– Господин Тальяферро! – В раскалившейся атмосфере, царившей в офисе, спокойный голос Фуше прозвенел, как лед на дне стакана. – Мы не отрицаем, что совершили промах, но поиском крайних теперь делу не поможешь. У вас есть все основания быть нами недовольным, но не лучше ли подумать о том, как помочь делу?
Хладнокровие Фуше, судя по всему, остудило гнев Тальяферро, который перевел дух и расправил плечи.
– Вы правы, Франсуа, – наконец произнес он. – Я постараюсь больше не упоминать об этом прискорбном… инциденте. Однако уверяю вас, он повлек за собой почти катастрофические последствия. Вот здесь, – он ткнул пальцем в пачку бумаг на столе, – все написано. На прошлой неделе дело уже было на мази, а теперь эти варвары торжествуют победу.
Дитер вытер лоб бумажной салфеткой и промолчал. За одну эту ужасную неделю он скатился с позиции второго по влиятельности лидера Индустриальных Миров почти до положения парии. В политических кругах все знали, что теперь от имени Нового Цюриха выступает Фуше, и большинство ожидало, что Дитера отзовут, а Фуше официально займет его место. На карьере Дитера можно было ставить крест, и он сверлил взглядом спину Фуше, вспоминая, что именно тот завел в тот вечер разговор о наркотиках и даже раздобыл ему зелье намного сильнее того, к которому Дитер привык.
Дитер знал, что мизирь не вызывает галлюцинаций и не может побудить человека к бреду, но собственные слова поразили его, пожалуй, еще больше, чем Фиону Мак-Таггарт. Выходило, что он сам себе не отдавал отчета в том, до какой степени ненавидит эту женщину. Но Фуше то все понимал. Именно он и подтолкнул Дитера на этот поступок, но обвинять сейчас в чем-либо Фуше было не только бесполезно, но и небезопасно. В Индустриальных Мирах не очень жаловали дураков, а простофиль там откровенно презирали.
– Эти прогнозы составлены достаточно тщательно? – спросил Фуше и, когда Тальяферро кивнул, добавил:
– И они, разумеется, учитывают существующие реалии.
– Все прогнозы учитывают существующие реалии, которые в нашем случае нельзя изменить. Короче говоря, мы утратили первоначальное преимущество. В открытых прениях по столь жгучему вопросу, как слияние, Дальние Миры скорее всего одержат над нами верх, даже если мы будем молчать о перераспределении количества депутатских мандатов… Подумать только! Этой безмозглой деревенщине Шорнингу посчастливилось случайно нащупать наше единственное слабое место!
– А что если он не совсем безмозглый? – глухо проговорил Дитер.
– Ну конечно! – язвительно ответил Тальяферро. – Признай я за Шорнингом титанический ум, ты стал бы утверждать, что взять верх над таким сильным противником невозможно.
Убийственная ирония Тальяферро заставила Дитера сжаться как от удара.
– Он безмозглый дурак и действует по принципу: сила есть – ума не надо. И как назло, именно тогда нужно было применить силу…
– В конечном итоге все упирается в Шорнинга и Мак-Таггарт, – задумчиво пробормотал Фуше.
– Пожалуй, да, – ответил заинтересовавшийся Тальяферро. – Впрочем, от Шорнинга мало что зависит. Все дело в Мак-Таггарт. Она уже четверть века формирует себе окружение политических союзников. Она лучший политик в Дальних Мирах. Там это прекрасно понимают и следуют за ней, как стадо баранов. Однако ее позиции уже ослабевали. Через несколько дней я бы поставил вопрос на голосование, и все прогнозы предвещали, что горячие головы из Дальних Миров не поддержали бы Мак-Таггарт. Теперь же они питают к нам еще больше ненависти, чем раньше, а ее авторитет почти непререкаем. Сейчас эти безумцы пойдут за ней в огонь и воду.
– Вы правы, – не торопясь проговорил Фуше. – А что если бы ее не стало?
– Если бы ее не стало, – без обиняков объяснил Тальяферро, – ее сторонники из Дальних Миров безрассудно бросились бы на нас, и нам ничего не стоило бы с ними разделаться. Но от Мак-Таггарт нам не избавиться. Ее не подкупить, не запугать и нечем шантажировать. Кроме того, она уже пятнадцать лет возглавляет политическое объединение делегаций Дальних Миров. А после событий на прошлой неделе у нее появились все основания считать себя любимицей фортуны.
– Все это верно, – с легкой усмешкой проговорил Фуше. – Но ведь никто не застрахован от несчастного случая. А Гран-Йорк – это вам не какой-нибудь Бофорт! Мы же в самом центре конгломерации городов Северо-западного коридора. Это такие джунгли, в каких обитателям Звездных Окраин просто не выжить…
– Что ты имеешь в виду?! – с ужасом воскликнул в воцарившемся молчании Дитер. – Ты же не предлагаешь…
– От господина Фуше не поступало никаких предложений, Оскар, – ледяным тоном прервал его Тальяферро. – Он просто рассуждал о возможных событиях, к которым мы не имеем и не можем иметь никакого отношения. Разумеется, он совершенно прав: если бы с госпожой Мак-Таггарт случилось… несчастье, это очень способствовало бы нашему успеху в политической борьбе. Конечно, если нашим противникам удалось бы… измыслить какую-либо связь между этим несчастьем и нами, это не пошло бы нам на пользу.
– Совершенно верно, – согласился Фуше. – Я полностью с вами согласен.
Фиона Мак-Таггарт критически изучала отражение своего лица. Она была уже не так молода, как ей бы хотелось, и никогда не считала себя красавицей, и все же ей было не стыдно смотреть на себя в зеркало, и она заговорщически подмигнула своему отражению.
– Ну что, подруга! – негромко произнесла она. – Сделаем так, чтобы никто не догадался, сколько нам пришлось поработать! – Она рассмеялась и потянулась за своей парадно-выходной сумочкой. Господи, как же было приятно собираться не в Палату Миров на очередную схватку с политическими противниками!
Впрочем, Индустриальные Миры перешли к обороне. Теперь они постараются отложить голосование, хотя Фиона и не понимала, ради чего. Сейчас любое промедление с голосованием было ей только на руку. Несомненно, у «индустриалов» был какой-то коварный план, который еще предстояло разгадать если не ей самой, то Ладиславу или кому-нибудь другому из числа ее сторонников… Впрочем, сейчас Фиона чувствовала себя внезапно помолодевшей и предвкушала приятный вечер. Разумеется, в здешней разреженной атмосфере дышалось не очень легко, но впереди ее ожидало прекрасное зрелище. Опера возникла на Земле, и, по мнению Фионы, ее земное исполнение по-прежнему было неподражаемо.
Фиона взглянула на неказистый двухмиллиметровый игломет, лежавший у нее в сумочке, и подумала, не выложить ли его, ведь, несмотря на маленький размер, он был тяжелым, как кирпич. Кроме того, она же идет не в поход по джунглям! Гран-Йорк был сердцем суперцивилизованных Коренных Миров, но Фиона решила, что Лад очень расстроится, если она выйдет из дома безоружной, тяжело вздохнула и захлопнула сумочку.
Она включила монитор, стоявший у изголовья ее кровати. На несколько секунд экран украсила цветная заставка, призывающая к вниманию, а потом возникло лицо Ладислава.
– Я готова, Лад! – радостно сообщила ему Фиона. - Пожалуйста, пришли за мной машину!
– Сейчас… А ты захватила с собой игрушку? – подозрительно спросил Ладислав.
– Ну конечно же! – Фиона рассмеялась и постучала тяжелой сумочкой по кровати. – Смотри, какая я послушная!
– Смейся, смейся! – с легкой усмешкой проговорил Ладислав. – Но мне спокойнее, если ты вооружена, Фиона!
– Я знаю, Лад! – Ее тронуло, что он назвал ее по имени, ведь Ладислав всегда старался называть Фиону «боссом», чтобы посторонние не думали, что, благодаря их старинной дружбе, он пользуется ее особой благосклонностью. – Порой мне кажется, что у тебя легкая форма паранойи. Но ведь я сама назначила тебя начальником службы безопасности. Если прикажешь, я поеду в оперу с гранатометом и в каске.
– Шутки шутками, но, захвати ты гранатомет, я был бы стать намного спокойнее, – почти всерьез ответил Ладислав. – Впрочем, стервятники вроде немного угомонились. Так что желаю приятно провести вечер, босс!
– Большое спасибо, Лад! Постараюсь! – взмахнув ресницами, пропела Фиона и прервала связь.
