– Ну вот, ты можешь сам поблагодарить нашу госпожу.
И действительно, то была Эмили, одетая в холщовое, с золотой каймой платье. Оказывается, мне и впрямь ничего не мерещилось – она была мила и прекрасна, как и видение в моих снах. И только глаза лучились мягким зеленым светом.
– Вижу, наш больной уже поднялся, – радостно воскликнула Эмили. – Как он сегодня, Огюст?
– С ушами у него все в порядке. И с языком тоже, – ответил лекарь, подталкивая меня вперед.
Я не знал, что делать, кланяться или опускаться на колени. Прежде мне приходилось разговаривать с благородными людьми, только отвечая на вопросы. Но что-то заставило меня посмотреть ей в глаза. Я откашлялся.
– Если в не вы, госпожа, меня бы не было уже в живых. Жаль лишь, что я не могу выразить всю свою благодарность.
– На моем месте так поступил бы каждый. К тому же было бы ужасной несправедливостью, если бы победитель кабана стал добычей какого-то другого зверя.
Огюст поднес табурет, и Эмили села.
– Если же ты желаешь выразить благодарность, то позволь мне задать тебе несколько вопросов.
– Спрашивайте. О чем угодно.
– Первый – легкий. Как тебя зовут, рыжий?
– Меня зовут Хью, госпожа. – Я поклонился. – Хью де Люк.
– И ты, Хью де Люк, направлялся в Трейль, когда повстречался с тем невоспитанным кабаном?
– Да, моя госпожа. Хотя, похоже, и немного сбился с пути.
Я взглянул на лекаря.
– Да, похоже на то, – с улыбкой подтвердила госпожа Эмили, что немало меня удивило. Чувство юмора, встречавшееся мне прежде у благородных, отличалось обычно неприкрытой жестокостью. – И в этот путь ты отправился один. Без продуктов. Без воды. Без подходящей одежды.
Я почувствовал, как к горлу подступил комок. Действительно, как можно быть настолько непредусмотрительным и глупым!
– Я очень спешил.
– Спешил? – Эмили вежливо кивнула. – Но ведь, насколько я помню математику, если человек идет в неверном направлении, то скорость уже не имеет значения, потому что он только удаляется от цели. Не так ли?
Я чувствовал себя настоящим дураком перед женщиной, спасшей мне жизнь.
– Спешил и... был расстроен, – покраснев от стыда, добавил я.
– Да уж, похоже на то. – Она покачала головой. – И в чем же причина такой спешки и... остального?
Мне стало вдруг не по себе. То, что вело меня, не было игрой, и сам я не был игрушкой.
Наверное, Эмили заметила, как изменилось выражение моего лица и почувствовала мое беспокойство.
– Пожалуйста, знай, что я не насмехаюсь над тобой. В пути ты кричал от боли. И не только боли от ран. Ты носишь на сердце тяжкий груз. И пусть ты не рыцарь, но миссия у тебя определенно есть.
Я опустил голову. Недавней легкости как не бывало. Рассказать? Но как можно говорить о подобных ужасах? Как можно доверить такое женщине, с которой едва знаком? Во рту у меня пересохло.
– Да, вы правы. У меня есть миссия, госпожа. Но я не могу рассказать вам о ней.
– Пожалуйста, сир, расскажите. – Сир? Она обратилась ко мне так, как обращаются только к благородным господам. Я не верил собственным ушам. – Поверьте, я не стану смеяться над вашим горем. Может быть, даже помогу.
– Боюсь, это невозможно. – Я вздохнул. – Вы и так уже помогли мне.
– Доверьтесь мне, сир. Ну как я могу доказать, что мне можно верить?
Я улыбнулся. Верно, как?
– Только знайте, что рассказ мой вовсе не похож на те, что вы, без сомнения, привыкли слушать.
– Мне не нужны сказки, и я не ищу развлечений, – твердо, глядя мне в глаза, сказала она.
Опыт общения с благородными господами научил меня быть осторожным, потому что их интересовали только подати да удовольствия, а не наша судьба. Но Эмили была другой. В ее глазах я видел сострадание. Я понял это еще при первой встрече, на дороге.
– Я расскажу вам, моя госпожа. Вы заслужили это. Надеюсь, моя повесть не огорчит вас.
– Уверяю вас, Хью, – ответила с улыбкой Эмили, – на тот случай, если вы еще не заметили, что огорчить меня не так-то просто.
Глава 32
И я рассказал ей. Все.
О Софи. О нашей деревне. О моем путешествии в Святую землю. О страшных сражениях. О встрече с турком в Антиохии. О возвращении.
