деньгам тамплиеров снарядил флотилию из двенадцати кораблей для путешествия в “Новый Свет”. Согласно сохранившимся письменным свидетельствам, эта флотилия, которой командовал Антонио Дзено, достигла суши в Новой Шотландии и изучила восточное побережье того, что ныне называется Соединенными Штатами Америки. Случилось это ранее 1400 г. Дата подлинная, потому что именно в этом году вернувшийся из Нового Света Генри Синклер был убит.
Вполне логично, что в такой опасной экспедиции люди умирали; в семье Синклеров утверждали, что рыцарь по имени сэр Джеймс Ганн умер в “Америках” и был там похоронен. Они заявляли, что изображение средневекового рыцаря, обнаруженное в Уэстфорде, штат Массачусетс, является портретом этого рыцаря, второпях выбитым на могильном камне. Мы нашли дополнительное доказательство этого в склепе под часовней. Стену склепа украшал маленький герб. В левой части геральдического щита, над “Зубчатым Крестом” Синклеров был изображен одномачтовый корабль с двумя парусами - точно такой же, как корабль на щите уэстфордского рыцаря. Этот корабль тоже устремлялся к западной звезде; разница заключалась лишь в том, что у того корабля паруса были спущены, а у этого, наоборот, подняты.
Тем временем мы продолжили осмотр часовни, и вскоре Роберт как зачарованный уставился на орган фирмы “Гамильтон”, стоявший в викторианской пристройке у западной стены.
- Можно взглянуть? - спросил он преподобную Джанет.
- Сделайте одолжение. - Ее ответ был столь дружеским и любезным, что Роберт рискнул еще раз попытать счастья.
- Вы не будете возражать, если я сыграю? У себя в деревне я иногда заменяю церковного органиста.
Получив разрешение, Роберт по винтовой лестнице поднялся на галерею органа, и спустя пару минут неф огласился протяжными звуками. Тем временем Крис продолжал пожирать взглядом местные достопримечательности.
Его внимание привлекли стоящие вдоль стен колонны. Всего их было четырнадцать. Двенадцать из них были совершенно одинаковыми, но две роскошных колонны, стоявшие у восточной стены, разительно отличались от них. Левая - изящная, элегантная, совершенных пропорций - носила имя колонны Мастера. Правая же, называвшаяся колонной Ученика, была совсем другой: четыре цветочные гирлянды спиралью обвивали столб с каннелюрами, начинаясь у угла капители и заканчиваясь у основания с противоположной стороны.
Для строителей часовни эти символы имели громадное значение, но со временем оно было утрачено. Однако накопленный опыт позволял нам понять, с чем мы столкнулись. Так называемая колонна Мастера на самом деле была духовной колонной, известной масонам под именем Иахин, а назореям - под именем Цедек, а “колонна Ученика” - царственной колонной Воаз, или Мишпат.
Оставалось проверить, нет ли на стенах этого загадочного сооружения портрета Хирама Абифа. Мы бы сильно удивились, если бы в этом тамплиерско- масонском здании не обнаружилось ни одного изображения человека с отчетливой раной на лбу, описанной в легенде о Секенен-ра Тао. Естественно, мы его нашли. Высоко в углу, образованном южной и западной стенами, на одном уровне с органом, красовалась каменная голова с обширным повреждением на правом виске. А в противоположном, северо-западном углу висело изображение убийцы. Эти головы находились здесь сотни лет, но истинный смысл данного символа был утрачен. Люди, пытавшиеся восстановить его, придумали безобидную, но совершенно неправдоподобную легенду.
Чтобы лучше видеть, мы оба по винтовой лестнице забрались на галерею органа и стали осматривать великолепное зрелище с места, которое когда-то было просто западной стеной, пока в 1882 г. к ней не пристроили поразительно уродливый баптистерий. Голова Хирама Абифа была совсем рядом, и мы смогли осмотреть ее со всей тщательностью.
Рану на лбу люди заметили давно; общепринятая легенда гласила, что это изображение ученика, а напротив висит портрет убившего его мастера. Рассказывали, что пока мастер, которому было поручено изваять стоящую здесь же царственную колонну, ездил в Рим за необходимым для этого вдохновением, ученик быстро сделал ее и поставил на место. Поскольку она была намного лучше тех, которые ваял или мог изваять мастер, последний по возвращении в Росслин хватил несчастного молотком по голове и убил на месте.
К счастью, эту историю, представляющую собой испорченную версию масонской легенды о Хираме Абифе, оказалось легко опровергнуть. Известно, что Уильям Сент-Клер лично заложил первый камень часовни и руководил ее возведением до самой смерти, наступившей в 1484 г. (Через два года после этого печального события завершил строительство часовни сын покойного, Оливер). Более того, сэр Уильям персонально наблюдал за всеми деталями работы. Сохранились письменные свидетельства, что каждая деталь узора, даже самая мелкая, сначала создавалась в дереве, представлялась на одобрение и только после получения оного вырезалась в камне. Ради этого строительства Уильям Сент-Клер привез в Шотландию лучших европейских резчиков по камню, построил деревню Росслин, чтобы разместить их, и платил ведущим мастерам громадную по тем временам сумму 40 фунтов стерлингов в год, а подмастерьям - 10 фунтов, что тоже немало. Мысль о том, что после всех этих приготовлений и расходов какому-то жалкому ученику позволили создать главное украшение здания, совершенно абсурдна.
Нынешние хранители Росслинской часовни этого не знали, но голова, висевшая в северо-западном углу, была портретом Секенен-ра Тао, последнего настоящего царя Египта.
Да будет свет
Пока мы рассказывали хранительнице о подлинном значении колонн и голов с ранами на лбу, а также о том, при каких обстоятельствах был утрачен подлинный смысл этих символов, туман, застилавший нам глаза, медленно, но верно рассеивался. Мы что, ослепли? Внезапно перед нами вспыхнул свет истины, и все сразу встало на свои места. Росслинская часовня вовсе не была часовней; более того, она не имела никакого отношения к христианству! Прежде всего, здесь не было алтаря. Чтобы проводить здесь богослужения, пришлось поставить в центре здания стол, поскольку место у восточной стены было занято колоннами. Позади Воаза и Иахина стояли пристроенные к стене три каменных пьедестала, но алтарь отсутствовал.
Это здание не было предназначено для того, чтобы в нем молились христианскому богу!
Мы знали, что очередной Уильям Сент-Клер, который в 1736 г. был избран первым Великим Мастером Великой Ложи Шотландии, имел трения с церковью из-за того, что крестил здесь своих детей, но до сих пор не придавали значения этому важнейшему факту. (Year Book of Grand Lodge of Ancient Free and Accepted Masons of Scotland, 1995). Сверившись с официальными источниками, мы обнаружили, что Росслин пришлось повторно освятить в 1862 г.; вопрос о том, был ли он освящен до этого, покрыт мраком. Достоверно известно лишь то, что одним из возражений, которые король Яков VI высказывал против избрания графа Росслинского на пост Великого Мастера ложи, заключалось в том, что он крестил своих детей в Росслине, не предназначенном для отправления христианских обрядов.
Чем внимательнее мы осматривали часовню, тем яснее это становилось. Изобилие египетских, кельтских, иудейских, тамплиерских и масонских символов. Расписанный звездами потолок, растения, выползающие изо ртов кельтских “зеленых человечков”, вписанные в сложные узоры пирамиды, изображения Моисея, башни Небесного Иерусалима, зубчатые кресты, циркули и наугольники... Единственные по-настоящему христианские символы находились лишь в пристройке эпохи королевы Виктории: цветные витражи, омерзительный баптистерий и статуя Мадонны с младенцем. Некоторые элементы декора англиканская церковь скрепя сердце признала христианскими, но при более тщательном рассмотрении становится ясно, что они таковыми не являются.
Северную стену украшает небольшой фриз с изображением сцены распятия. Но есть все основания полагать, что это не распятие Иисуса Христа, а пытка последнего Великого Магистра рыцарей-тамплиеров Жака де Моле. Во-первых, все персонажи здесь облачены в средневековые одежды (включая инквизиторов в капюшонах). Во-вторых, крест имеет форму буквы “тау” или Т, а гвозди вбиты в запястья; эти две детали были камнем преткновения для всех средневековых художников. Видимо, тот, кто писал это распятие, прекрасно знал, что случилось с де Моле. На другой части фриза рядом с тамплиерами изображен палач. Самое интересное, что мы обнаружили резное изображение людей, держащих “туринскую плащаницу”, на которой ясно видно лицо де Моле. Мы подозревали, что шотландские тамплиеры знали о страданиях своего Великого Магистра, но теперь убедились, что им была известна и история того, каким “чудесным” образом изображение де Моле проступило на его собственном ритуальном покрове.
Новое подтверждение того, что это здание было совсем не тем, чем представлялось непосвященным, мы получили, узнав, что даже после завершения строительства оно никогда не использовалось в качестве часовни, потому что в замке Сент-Клеров, находящемся в двух шагах отсюда, уже была личная часовня для членов семьи. Нынешние хранители признались, что очень странно тратить бешеные деньги и сорок пять лет на возведение часовни, а потом ни разу ею не воспользоваться. Они сами теряются в догадках, но ничего не могут придумать.
Когда до нас начало медленно доходить очевидное, по нашим спинам одновременно побежали мурашки. Росслин был вовсе не часовней, а гробницей, построенной прямыми потомками тамплиеров для того, чтобы сохранить свитки, найденные Гуго де Пейном и его отрядом под Святым святых последнего иерусалимского Храма! Под нашими ногами находилось самое большое сокровище христианского мира. По сравнению с ним свитки Мертвого моря - пустое место. Назореям-кумранцам в “Успении Моисея” было велено спрятать под Святым святых только самые ценные свитки, что и было сделано в 69 г. Тайники, в которых хранились менее значительные рукописи вроде устава общины, были разбросаны по всей Иудее и представляли собой не бросающиеся в глаза места вроде пещер Кумрана. С учетом этих соображений росслинскую часовню следовало признать специально сооруженной копией места последнего захоронения тайных свитков! Вспомнив о сенсации, которую вызвала находка свитков Мертвого моря, мы не могли не подумать о том, какой шум поднимется в мире после
Мы уверены, что в этих свитках идет речь о движении назореев: в них излагается подлинная история Иисуса Христа, тайная церемония прижизненного воскресения и учение о необходимости строить человеческий дух по образцу Храма. Наверняка они описывают жизнь Иисуса; возможно, среди них обнаружится и потерянное евангелие “Q”, которое послужило источником для Матфея, Марка, Луки и Иоанна.
Гордые и взволнованные, мы сели на церковную скамью и уставились в тяжелый каменный потолок. Внезапно стало до боли ясно, что мы находимся в шаге от того, что так долго искали: от причины и цели создания масонства.
На то, чтобы более-менее прийти в себя, понадобилось десять минут. Мы начали искать документальные источники, которые бы подтверждали нашу догадку. Далеко ходить за ними не понадобилось. Через полчаса после того, как нас озарило, что назорейские свитки зарыты в подвалах Росслина, мы точно знали, что они хранились в четырех сундуках! Это выяснилось, когда мы прочитали отчет о пожаре, случившемся здесь в 1447 г., через год после закладки каменного фундамента.
У Уильяма Сент-Клера было много титулов - в частности, принц Оркнейский. Именно этот титул фигурирует в данном отчете.
“В то время [97] в квадратной башне [98] случился пожар. Ее обитатели были
