то после «горячего фронта» в Пакистане—Афганистане он вновь возвращается в советский отдел Оперативного директората, но уже в качестве его руководителя. Вот какое значение придавали в Лэнгли советскому отделу и теме Афганистана.
В Соединенных Штатах, как во многих странах мира, любят заниматься рейтингами государственных и общественных деятелей, людей культуры и спорта, представителей различных профессий. Вошло в моду устраивать конкурсы и соревнования на звания «лучший», «выдающаяся персона года», состязания красавиц, а также парикмахеров, поваров и т. п. Вот и ЦРУ решило не отставать: в 1997 году, в годовщину 50-летия своего образования, оно провело конкурс на звание «лучшие пятьдесят разведчиков». Ховард Харт вошел тогда в число пятидесяти победителей.
Что касается деятельности УГА, то ее разведчики и другие сотрудники Лэнгли, специально командированные в Пакистан, нередко выступают в качестве советников и инструкторов — занимаются обучением боевиков в лагерях моджахедов в Пакистане, участвуют в операциях по заброске их в Афганистан, по доставке им оружия и снаряжения. Готовят агентов из числа афганцев и представителей других национальностей, разрабатывают для них разведывательные задания, организовывают переправу их на территорию Афганистана. Это далеко не полный объем работы УГА — в некоторых случаях американские разведчики сами проникают в Афганистан, принимают участие в боевых действиях против советских войск. Допрашивают попавших в плен советских военнослужащих, готовят условия для обработки тех из них, кто казался ЦРУ подходящими кандидатами на вербовку. Если удается привлечь кого-то к сотрудничеству, перебрасывают завербованных агентов в Европу или в США для использования в акциях «психологической войны» через подконтрольные ЦРУ средства массовой информации, в частности радиостанции «Свобода» и «Голос Америки».
Афганский конфликт служит для ЦРУ удобным каналом, чтобы добывать образцы новейшего советского вооружения, попадающего к моджахедам. В УГА зорко следят за всеми такими случаями и не упускают возможности завладеть этой военной техникой. Со своей стороны моджахеды с большим удовольствием занимаются этим бизнесом, сулившим им существенную прибыль. Впрочем, в него оказываются втянутыми не только моджахеды.
В конце 80-х годов, если верить американским источникам, ЦРУ вступает в сделку с вождем небольшого пограничного племени о покупке рухнувшего в этом районе Восточного Афганистана советского самолета-истребителя новейшей марки. Сделка заключена при посредничестве пакистанской разведки, заодно с самолетом продали и летчика, оказавшегося в руках у племени. Самолет-истребитель достался американцам, а пилота, сделав красивый жест, вернули Советскому Союзу через посольство СССР в Пакистане. Афганцы, как почти все на Востоке, приучены торговаться, глава клана, захватившего самолет и советского летчика, следовал этой священной процедуре. В афганской деревне совещались долго, но уступили. Почти уцелевший истребитель СУ американцы взяли себе за шесть автомашин марки «джип», а за пленного пилота заплатили два «джипа». Летчик — А. Руцкой. «Видимо, у меня планида такая», — скажет Александр Владимирович много лет спустя, совсем уже по иному поводу, в одном из телевизионных выступлений. Боевому летчику- истребителю в Афганистане не повезло, и все же судьба оказалась там к нему милостива.
Возвращение А. Руцкого, несомненно, шаг гуманный, но, наверное, за ним скрывались и политические цели. Конечно, американцы не заглядывали далеко в будущее, ставшее сегодня настоящим, не предвидели той роли, которую Руцкой сыграет в начале 90-х годов, когда «уведет» к Б. Н. Ельцину часть, как теперь модно говорить, электората коммунистов. И определенно не готовили отважного летчика к роли антиельциниста, выступившего против первого президента России в 1993 году. Какой расчет стоял за выкупом А. Руцкого у моджахедов и передачей его советской стороне? Возможно, не последнюю роль сыграла личность тогдашнего руководителя УГА Милтона Бирдена, принимавшего это решение. Тем афганцам, которые захватили советского пилота, он не нужен, американцам до зарезу необходимо замаскировать свое участие в афганском конфликте. Некоторые американские разведчики, которым по должности предстояло убивать русских «стингерами» и пулями моджахедов, вовсе не кровавые дракулы.
Лихие российские журналисты мигом окрестили вытеснение А. Руцкого из губернаторского кресла в Курске «четвертым падением летчика». Очевидно, имелись в виду афганские неудачи боевого летчика, которого дважды сбивал противник, а также события 1993 года и отстранение от губернаторства в Курске. Герой Советского Союза, отважный летчик-афганец достоин уважения, экс-вице-президент России и экс-губернатор, лебезивший перед Б. Ельциным, вызывает иные чувства.
В разгар афганского конфликта советников из ЦРУ и военного ведомства США все больше занимали вопросы организации нападения моджахедов непосредственно на территорию СССР и перехват его коммуникаций с Афганистаном, в том числе вывод из строя речных переправ на Амударье, а также устранение советского господства в небе страны. Так появилась проблема «стингеров»: передача «стингеров» моджахедам потребовала личного решения президента Рональда Рейгана.
Портативный зенитно-ракетный комплекс «стингер» — гордость американской военной техники. Это сверхсекретное оружие, позволяющее эффективно вести борьбу с авиацией противника, сбивать его самолеты и вертолеты, тщательно оберегают. «Стингеры» не подлежат передаче или продаже иностранцам, и не потому, что стоят очень дорого. Нельзя допустить, считает Пентагон во главе с «суперястребом» Каспаром Уайнбергером, чтобы они от моджахедов попали к русским. Против передачи «стингеров» афганским моджахедам возражают не только военные; противник передачи и государственный секретарь Соединенных Штатов Джордж Шульц, считающий, что таким образом будет раскрыт важнейший секрет — участие Вашингтона в боевых действиях в Афганистане. Ярый сторонник использования «стингеров» афганскими повстанцами — ЦРУ, и прежде всего его директор.
И вот теперь сторонники и противники передачи «стингеров» моджахедам вручают судьбу проблемы президенту. Рейган не колеблется, как не сомневался, когда принимал решения, которые, как он считал, склонят Советский Союз к капитуляции. Моджахеды получили в результате более 1200 «стингеров», а американские инструкторы обучали пользоваться ими. Они причиняли серьезный урон вооруженным силам СССР в Афганистане, доставляли много хлопот советскому командованию.
Торжествующий Кейси устремляется в очередную поездку, и снова «Старлифтер» доставляет его в Пакистан. В аэропорту Исламабада директора ЦРУ встречает лично пакистанский президент Зия уль-Хак, предупрежденный, что Кейси везет щедрый подарок афганским моджахедам — согласие Рональда Рейгана на передачу им «стингеров». Одновременно со «Старлифтером» в Исламабаде приземляется американский военно-транспортный самолет с драгоценным грузом, сопровождаемый группой специалистов, владеющих секретами применения этого грозного оружия. Они быстро обучат «воинов ислама», избранных для этой исторической миссии. Когда возникает необходимость, инструкторы и сами принимают участие в боевых операциях с использованием «стингеров».
Удовлетворенный поездкой и встречами в Исламабаде и Равалпинди, Уильям Кейси возвращается в столицу Соединенных Штатов, предвкушая приятные новости: он твердо убежден, что события на фронте борьбы с Советами в Афганистане вступают в решающую фазу. В недалеком будущем ЦРУ организует прорыв афганских повстанцев в мусульманские районы Советского Союза через его южные границы, и «южное подбрюшье» превратится в пылающий костер, не говоря о том, что удастся устранить полное господство русских в небе Афганистана.
Рональд Рейган держит, можно сказать, под личным контролем операции с использованием «стингеров» в афганской войне, ему регулярно демонстрируют видеосъемки — моджахеды применяют «стингеры» против советских самолетов и вертолетов. Ну а услужливые подчиненные преподносят президенту сувенир — трубу-ствол первого запущенного в Афганистане «стингера».
В 1989 году Советский Союз выводит свои вооруженные силы с территории южного соседа. В Вашингтоне празднуют победу в операции «Афганистан». Правда, этого торжества не увидит могущественный директор ЦРУ, положивший столько сил и энергии на ее организацию и осуществление. Эстафету от покойного Кейси по руководству разведывательными операциями в Афганистане принимает новый шеф Лэнгли — Уильям Уэбстер. Маховик машины уже запущен и не сбавляет оборотов.
После вывода советских войск гражданская война в Афганистане, однако, не завершается. Пламя конфликта еще долго обжигает афганцев — уничтожает богатства страны, исторические и культурные памятники и держит в напряжении Россию и все мировое сообщество. В кровавой, жестокой схватке движение «Талибан» опирается на прямую помощь Пакистана и косвенную — США.
Политику «замирения» с движением «Талибан» многие годы проводят в Ашхабаде и Ташкенте, где, с одной стороны, видимо, напуганы воинственными заявлениями талибских лидеров об угрозе, которую они могут создать для Туркмении и Узбекистана, а с другой — привлечены (особенно в Ашхабаде) посулами «долевого участия» в перспективных экономических проектах. Такая приманка, в частности, газопровод из Туркмении: предприимчивые дельцы, рассчитывая на солидный американский капитал, планируют провести его в Пакистан через Афганистан. Да и в самой России прорываются порой призывы «прагматиков», готовых признать власть «Талибана» в Афганистане де-факто и де-юре.
У Узбекистана, Киргизии и Таджикистана есть все основания опасаться талибов, поддерживающих так называемое Исламское движение Узбекистана, Исламскую партию освобождения Киргизии: отличаясь жестокостью и буйным нравом, эти и другие бандитские формирования экстремистов обосновались в Афганистане и грозят вторгнуться в эти бывшие среднеазиатские республики Советского Союза. За спиной боевиков, прошедших подготовку в талибских лагерях, стоят, кроме того, пакистанская разведка, саудовский мультимиллионер бен Ладен, некоторые влиятельные организации из Турции и из арабских стран.
Немалый ущерб талибы наносят непосредственно России, главным образом в Чечне, куда потоком текут деньги из фондов исламских экстремистов и куда прорываются чеченские и арабские наемники, обучавшиеся в Афганистане.
Помимо этой серьезной опасности, по-прежнему существует еще одна, и вполне осязаемая, — широкомасштабное, неудержимое проникновение из Афганистана наркотиков, тут, к сожалению, приходится говорить не только о талибах. В недалеком прошлом эту проблему у нас предпочитали списывать на «Талибан», возможно, по тактическим соображениям, чтобы не обижать их противников в Афганистане. В определенной мере это, по-видимому, не лишено оснований. Талибы, когда они контролировали большую часть территории нашего южного соседа, пытались управлять наркобизнесом в Афганистане: он обеспечивал им львиную долю средств для содержания армии и закупок вооружений, а это в свою очередь давало возможность продолжать схватку за власть в стране и рассчитывать на ее победоносное завершение. Однако сводить проблему наркотиков в Афганистане к правлению талибов ошибочно: она появилась до талибов, пышно расцветала при их авторитарной власти и, скорее всего, останется при новом режиме. Огромная смертоносная масса уже накопленных наркотиков и тех, что еще произведут, готова хлынуть в Россию — здесь широкий рынок сбыта.
Россия и некоторые государства СНГ, как известно, считали для себя жизненно необходимым оказывать помощь Северному альянсу и режиму Раббани — законному правительству многострадального Афганистана, — порой удерживавшим контроль над очень небольшой частью территории страны, которая под напором противников съеживалась, подобно шагреневой коже. Как это ни парадоксально, Россия была и остается на стороне тех сил, с которыми совсем недавно Советскому Союзу приходилось вести ожесточенную борьбу в Афганистане.
Вспомним, что вооруженные отряды «Талибана» в основной своей массе вступили в Афганистан и овладели Кабулом, другими крупными городами и большей частью территории страны в 1994–1996 годах, уже через несколько лет после того, как из Афганистана выведен контингент советских войск. Добавим, что талибы, которых почему-то до сих пор именуют «учащимися духовных школ», — военные профессионалы, обученные и вооруженные США и Пакистаном, и владеют не только стрелковым оружием, но артиллерией и танками. Свидетельств тесной связи «Талибана» с ЦРУ и другими спецслужбами Соединенных Штатов тоже вполне хватает.
