видении, когда он писал свой роман. О возможной связи между «творчеством» и «творением будущего» будет сказано подробнее ниже, но в случае с Робертсоном был и дополнительный фактор – он знал, что обладает обостренным чутьем. Он ощущал благоговейный трепет, думая о своем литературном даре, и предполагал, что, когда садится за машинку, в него вселяется дух некоего умершего писателя.
Робертсон называл своего «партнера» «астральным соавтором». Когда он пытался заставить себя писать усилием воли, ничего не выходило, и он мог часами тупо сидеть над чистым листом бумаги. Затем его посещало «вдохновение». Он впадал в состояние транса, отрешался от окружающей его действительности и оказывался в другом времени и пространстве. Находясь в этом состоянии, он увидел «Титаник» и написал свой рассказ.
Робертсон стал моряком в возрасте шестнадцати лет. Все его рассказы были о море; это была тема его жизни, и кульминацией его творчества стало предвидение гибели «Титаника». Парапсихологи, например Жерар Круазе и Алан Воген, утверждают, что большинство наиболее четких пророчеств относилось к сфере интересов предсказателей. Видение Робертсона было таким реальным потому, что все его мысли и ассоциации были сконцентрированы на море и кораблях.
Позже «астральный соавтор» Робертсона покинет его, и больше ни одной строчки не выйдет из-под его пера, точнее – клавишей пишущей машинки. В 1915 году, спустя три года после гибели «Титаника», он отправился в Атлантик-Сити, штат Нью-Джерси, и снял комнату в дешевом отеле. Наутро его нашли мертвым, сидящим на стуле; он умер, глядя на набегающие волны.
В случае со Стедом тема смерти на море не оставляла его, сначала это казалось просто продуктом воображения, постепенно мысль все более завладевала его рассудком и настойчиво вторгалась в его жизнь. Ощущение неизбежности смерти на море преследовало Стеда. Он и не подозревал вначале, что это наваждение предрекает его судьбу. Но подсознательно или в каком-то другом измерении восприятия он знал, что должно случиться.
Когда судный час стал приближаться, Стед, должно быть, осознал, что все эти годы он боялся за себя. Иначе зачем он обращался к графу Гамону и другим парапсихологам и просил их предсказать будущее? Его дочь Эстелла пишет, что отец в течение зимы накануне спуска на воду «Титаника» постоянно получал сигналы из будущего.
Советуем с вниманием отнестись к снам или мыслям, постоянно бомбардирующим ваше сознание. Возможно, они обретут значимость в ближайшем настоящем или отдаленном будущем, и если вы правильно поймете намек, то сможете предотвратить беду, если это будет в ваших силах.
Предположим, Центральное бюро регистрации предсказаний в Нью-Йорке, а также лондонское бюро прогнозов были бы организованы до 1912 года. Вспомним, что в тот день, когда в свой первый и последний злополучный рейс отправился «Титаник», мистер В. Н. Терви имел предчувствие, что «огромный лайнер потонет». Затем он послал письмо мадам де Стейгер, где рассказывал о своих тревожных мыслях, но письмо было получено только 15 апреля, когда трагедия уже произошла. Если бы тогда существовало бюро прогнозов, мистер Терви мог бы подойти к своему телефону, снять трубку и назвать телефонистке нужный номер.
– Здравствуйте, это мистер Терви. У меня сильное предчувствие, что «Титаник» пойдет ко дну. Можете ли вы помешать спуску корабля на воду?
Предположим, что наше гипотетическое бюро возглавлял мистер Питер Фаррингтон. Фаррингтон благодарит мистера Терви, записывает дату, когда должна произойти трагедия, и различные детали. Он садится вместе со своей помощницей мисс Джери Вестон и просматривает другие предсказания относительно «Титаника». Достаточно ли их много, чтобы начать беспокоиться?
Сигналы начали поступать за несколько месяцев до катастрофы. Сначала их было немного, их даже не принимали всерьез. В некоторых письмах и телефонных звонках только упоминалось слово «корабль» – и никаких подробностей и дат. Некоторым казалось, что произойдет несчастье, но где, когда и с кем или чем – они не знали. Поступило несколько сообщений о том, что в 1912 году в один и тот же день погибнет много людей. Больше не было никаких фактов и деталей, указывающих на характер трагедии.
Также пришло несколько тревожных писем, касающихся одного известного джентльмена – У. Стеда, популярного писателя и редактора. В июне 1911 года в бюро позвонил граф Гамон и предсказал Стеду смерть на море в 1912 году. Несколько позже было получено письмо от мистера де Керлора, в котором говорилось, что в результате кораблекрушения Стед погибнет. В американское бюро написала девушка, сообщившая, что Стед умрет в первой половине 1912 года. Приходили и другие письма – все предвещали Стеду гибель на море – эта информация была получена в видениях, вещих снах, в состоянии транса, посредством голосов.
Некоторые корреспонденты, указывает мисс Вестон, такие, как мадам Кудон из Франции и мадам Феррьем из Германии, преуспели в прогнозах. Мистер Терви, мистер де Керлор, граф Гамон часто звонили в бюро и высказывали свои опасения, и опасения эти чаще всего оправдывались, кроме того, нередко все трое предсказывали одно и то же событие. Бюро, прежде чем поднимать тревогу, учитывало два фактора – число предсказаний, которые указывали на одну и ту же трагедию, полученные за небольшой отрезок времени, и наличие сигналов от заслуживших уважение ясновидящих, контактирующих с бюро.
Снова звонит телефон. Еще один человек предсказывает гибель «Титаника». Затем еще звонок, еще и еще, без перерыва. Мисс Вестон вскрывает почту, и почти в каждом письме – предупреждение относительно «Титаника». Что это, массовая истерия, суеверный страх за корабль, который первый раз выходит в море? Или это откровение, сошедшее на людей, наделенных необыкновенной чувствительностью, разоблачающее будущее? Может, от «Титаника» исходит какая-то мистическая недобрая энергия и настроенные на ту же волну люди способны улавливать ее?
Теперь картина будущего проясняется, детали обрисовываются достаточно четко, все герои в фокусе. Со всей Англии поступают письма, звонят встревоженные люди: «Не допускайте, чтобы «Титаник» отправился в путь… видение, чувство… я слышал голос… я знаю, произойдет что-то ужасное…» Вот письмо от священника, он слышал пение хора: «За тех, кто борется с пучиной морской…»
«Титаник» вот-вот будет спущен на воду. Мистер Фаррингтон и мисс Вестон размышляют, что делать. Должны ли они действовать и немедленно связаться с Министерством транспорта?
Тем временем в Нью-Йорке, в офисе «Геральд Экспресс» царит суматоха. Стол мистера Роберта Белсона, в 1909 году организовавшего Центральное бюро регистрации предсказаний, завален письмами и телеграммами, во всех – «Титаник», «Титаник», «Титаник»… В нескольких письмах, включая одно из Канады, описываются сны и видения, в которых фигурирует малоизвестный церковный гимн «За тех, кто борется с пучиной морской».
Мистер Белсон со своей ассистенткой мисс Ленси собираются немедленно послать телеграмму в лондонское бюро, а также попросить Государственный департамент в Вашингтоне связаться с американским посольством в Лондоне. Тем временем чуть ли не весь штат газеты смеется над ними. Тупоголовый главный редактор и репортеры советуют не выставлять себя на посмешище и не пытаться препятствовать спуску на воду «Титаника».
Мистер Белсон объясняет, что это неординарный случай. Что он получил слишком много сигналов и не может игнорировать их. Если что-то случится с «Титаником», он никогда не простит себе нерешительности. В конце концов, именно затем и было организовано бюро, чтобы предотвратить беду.
Один нахальный молодой репортер замечает, что, если «Титаник» не отправится в рейс, предсказания не будут предсказаниями в полном смысле этого слова, потому что ничего не случится. Как мы узнаем, какая судьба ожидала «Титаник»? Мистер Белсон терпеливо разъясняет, что предыдущие случаи доказали, что будущее можно менять – это не раз и навсегда установленная неизбежность, а результат человеческого выбора. Но это уже философский вопрос – вечный спор о детерминизме и свободной воле. Нельзя терять времени, если мы хотим спасти «Титаник».
Белсон снял трубку и продиктовал телеграмму в Лондон, затем позвонил в государственный департамент в Вашингтоне. Он разговаривал с тремя секретарями и двумя специалистами по связям с общественностью, которые были с ним вежливы, но весьма недвусмысленно дали понять, что считают его сумасшедшим. Белсон, расстроенный, повесил трубку. Времени почти не оставалось.
В Лондоне Фаррингтону наконец удалось дозвониться до Министерства транспорта. Услышав фантастический рассказ возбужденного человека на том конце провода, чиновник из министерства усмехнулся.
– Дорогой мой, с вашей стороны очень мило, что вы позвонили, но мы не можем действовать, руководствуясь какими-то предчувствиями или как там вы их называете.
Фаррингтон принимается убеждать его, рассказывая, что другие предсказания, присланные в бюро, сбылись.
– Например, вспомните пожар в…
Чиновник резко обрывает его, говорит, что ему некогда выслушивать этот бред, и вешает трубку. Мистер Фаррингтон в бессилии опускает руки.
«Титаник» уходит в рейс точно по расписанию.
Возможно, все могло произойти иным образом. Еще до 1912 года было несколько проигнорированных предсказаний – и к моменту спуска «Титаника» на воду правительство относилось к бюро с большим уважением. Министерство транспорта связывается в срочном порядке с Саутгемптоном и просит отменить рейс.
«Уайт стар лайн» в бешенстве. Что это за чушь? Миллионы фунтов и месяцы работы ушли на строительство корабля. Билеты зарезервировали около трех тысяч пассажиров. Все это теперь пустить коту под хвост только из-за нескольких полоумных, которым приснились идиотские сны?
– Повторяю, сэр, – говорит чиновник «Уайт стар», – «Титаник» непотопляемый, да, сэр, непотопляемый. – Он снова приводит характеристики судна – пятнадцать абсолютно водонепроницаемых переборок, двадцать шлюпок, длина двести шестьдесят четыре метра, тоннаж…
Министерство транспорта настаивает на своем. Бюро прогнозов доказало свою состоятельность. «Титаник» не выйдет из порта.
«Титаник» остается в Саутгемптоне, его судьба меняется. Разочарованные пассажиры покидают борт корабля, таща за собой багаж, им возвращаются деньги, они отправляются по домам расстроенные и даже сердитые. С ними обошлись по-свински, многие угрожают судом. На следующий день в трех лондонских газетах появляются статьи, обличающие правительство, погрязшее в средневековых предрассудках.
Наконец, через полгода или год, после того как было сделано несколько усовершенствований, удовлетворивших правительство, «Титаник» отправляется в рейс. На этот раз сигналов тревоги не поступает или поступает ничтожно мало. Миссис Маршалл, наблюдающая, как великолепный лайнер бороздит воды Ла-Манша, освещенный ярким солнцем, восторженно машет платком вместе с другими членами семьи, и ей является видение. Она видит, как корабль гордо причаливает в нью-йоркской гавани, минуя статую Свободы, и американцы приветствуют его.
Возможно, тогда «Титаник» невредимым добрался бы до пункта назначения. Или он столкнулся бы с айсбергом в другой раз. Тогда, вполне вероятно – ведь будущее изменилось, – он получил бы лишь незначительные повреждения и продолжил бы свой путь.
Цель этого пространного фантастического рассказа – попытка убедить людей, что если бы большинство знало о существовании бюро прогнозов, то при наличии не сотен, а даже тысяч предсказаний, указывающих на конкретную трагедию, беды удалось бы избежать. Самолеты, поезда, корабли, даже космические, не отправились бы в путешествие, в которое их манил злой рок. Пожары, наводнения, взрывы, обвалы мостов и зданий – жертв могло и не
