СССР без Сталина: Путь к катастрофе

В крови пиджак, рубашка, гимнастёрка,
Пиши приказ, круши — и все дела,
Но в утлой лодке тучная «восьмёрка»,
По счастью, далеко не уплыла.

За мудрость мысли выдавала трюки,
Прямое беззаконие творя.
Но как же у него дрожали руки —
У хмурого хунтиста-главаря.

Путчисты явно недооценили
Народа твёрдость, стойкость москвичей:
Не поддаётся совесть грубой силе,
Сердца в беде стучали горячей.

О «комитете» думая постылом,
Мы вспоминаем с гордостью о там,
Что дал отпор преступным чёрным силам
Решительный российский «Белый дом».

Тебе и мне теперь не угрожает
Набор опасных «чрезвычайных» мер,
В Кремле свою работу продолжает
Законный Президент СССР

Но вывод основной: ростки такие
В Отчизне демократия дала,
Что оборвать побеги молодые
Не удалось воспрявшим силам зла.

Стояли насмерть молодые души,
Одолевая лязг, огонь и дым.
О Дмитрии, Володе и Ильюше,
О всех героях память сохраним.

Порядочность — вот главная преграда
Для тех, кто верил в магию штыка.
Отныне нам быть бдительнее надо,
Чтоб исключить такие «Те» и «Ка».

Не нужно самозванных комитетов
И хищных политических пролаз:
Народный гнев сметает Пиночетов —
И в Чили, и повсюду, и у нас!»[437]

Исключительно резко о поведении коммунистов в августе-сентябре 1991 года высказался писатель Юрий Бондарев:

«Ненавижу тех, кто отдал власть в девяносто первом.

…Коммунисты оказались размазнёй! Навалили в штаны, попрятались в норы, подняли лапки…»[438]

«Мокрохвосты! Не мужики! Ни одного райкома не подняли в девяносто первом, когда демократы без оружия их разгоняли одним воплем! … Шуршали по углам, как тараканы. А надо было гаркать и действовать, а кое-кому набить морды! Всё бы решилось в их пользу! Пр-резираю их за сопливую безрукость, за отвратную трусость!»[439]

Горбачёвщина довела до конца тот духовный кризис, который стал нарастать в недрах КПСС после её XX съезда.

В результате похоронная команда, мечтавшая «до похорон сталинизма дожить», выступила в роли могильщиков Коммунистической партии. А «старшим» на похоронах КПСС стал её Генеральный секретарь Михаил Горбачёв.

Как гласит поговорка: «Коготок увяз — всей птичке пропасть».

В 1956 году стараниями Хрущёва и его приспешников «коготок» КПСС увяз в борьбе с «культом личности и его последствиями».

Не ошибается тот, кто ничего не делает. У Сталина ошибки, конечно, были. И немалые. После его смерти «проблема была в том, чтобы грамотно и хладнокровно проанализировать характер и суть построенного общества, отбросить в сторону отжившее, наметить новые пути прогрессивной разработки советского проекта — и идти вперёд.

К сожалению, новому руководителю СССР не хватило ума, культуры, образованности, чтобы всерьёз заняться этой работой; вместо неё он объявил курс на ликвидацию последствий культа личности Сталина, ошибок прошлого, взвалив их все на одного вождя, и это «развенчание Сталина», так называемого сталинизма «провёл» так грубо, примитивно, безграмотно, что лучшего подарка для врагов социализма, чем его доклад на XX съезде партии трудно и вообразить.

«…все основные концепции западных советологов, их критика социализма, их версии по поводу нашей истории начинают свой отсчёт со времён XX съезда, все эти заготовки опирались на хрущёвский доклад…»[440]

Вторым подарком Западу стал Горбачёв с его перестройкой: «Именно в период перестройки критика Сталина, сталинизма достигла своего апогея… Весь недюжинный антисоветский багаж был озвучен с помощью СМИ нашими «прорабами» перестройки, заложен миной под партию, Союз. И … взят на вооружение в верхах партии, внутри которой стал созревать антикоммунизм…»[441]

Развязка наступила в 1991 году. К этому времени КПСС из когда-то боевой революционной организации политического действия переродилась в гнилое безынициативное болото. При Горбачёве КПСС предала всё: Родину, социализм, своих вождей, свою идеологию, Победу в Великой Отечественной войне.

Партийная номенклатура от райкомовского звена и выше почти поголовно превратилась в «ударников капиталистического труда». Если в 1919 году на дверях райкомов можно было увидеть надпись: «Райком закрыт — все ушли на фронт», то в 1991 году на райкомы партии впору было вешать другое объявление: «Райком закрыт — все ушли в офис!»

Высший командный состав Советской армии, КГБ, советской милиции в своём подавляющем большинстве изменил воинской присяге на верность СССР, на верность социализму.

Примерно 3/4 рядовых коммунистов выбросили свои партийные билеты или, в лучшем случае, положили их на хранение «в чулок».

Коэффициент полезного действия (к.п.д.) здоровой части КПСС (примерно 2–4 миллиона членов партии) в критический для социализма период (1985– 1991 гг.) при отсутствии вождя (не побоимся этого слова!) оказался равным нулю.

В период «горбачёвщины» быстрыми темпами происходил «демонтаж» всего советского общества:

Дети и внуки стойких коммунистов периода Гражданской и Великой Отечественной войны, дети и внуки рабочих и крестьян, пришедших «во власть», обнаружили исключительную восприимчивость к нравственному загниванию.

Рабочий класс Советского Союза растерял свою сознательность и превратился из «гегемона революции» в пособника реставраторов капитализма.

Трудовой народ страны Советов, победитель фашизма, создатель могучего государства, потерял свою честь и, позабыв про гражданский долг, превратился в продажного раба, не брезгующего никакими подачками.

«Ему копейку покажи — он себя и потерял. Рублёвая бумажка сердце застила, миллионщиками захотели быть, темнота аспидная, капитализму захотелось. Самоубийцы и есть самоубийцы» .[442]

Молодёжь, будущее страны, «за рабочее дело» не пошла воевать. Она выбрала иномарки и «Пепси».

Лозунг партийных перевертышей «Больше социализма!» обернулся убийством Союза Советских Социалистических Республик.