— Ха!
Кто-то налетел с боку, блеснула жалящая сталь. Здесь у Пека был простой план: надо лишь присесть, пропуская клинок врага над собой и, почти не глядя, пустить в ответный полет свой меч — под колено напавшему. Короткий вопль — противник упал. Теперь — выпрямиться, добить его ударом в шею и вновь оглушительно выкрикнуть:
— Ха!
Бой не окончен — есть еще желающие опробовать его королевское фехтование.
— Отлично! — рявкнул Пек, подхватывая меч убитого рыцаря и уже с двумя клинками бросаясь в схватку.
Такая техника называлась 'Два Крыла'. Когда-то мастер Герман сказал маленькому лорду Мелину: 'Овладевший 'Двумя крылами' — неуязвим!
В самом деле, вращая смертоносные клинки, обрушивая их на наседавших со всех сторон врагов, проводя головокружительные приемы, сводя и разводя вооруженные руки, юноша почувствовал себя крылатым небесным воином, борящимся с темными силами. Он один сразил столько, сколько не удалось всему его отряду. Кровавыми веерами укладывались вокруг солдаты Гоша. Но недолго: видя несокрушимость и опасное искусство рыцаря, они отхлынули, опустили свое оружие, не желая попадать в эдакую мясорубку.
— Ха-ха! — снова выдохнул Пек, ощущая, что вместо усталости каждая частичка его тела и мозга наполнена восторгом и желанием сражаться еще и еще.
Но он вспомнил, что не один на поле боя и что не все из его воинов настолько искусны в фехтовании. Потому, рявкнув для устрашения еще раз на притихших врагов, юноша засвистал, призывая илидольцев к отходу. Люди его отряда, потерявшие в бою лишь троих, тут же метнулись ему за спину.
— Отходите! — голосом низким и хриплым скомандовал Пек. — Я буду прикрывать!
— Не так быстро, торопыга! — раздался не менее властный возглас из рядов противника.
Юный рыцарь обернулся: отстранив солдат, к нему на свободное пространство вышел высокий, широкоплечий рыцарь в неполном доспехе — лишь в кольчуге и наплечниках, без шлема, без панциря и прочих лат. В его опущенной правой руке, закрытой чешуйчатой перчаткой, блистал синим лезвием длинный, слегка изогнутый меч.
— Я — лорд Гай Гош, владетель земель Гош, — подняв вооруженную руку вверх, сказал рыцарь. — Только что ты убил двух моих лучших рыцарей. Тем самым ты оскорбил меня. Такого я не спускаю. Назови себя — и будем биться.
Пек кровожадно улыбнулся — его мечта сбывалась.
— Я Пек, рыцарь Илидола. И биться — это по мне, — выпалил юноша и ударил мечом о меч.
Гош кивнул, принял Каменную стойку, готовясь к поединку, а своим солдатам приказал:
— Не мешать нам!
Пек отбросил один из клинков: идти с двумя против лорда он посчитал не совсем порядочным. Второй меч парень поднял над головой — стал в позицию 'Падающий дуб'.
Оба нахмурились, глядя друг на друга. Юноша — потому что увидел в Гоше весьма опасного противника: достаточно было увидеть, как он держит оружие и стоит, не позволяя лишнего покачивания. А лорд Гай сдвинул брови потому, что обнаружил в умении какого-то неизвестного воина фигуры королевского фехтования, доступного лишь единицам в стране и даже на всем белом свете. В жилах Гоша текла кровь королей, и он был одним из тех, кто владел элитным боевым искусством. И теперь лорд желал не столько убить наглого илидольского рыцаря, сколько разобраться в возникшей загадке.
Гай атаковал — круговое движение меча, свист рассекаемого воздуха, брызг разбиваемых о лезвие капель дождя — клинок синей молнией блеснул над головой Пека.
Тот прикрылся, отбив своим оружием атаку снизу вверх, наискось, и сразу, немного перестроив движение руки, ответил рубящим ударом в левый локоть лорда. Чуть присев, Гай Гош принял сокрушительное лезвие на наплечник. Доспех выдержал, но рыцаря свалило с ног — лишь густые комья грязи полетели во все стороны.
Пек, победно выдохнув 'ха! , замахнулся, чтоб зарубить упавшего, но лорд, защищаясь, сперва ударил Рифмача пяткой в колено, а когда тот потерял на миг равновесие и ослабил внимание, махнул мечом. Синий клинок, задорно свистнув, рассек кольчугу, куртку, рубашку и задел бок юноши, последнее ребро.
— Ой! — от неожиданной боли вскрикнул Пек, но свой удар закончил, правда, не так, как планировал вначале — его меч взрезал лорду бедро вместо груди.
— Ай! — отозвался Гай Гош, хватаясь за рану, и в злобе опять ударил — целя противнику в голову.
Рифмач успел откинуться назад, и острие синего клинка, зацепив маску, лишь сбило с шлем с парня. Разъярившись, и от боли, и от удара по голове, Пек вновь замахнулся.
— Око небесное! — выдохнул лорд Гай, выпучив глаза на юношу.
Он уже не поднимал клинка — ни чтоб защититься, ни чтоб атаковать. Только взглядом, полным чего-то непонятного — и испуга, и изумления, и узнавания — смотрел на врага, забыв о том, что лежит в грязи. И Пек остановил движение своего оружия. Что-то его одернуло. Может, то, про что мастер Герман говорил 'зов крови'? Все-таки лорд Гош приходился Рифмачу родней. А через миг лежащий в грязи лорд произнес одно лишь слово, которое заставило юношу отшатнуться:
— Мелин?
Пека при этом звуке перекосило, и он закрыл свой скривившийся рот ладонью, и простонал что-то невразумительное.
— Лорд Мелин? — Гай Гош повторил свой вопрос, протягивая левую, невооруженную руку рыцарю Илидола.
— Никогда! Нет! — выкрикнул юноша отчаянно и, забыв обо всем на свете, рванулся прочь из битвы.
За ним, свистя и созывая соратников, побежали обратно в город участники ночной вылазки. Им много удалось сделать: они развалили таран, подожгли несколько шатров, зарубили достаточно врагов.
Рычащего от боли лорда Гая подняли с земли два рыцаря, остальные хотели пуститься в погоню, но Гош приказал:
— Всем назад! Никого не трогать! — бросил свой меч одному из оруженосцев. — Перевяжите меня, дайте бумагу, перо — буду писать королю.
— Королю, мой лорд? — удивился оруженосец, что держал Гая с левой стороны. — Это повредит нашей кампании…
— Напротив. Ожидаю приятных сюрпризов, — ухмыльнулся Гай Гош. — Сюрпризов, подобных сегодняшнему, — бросил взгляд на темные стены города, за зубцами которых метались желтые огни факелов. — Илидол, Илидол, ты — прям волшебная шкатулка…
Глава шестнадцатая
— Ого! — так Ларик встретил приятеля, которого только что втянули на канате на стену.
Пек без лишних разговоров выронил меч и привалился к зубцу спиной. Его порванная кольчуга ниже прорехи, штаны и правый сапог были не только в грязи, но и в темных пятнах крови, шлем отсутствовал, а лицо имело цвет полотна, выбеленного жарким июльским солнцем.
— Меня подрезали, — слабым голосом пожаловался он Ларику и потерял сознание, съехал на пол.
— Да вижу, — буркнул тот, подхватывая парня, и позвал товарищей. — Живо несите братишку в лазарет. Похоже, дело серьезное.
Пека тут же подняли и унесли, а Ларик, насколько позволяла раненая рука, продолжал помогать затягивать на стену остальных возвращавшихся диверсантов. Судя по полыхавшему в стане Гая Гоша огню, вылазка прошла успешно. Чуть позже выяснилось, что и потери были не так велики, как думал сэр Альвар — пятеро убитых и трое раненых. Капитан же перед началом вылазки мрачно обещал не менее десятка смертей.
— Странно, — говорил он теперь, глядя на вражий стан. — И погони не было?
— Нет, сэр, — докладывал один из сержантов. — Люди лорда и сам лорд так испугались боевого искусства нашего Пека, что побоялись нас преследовать. Он один уложил столько и так быстро, что нам и не снилось.
— О-очень интересно, — погладил бороду капитан — этот жест вызывало у него чувство крайней задумчивости. — Мечом опять орудовал?
— Да-да! И не одним — двумя мечами сразу, да так ловко! Он и самого лорда потом подрезал! Ногу ему укоротил! — сержант продолжал весьма эмоционально рассказывать и махал при этом руками, еще и показывая, как Пек управлялся с клинками. — Ну и бой был — заглядение…
— Лорда? Гоша? — изумился Альвар. — Ну, дела… Гай Гош — один из признанных мастеров меча. Его синий клинок в свое время узнал кровь многих опытных воинов. Когда была война в Каменном русле, я видел его и других принцев королевской крови в бою. Он один стоил сотни. А тут какой-то мальчишка…
— Ну, Пеку тоже досталось, — заметил, ступив ближе к рыцарям, Ларик. — И не слабо… Кстати, пойду проведаю.
— Да, конечно, — кивнул Альвар. — И передай от меня пожелание скорее выздоравливать.
Молодой человек кивнул и побежал к лестнице.
Капитан же повернулся к сэру Тофану. Тот задумчиво смотрел на пламя, что с ревом разгуливало по лагерю противника, словно вырвавшийся из заключения безумец, и сокрушало шатры, пожирало осадные машины. А дождь будто принял сторону Илидола и ослабел, и теперь мало что могло успокоить бушующий огонь.
Альвар тронул старого приятеля за плечо и спросил:
— Как тебе новость про то, что наш мальчишка лорда Гая подрезал?
— Сказка какая-то, — пожал плечами Тофан, засовывая ладони за пояс.
— Я думаю о том же, — кивнул капитан. — Кажется, в темноте парни не то увидели…
— Что вы, сэр? — встрял в их разговор сержант. — Лорд сам вызвал Пека на бой из-за того, что Пек убил его рыцарей. И они дрались, и никто им не мешал! Я своими ушами все слышал, своими глазами видел!
Альвар и Тофан переглянулись и на этот раз ничего не сказали. А в стане лорда Гоша с жалобным стоном развалилась последняя катапульта…
В лазарете Ларика даже передернуло, когда он увидал, как 'чинят' его героического друга.
Пек, голый по пояс, лежал на специальном высоком столе, прижав к лицу подушку, и глухо рычал в нее, а лекарь — здоровый лысый детина в кожаном фартуке, заляпанном кровью, и с закатанными выше локтей рукавами, быстро, ловко зашивал широкий и глубокий порез на торсе юноши. Один санитар
