– Честно? Нет, – ее улыбка была печальна. – Аннабель составила мне компанию.
– А Бану присоединилась ко мне, – он намазал тост маслом. – Это было... совсем не то утешение, которого я ожидал.
Они обменялись быстрыми взглядами. Мария чуть не растаяла от облегчения. Возможно, у них нет общего будущего, но для нее было очень важно знать, что Адам не испытывает к ней ненависти.
Чувствуя опасное желание поцеловать его, она решительно напомнила себе, что в любой момент он может обрести память, и тогда в его жизни ей не найдется места.
– Попробуй ежевичного варенья. Его сварила дочь миссис Беккет.
– Спасибо, – Адам зачерпнул полную ложку. – Думаю, будет лучше, если мы продолжим вести себя, как раньше. Как до того момента.
Мария точно знала, что это за
– Согласна. Мне гораздо больше нравится быть с тобой в дружеских отношениях.
– А мне – с тобой, – еле слышно отозвался он.
Они продолжали мило беседовать, почти как раньше – до ее признания, когда в комнату вошла горничная с нижнего этажа с круглыми от волнения глазами.
– Здесь джентльмен, который хочет видеть мистера Кларка. Его зовут мистер Мастерсон. Он ожидает в гостиной.
У бабушки Роуз иногда случались вспышки прозрения. Она говорила, что по ощущениям они похожи на то, будто в тебя плеснули ледяной водой. Впервые в своей жизни Мария испытала нечто похожее, вызвавшее озноб во всем теле.
Адам поднялся и сказал:
– Вероятно, кто-то из деревни ищет работу. Ему следует обратиться к Кохрейну, хотя он может и не знать, что мы уже наняли управляющего. Я с ним поговорю. Мне нравится предварительно присмотреться к работнику, которого мы... – он помедлил в нерешительности, затем продолжил: –... которого ты могла бы нанять.
С глухо бьющимся сердцем Мария тоже встала со стула.
– Я пойду с тобой. Может оказаться, что я видела его в церкви, – идя рядом с Адамом, ей вдруг захотелось схватить его за руку и убежать. Однако всем своим существом Мария почувствовала: какая бы доля ей ни выпала, избежать ее не удастся.
Они прошли в гостиную, и Мария сразу же поняла, почему горничная упомянула слово 'джентльмен'. Высокий незнакомец, Мастерсон, стоял у окна, его широкоплечее тело сжалось в ожидании. С каштановыми волосами и серыми глазами он нес на себе отпечаток силы и власти так же легко, как и свою одежду очень хорошего покроя. Он был приблизительно того же возраста, что и Адам, хоть и не такой статный, а его широкоскулое лицо словно специально предназначалось для смеха.
Стоило им войти, Мастерсон пристально уставился на Адама.
– Эш! – выдохнул он.
Острая боль пронзила Марию. Катастрофа произошла.
Мастерсон бросился к Адаму и обхватил его правую руку своими двумя ручищами. Марию он даже не заметил.
– Бог ты мой, жив! Мы все уже поверили, что ты утонул!
Мария почувствовала, как шок волной накатил на Адама. Шок, но еще и любопытство. Он спросил:
– Вы меня знаете?
– По крайней мере, последние двадцать лет, – брови Мастерсона шевельнулись, он отпустил Адама, поняв, что здесь что-то не так. – Разве ты меня не узнаешь?
– К сожалению, нет, – Адам закрыл дверь. – Нам нужно поговорить. Почему вы думали, что я умер? – он взял Марию за руку и подвел к дивану. Мария почувствовала, как все его тело словно застыло от напряжения.
Мастерсон уселся в кресло напротив.
– Твоя паровая яхта взорвалась во время пробного заплыва недалеко от Глазго. Ты пропал и считался погибшим. Когда Рендалл, Киркленд и я узнали об этом, то отправились в Глазго и с тех самых пор искали тебя или твое тело. Как ты мог оказаться так далеко к югу от места катастрофы? – он внимательно изучал невозмутимое лицо Адама.
– Я получил травму головы, сказавшуюся на моей памяти, – рассеянно ответил Адам, проведя рукой по шраму на голове. – Я не знаю, что произошло с судном, но смутно припоминаю, что в течение долгого времени цеплялся за его обломок. По-моему, несколько дней. В конце концов, меня прибило к этому берегу, но, очнувшись, я не мог назвать ни своего имени, ни рассказать о своем прошлом, – он нахмурился, глядя на Мастерсона. – И все же... Я видел ваше лицо во сне. Морозная ночь недалеко от Лондона и смерть женщины.
Мастерсон побледнел.
– Это действительно было. Ты и в самом деле не помнишь ничего, что происходило до того, как ты оказался в воде?
– Я вижу сны, которые могут оказаться воспоминаниями. – Голос Адама стал настойчивым: – Откуда я вас знаю?
– Мы вшестером познакомились в Академии леди Уэстерфилд, когда нам было около десяти-одиннадцати лет, и мы поступили в первый класс. Очень быстро мы стали друзьями, – Мастерсон еле заметно улыбнулся. – Это была школа для трудных мальчиков. Меня зовут Уилл Мастерсон. Моя проблема заключалась в невероятном упрямстве, – он впервые заметил Марию, и его взгляд стал тревожаще острым. – Ты не представишь меня этой леди?
– Это мисс Мария Кларк. Женщина, спасшая мне жизнь – она вытащила меня из воды и позволила жить в своем доме, – он сильнее сжал ее руку. – Она – моя fiancee[43].
Мария удивилась почти так же сильно, как Мастерсон, замерший с отвисшей челюстью. Очевидно, Адам хотел бы, чтобы их считали парой. Если бы они могли... Опасаясь услышать худшее, Мария спросила:
– Он ведь не женат?
– Нет, – Мастерсон взял себя в руки. – Простите мне мою грубость. Просто я удивлен таким поворотом событий. Рад с вами познакомиться, мисс Кларк. Особенно после того, как вы спасли Эшу жизнь.
Мария чуть не расплакалась от облегчения. Слава небесам, преданной жены и любящих детей, нарисованных ее воображением, не существовало и в помине! Она не была уверена, почему Адам представил ее, как свою fiancee, но догадывалась, что стала его щитом в этом новом неизвестном ему мире.
– Я рад, что из-за травмы мне не пришлось забыть свою семью, – сказал Адам. – Но вы так и не сказали, кто же я.
Мастерсон улыбнулся, словно извиняясь.
– Извини, я пока не могу мыслить здраво. Я все еще ошеломлен чудом твоего воскрешения. Тебя зовут Адам Даршан Лоуфорд.
– Адам? – Лоуфорд в изумлении взглянул на Марию.
– Я выбрала имя случайно! – отозвалась она вполголоса.
– Это объясняет, почему оно сразу показалось мне правильным. – Адам обратился к Мастерсону, – Итак, меня зовут Адам Лоуфорд. Где я живу? Чем занимаюсь? Есть ли у меня вообще какое-либо занятие?
– У тебя несколько домов. Один, конечно же, в Лондоне, – ответил Мастерсон таким тоном, словно дом в Лондоне был самой естественной вещью на свете. – У тебя есть и другие владения, но твоя главная резиденция находится в аббатстве Ролстон в Уилтшире.
Мария прикусила губу при мысли о таком богатстве, а Адам осторожно заметил:
– Похоже, я... довольно обеспеченный человек.
– Намного больше, чем просто обеспеченный, – ответил Мастерсон, усмехнувшись. – Ты еще обременен множеством обязательств. Как седьмой герцог Эштон.
Облегчение Марии от отсутствия у Адама жены испарилось.
– Адам – герцог?
Он оказался так же далек от нее, как и до этого знания. Возможно, даже еще дальше.
Адам услышал печальный вздох Марии. Ее шок был эхом его собственного. Похоже, он начинал чертовски уставать от потрясений.
– Герцог. Если я правильно понимаю, это очень высокий титул?
– Самый высокий – после членов королевской семьи, конечно, – отозвался Мастерсон.
Герцог. Это Адаму совсем не понравилось. При одной только мысли о герцогстве он почувствовал, что задыхается.
– Мне кажется невероятным, что я герцог.
– Может, это и невероятно, но так оно и есть, – терпеливо объяснил Мастерсон. Должно быть, ему было странно разговаривать со старым другом, который его не узнает. Хотя и не так странно, как Адаму неожиданно
Адам вспомнил свой сон, в котором юный Мастерсон только что потерял любимую жену. Да, дружба между ним и Уиллом очевидна. Однако настоящих воспоминаний о тех тысячах мелочах, которые должны были составлять эту дружбу, у него не было. Тем не менее, Адам понял самое главное. Причин сомневаться в правдивости Уилла Мастерсона у него нет.
Адам ожидал, что получит удовлетворение, узнав о своем прошлом, но предполагал, что воспоминания вернутся к нему сами. Слушать же, как ему объясняет подробности его жизни кто-то другой, оказалось довольно странно.
– Я рад, что ни жена, ни дети меня не оплакивали, – он снова сжал руку Марии. Несмотря на неловкую ситуацию, в которой они оказались, ее он все же знал хорошо. – Но какая-то семья у меня есть? Мать, братья, сестры?
– У тебя не так уж много близких родственников, – нахмурился Мастерсон. – Начну-ка я, пожалуй, с самого начала. Ты родился в Индии. Твой отец служил британским резидентом[44] при индусском королевском суде; я не уверен, каком именно. Он приходился кузеном пятому герцогу Эштону, но в череде наследников стоял довольно далеко. Полагаю, перед ним было четверо или пятеро более вероятных претендентов на наследство. Поэтому, когда твой отец влюбился в привлекательную индусскую девушку знатного происхождения, причин не жениться, казалось бы, не было. Многие британские офицеры, находящиеся в Индии по службе, поступили также.
Адам уставился на на свою руку. Так вот откуда его темный цвет кожи, так непохожий на цвет кожи обычного англичанина. Он задумался о знакомом вкусе карри, о саде с экзотическими цветами. Но больше всего Адама интересовала прекрасная темноволосая женщина из его снов.
