Эта-то эра и будет окончательным отступлением, ибо тогда будут отвергнуты приобретенные ценой крестных заслуг Христовых все сокровища Царствия Божия, охладеет и окончательно заглохнет вера и любовь (Лук. XVIII, 8; Матф. XXIV, 12). Пока Евангелие владычествует над умами и сердцами народов, до тех пор невозможно отступление, т. е. измена Богу; невозможно и явление сына погибели. Пред этим же явлением замолкнет глагол живота вечного, и возгремит ложь, которая оглушит и одурачит весь мир ложными чудесами и знамениями. Отступники легко им поверят, ибо знамения и чудеса евангельские признавали естественными или только кажущимися проявлениями чего-то необычайного, а в сущности явлениями самого обыкновенного свойства. Исчезнет крепкая любовь к Божественной истине, и вера в св. Писание угаснет.
Характеризуя такое религиозное состояние, Откровение Господа обращается с увещеванием к предстоятелю Лаодикийской церкви. В наши времена быть может подобное увещевание относится к протестантской вообще и англиканской церкви в частности. Англиканская церковь в общем, хотя и сохранила кое-что на память о своей принадлежности к вселенской Восточной Церкви, но в вопросе об Евхаристии ушла далеко назад, даже от лютеранства. Поэтому не к ней ли отчасти обращены слова Откровения Господа, изреченные к Лаодикийской церкви: «Ты говоришь, я богат, разбогател и ни в чем не имею нужды; а не знаешь, что ты несчастен, и жалок, и нищ, и слеп, и наг. Советую тебе купить у Меня золото, огнем очищенное (учительное слово св. отцов Церкви), чтоб тебе обогатиться, и белую одежду (ходатайство Богоматери и святых угодников), чтобы одеться, и чтобы не видна была срамота наготы твоей, и глазной мазью (нестяжательность предстоятелей) помажь глаза твои, чтобы видеть» (Откр. III, 15–18). Отсюда видим основы обновления церковной жизни в англиканской церкви:
а) возвращение к апостольскому и отеческому преданию св. отцов Церкви;
б) общение в молитвах с Церковью, торжествующей на небесах;
в) восстановление иерархии церковной в простоте времен апостольских.
Все остальное придет постепенно, если учение о таинствах будет православное, и восстановится предание.
«Иоанн семи церквам, находящимся в Асии» (Откр. I, 4). Легко догадаться, что семь церквей есть образ вселенской Церкви, состоящей из определенного числа престолов апостольских или митрополий и поместных епископских. В данном случае митрополией был Ефес — апостольский престол св. Иоанна Богослова, впоследствии перенесенный в Константинополь. Остальные шесть: Смирна, Пергам, Фиатир, Сардис, Филадельфия и Лаодикия — поместные епископские кафедры.
Во времена Иоанна Богослова, в исходе первого века, упоминаемым церквам угрожало отступление многих, увлекшихся гностицизмом, легко переходившим в отрицание воплощения Бога и едва соглашавшимся только на призрачность воплощения. Отсюда же произошли николаиты, которые, для вящщего торжества духа над презираемой ими плотью, предписывали, как лечебное средство — разврат. Это глубины сатанинские, сделавшиеся впоследствии достоянием тамплиеров, иезуитов и некоторых протестантских и раскольнических сект. Это есть полнота отступления от Церкви, быть может, та самая, которая предвозвещена св. Апостолом Павлом во втором послании к Фессалоникийцам, отступление, имеющее в полноте своего развития ускорить явление сына погибели и кончину века.
Предполагается, что Откровение св. Иоанна имеет предметом не только указать грядущее зло, но и показать главные причины оного. Оно дает целый перечень таких причин в обращении к каждой из семи церквей, научая нас, что зло идет издалека, постепенно, и доходит, наконец, до такого развития, что идти дальше некуда и зло начинает пожирать само себя. Видим начало такого постепенного развития зла в церковной жизни Запада пред самым отделением от единства с Востоком, колыбелью апостольского предания. Гильдебрандизм, светская власть папы и духовных владетелей, симония, затем глубокий нравственный упадок папства в XIV и XV веках, наряду со стремлением поставить его рядом с Именем Божиим. Вот те геркулесовы столбы, далее которых некуда было идти и оставалось сложить оружие перед отступниками апостольского предания. Пришлось спасовать еще и потому, что духовные владетели и монашеские ордена обременили себя непосильной мирской ношей, а светские владетели рады были случаю отнять у них эту ношу и отнимали, охотно ради этого одного переходя на сторону отступников Церкви. Вот в чем заключалась история появления первоначального протестантского отступничества на западе в XVI столетии.
Многими другими причинами обуславливается отступничество от Церкви на Востоке, разумея греко-российскую Церковь, как представительницу восточного Православия. Эта великая Церковь в обеих своих частях, северо-восточной и юго-западной, начиная с XVI века переносит великие испытания от иезуитов, избравших поляков и жидов своим орудием для гонения на восточное Православие. Юго-западная часть потеряла большую часть своих паств, насилием отторгнутых в унию, а оставшиеся верными преданы жидам. Северо-восточная часть благополучно перенесла нашествие латино-польских самозванцев на Россию и иезуитско-польских легионов на Москву и Троицко-Сергиеву лавру и вступила, под сенью великих патриархов и царей на путь улучшения духовного просвещения, начав оное с исправления богослужебных книг. Коснеющая в невежестве и предрассудках суеверия масса враждебно отнеслась к доблестным попыткам просветить мрак невежества и поддалась лже-учителям, преследовавшим своекорыстные цели. Подобно тому, как на Западе, где отступничество встретило союзника в корыстолюбии светских владетелей, так и тут, этот корень всякого зла произвел свои горькие плоды, народив плеяду лже-учителей, эксплуатирующих народную простоту и слепоту. Волки, кулаки, нарядились в овечьи шкуры и стали слепыми вождями и проповедниками в общинах слепотствующего народа. Вот в чем заключалась история появления отступничества на Востоке в XVII столетии.
Сопоставляя исторические данные с тем, что указывает Откровение, можно с некоторой вероятностью допустить, что слова Христовы, сказанные Ангелу Ефесской церкви, могут относиться к первенствующему во Вселенской Церкви римскому престолу, времен XV и XVI столетия. «Ты испытал тех, которые называют себя апостолами, а они не таковы, и нашел, что они — лжецы» (Откр. II, 2). Тут речь идет, без сомнения, не только об основателях гностицизма, докетах и николаитах 1-го века (Керинф. дьякон Николай), но и о таких же лже-апостолах и ересиархах XVI века (Лютер, Меланхтон, Цвингли Кальвин), отвергших Церковь и апостольское предание и повергших народы во тьму отступления не только от Церкви, но и от точного разумения Слова Истины. Это предтечи имеющего придти в конце времен сына погибели. Судя по тому, что отступление, предвозвещенное св. Апостолом Павлом, может с некоторой вероятностью считаться с XVII века совершившимся фактом как на Западе, так и на Востоке, остается ожидать полного, всемирного развития его, а затем и скорого, по всей вероятности, появления сына погибели, еврейского лже-мессии. Верные его слуги широко раскинули уже по всему миру нерасторжимую сеть4, и теперь уже высоко поднимают голову в ожидании своего лжемессианского царства. Ничего не будет удивительного, что конец XX столетия или одно из последующих столетий оправдает погибельные и для них самих ожидания в явлении антихриста, который, вероятно, будет вроде Навуходоносора, Нерона, Домициана или же отступника Юлиана.
«Но имею против тебя то, что ты оставил первую любовь твою» (Откр. II, 4).
Это относится к тому же престолу, ибо история свидетельствует о глубоком нравственном упадке папства в XIV и XV веках. «Впрочем, то в тебе хорошо, что ты ненавидишь дела николаитов, которые Я ненавижу» (Откр. II, 6). Если в отношении к Ефесской церкви секта николаитов была развратительницей христианских нравов и разрушительницей апостольского предания, то и протестантство XVI и раскол XVII века имели то же отношение к Вселенской Церкви на Западе и на Востоке, разрушив авторитет Церкви, упразднив иночество и священство, оставив от проповеди апостольской одно пустое имя и от спасающих таинств — один призрак.
Итак, можно допустить, что слово, обращаемое в Откровении к церквам Малой Азии, указывает на будущее состояние Вселенской Церкви во времена отступления и потом, вплоть до самой кончины мира, когда повсюду оскудеет вера на земле. Этому последнему состоянию Церкви соответствует обращение к Ангелу последней из числа семи церквей — Лаодикийской.
Из упоминаемых в Откровении семи церквей — Ефесская имела ту особенность, что была апостольским престолом св. Иоанна Богослова, а Смирна была епископским седалищем св. Поликарпа, ученика Иоанна. Сравнивая исторические данные о греко-российской Церкви юго-западной половины, составлявшей Киевскую митрополию, можем с некоторой вероятностью сказать, что Откровение Ангелу Смирнской церкви относится к страданиям в XVI и XVII столетии юго-западной православной Церкви от иезуитов (которых Откровение в переносном, быть может, смысле называет Иудеями): «Знаю твои дела, и скорбь, и нищету, — впрочем, ты богат, — и злословие от тех, которые говорят о себе, что они Иудеи, а они не таковы, но сборище сатанинское» (Откр. II, 9). Как Иудеи, преследователи, хулители и гонители христианства недостойны называться Иудеями, так и иезуиты, преследователи, хулители и гонители Православия, не достойны именоваться братством Иисуса, в гонении на Православие, в юго-западной Российской Церкви, жиды были первыми пособниками иезуитов и поляков, брали на откуп св. храмы и кощунственно хозяйничали в них для извлечения барышей. Об этом гонении в Откровении сказано, что оно непродолжительно. И, действительно, продолжалось оно около тридцати лет.
Во второй половине XVIII столетия самое больное место Вселенской Церкви была Церковь Галликанская, в Откровении — Пергам. «Знаю твои дела и что ты живешь там, где престол сатаны и что содержишь имя Мое и не отрекся от веры Моей даже в те дни, в которые у вас, где живет сатана, умерщвлен верный свидетель Мой Антипа» (Откр. II, 13). В Асийском Пергаме действительно пострадал св. муч. Антипа, в Галликанском же Пергаме, или Париже, пострадало, во время революции, великое множество чтителей Бога Небесного и Христа Его, обезглавленных на гильотине за веру и верность, вместе с благочестивым королем своим Людовиком XVI. «Но имею немного против тебя, потому что есть у тебя там держащиеся учения Валаама, который научил Валака ввести в соблазн сынов Израилевых, чтобы они ели идоложертвенное и любодействовали. Так и у тебя есть держащиеся учения Николаитов, которое Я ненавижу» (Откр. 11, 14–15).
Несомненно, что тут дело идёт о той язве Галликанской и вообще католической церкви, которая именуется иезуитами.
Это порождение николаитов имеет много общего с иудейскими зилотами или ревнителями церкви, а в действительности ее разрушителями. Этот сонм последователей Иезавели5 имеет тайное учение, направленное к извращению смысла Евангелия и обвиняется не только в этом, но и в извращении естественного нравственного закона, напечатленного в сердце, и в разрушении основ гражданственности. Тайное учение иезуитов поощряет цареубийство, вероломство, ложь, воровство, самое преступное бесстыдство и невообразимое распутство с полным извращением природы, какое только могло произвести в омраченном рассудке вынужденное безбрачие. Вот это-то николаитское распутство, соединенное с исследованием Валааму и Иезавели, появилось в XVI столетии будто бы ради поддержания папской власти, а в сущности, чтобы присвоить ее себе, господствуя над папами страхом смерти, т. е. тем самым орудием, которым сатана владычествует над теми, которые «от страха смерти, чрез всю жизнь, были подвержены рабству» (Евр. II, 15). Таким образом, восседающие на апостольском престоле древнего Вавилона, или древнего Рима, состоят в рабстве у иезуитов. Была однажды попытка освободиться (1774), но папа Климент XIV поплатился за это жизнью. Лев XIII тоже попробовал было вначале не подчиняться черному папе (глава ордена Иезуитов), но не устоял пред опасностью быть отравленным. Иезавелино общество сгубило европейское общество, отравляя своим ядом воспитание юношества. Результаты поразительны в Польше, Франции. Италии и других католических странах, где только были допущены иезуиты, и где ими посеяны семена анархии. Они сокрушили Польское государство и до сей поры не дают успокоиться землям бывшей Польской короны. Они сокрушили Францию, Италию и Испанию и не дадут успокоиться им, пока не сокрушат вконец. Там же, где успеют сколько-нибудь освободиться от иезуитов, хотя бы только по документам, будто бы они удалены, на смену им выступают ученики их, знаменитые преемники распутства средневековых тамплиеров — франкмасоны, и яростно
