Анжелика подошла поближе и всмотрелась в него.
–?Жаль, что ты дурачок. Хоть и хорошенький.
Мадемуазель де Вильбуа нагнулась и поцеловала его в губы. Алексей пытался вырваться, но куда там – он был привязан и не мог пошевелиться.
–?Прощай, дорогой, – сказала Анжелика.
И тут… это были ее последние слова.
Да, последние слова – до того, как чья-то уверенная и, скажем прямо, не ведающая колебаний рука огрела ее поленом по голове.
–?Ой! – с сочувствием прошептал Филипп и зажмурился.
–?Полина Степановна! – вытаращил глаза Алексей.
А барышня Серова с отвращением посмотрела на полено, на бесчувственную Анжелику, лежащую у ее ног, и перевела взгляд на сообщников любовницы графа де Шеврана, которых держали под прицелом какие-то головорезы.
–?Сударыня! – простонал лжестарик, вмиг сообразив, что обстоятельства резко переменились. – Клянусь вам, мы не знали, что она задумала! Мы тут ни при чем! Пощадите!
–?Что – это – вы – затеяли? – недобрым тоном, чеканя каждое слово, осведомилась Полина у Алексея.
К чести молодого офицера надо сказать, что он покраснел.
–?Полина Степановна… Я собирался выпытать нужные нам сведения! Я притворился, что мадемуазель Анжелика… что я поверил… будто она случайно оказалась на нашем пути… и потом… Но как вы тут оказались?
–?Всегда знала, что нельзя оставлять вас одного, – уронила в пространство барышня Серова. – Так как месье Видок – очень умный и проницательный человек, он согласился со мной, и мы решили, что я незаметно поеду следом и буду вас страховать. На случай возможных осложнений, так сказать.
Жозеф одобрительно кивнул.
–?Постой, – всполошился Филипп, – так ты что, знал?
–?Конечно, знал, – заявил его приятель. – Наш патрон ничего не пускает на самотек!
–?А мне сказать не мог? – Филипп кипел от возмущения.
–?А мне не велели тебя посвящать, – ответил Жозеф, улыбаясь во весь рот, как истинный нормандец, когда тому удается кого-нибудь надуть.
–?Сударыня, – вмешался головорез, державший на мушке главаря разбойников, – что с этими-то делать?
Полина вздохнула, подошла к нему (теперь Алексей узнал в головорезе одного из людей Видока) и шепнула что-то на ухо, кивнув на лес. Головорез вытаращил глаза, но почтительно поклонился и, взяв лжестарика за плечо, повел его в указанном направлении. Вслед за ним двинулись и остальные сообщники Полины, таща за собой пленников.
–?Полина Степановна, – проговорил Алексей, – не хотел бы отвлекать вас, но я… гм… некоторым образом до сих пор связан.
–?Да? Это ужасно, – согласилась Полина. – Кстати, сударь, вы хоть подумали, что бы вы делали, если бы пособнице графа де Шеврана взбрело в голову вас убить?
И барышня Серова с восхитительным спокойствием принялась развязывать верного Жозефа.
Алексею было нечего сказать, и он предпочел задать другой вопрос:
–?А куда повели людей мадемуазель де Вильбуа?
–?В лес, – коротко ответила Полина. – Там их разденут и отпустят на все четыре стороны.
–?Разденут? – Филипп вытаращил глаза. – Совсем?
–?Совершенно, – подтвердила барышня Серова с поистине видоковским хладнокровием. – То есть до состояния Адама и Евы, если можно так выразиться… Жозеф, вы теперь свободны, помогите мне развязать месье и Филиппа.
–?Полина Степановна, – проговорил Алексей после небольшой паузы, – я не уверен, что вы приняли верное решение. Я имею в виду, насчет… э… Адама и Евы.
–?Зато оно надолго отобьет у них охоту гоняться за нами, – парировала жестокосердная Полина.
–?Но вы же не собираетесь сделать то же самое с Анжеликой? В конце концов, она женщина! – Алексей был готов возмутиться.
–?Вы правы, – согласилась Полина. – Привяжем ее к дубу, так надежнее.
Анжелика, лежащая на траве, тихо застонала.
–?Полина Степановна, воля ваша, но это бесчеловечно! Вы ударили ее по голове, ей нужен доктор…
–?Надо же, какая незадача, – уронила Полина. – Я не доктор, вы, насколько я помню, тоже. Жозеф, может быть, вы доктор?
–?Нет, сударыня, – объявил нормандец, ухмыляясь во весь рот.
–?Может быть, вы, Филипп?
–?Что вы!
–?Видите, – констатировала Полина, – никто из нас не в состоянии ей помочь. Поэтому, Жозеф, помогите-ка вашему другу привязать мадемуазель де Вильбуа к дубу. Она будет очень живописно смотреться в том месте, где собиралась оставить месье Алексиса.
–?Полина Степановна, вам не совестно?
–?Гм… – раздумчиво промолвила барышня Серова. – Как говорит месье Видок, совесть – это нерадивая собака, которая кусает только своего хозяина. И я склонна с ним согласиться.
–?Я вижу, вы успели тесно пообщаться с месье Видоком, – язвительно, как ему казалось, заметил Алексей.
–?О да, – кивнула Полина, лучась от самодовольства, – общение с ним оказалось весьма, весьма плодотворным! Филипп, Жозеф, вы хорошо привязали мадемуазель Анжелику к дереву?
–?Да, сударыня! – ответил Филипп, а Жозеф на всякий случай подергал веревку.
–?Мои люди уже вернулись, – продолжала Полина, – так что едем в Рим. Только не через Марсель, хорошо? Я люблю море, особенно смотреть на него с берега, но вот морская болезнь нравится мне куда меньше. Ну так как, мальчики? – Она и сама не заметила, как перешла на тон Видока. Алексей невольно поежился, а Филипп и Жозеф радостно заулыбались. – В Рим!
Глава 22
Римские тени. – Прогулка в замок Святого ангела. – Возвращение
Для жителя Италии Рим – просто город.
А для путешественника – пространство мифа, в котором наслоились друг на друга более двадцати веков легендарной истории. Как знать, может быть, где-то там еще блуждает душа Цезаря, и тени гладиаторов снова и снова выходят на арену Колизея биться перед невидимыми зрителями…
Мандариновые деревья, кое-как освещенные улицы, фонтаны, огромная колонна, а на колонне – статуя императора Траяна. Надломленная чаша Колизея. Замок Святого ангела, странное круглое здание, когда-то бывшее мавзолеем Адриана, со стен недружелюбно щерятся пушки. В центре города – громадная яма, и оттуда выглядывают почерневшие от времени колонны форума и кусок арки императора Севеґра.
Особняки, церкви… Дворцы кажутся старыми, невероятно старыми, словно сам воздух здесь старит их преждевременно. Едешь вдоль оживленной современной улицы и вдруг оказываешься среди руин каких- нибудь терм или возле античного портика, впритык к которому стоит приземистая романская церковь. Все века перемешались, перепутались и сбивают путешественника с толку.
В первый свой вечер в Риме Полина и Алексей ужинали в молчании.
–?Странный город, – сказал наконец офицер.
–?Город, в котором было слишком много всего, – задумчиво уронила Полина. – И теперь он хочет стать таким, как все.
–?Но ему никак не удается, – заметил Алексей. – Завтра нам надо приниматься за дело, Полина Степановна. С чего вы предлагаете начать?
–?С собора Святого Петра, наверное, – ответила мадемуазель Серова, ковыряя ложечкой мороженое. – Хотя мне почему-то понравился замок Ангела. Как думаете, путешественников туда пускают?
