Он нахмурился.
– Паршивое. Процветающий город превратился в кормушку для герцога. И лучше не становится – только хуже. Поговаривают о восстании где-то на юге, об армии крестьян, которые вроде бы движутся сюда. А ведет их какой-то шут со священной реликвией, добытой в крестовом походе. Ходят слухи о копье с кровью самого Спасителя.
– Копье? – Я взял посох и провел по нему ладонью. – Уж не это ли? И о восстании мне тоже довелось слыхивать.
Глаза хозяина округлились от удивления.
– Так это ты? Ты... тот самый шут? Хью...
Я кивнул. А потом посвятил Жофрея в мой план.
Глава 109
На следующее утро я, разведав все, что нужно, и заручившись поддержкой, собрался возвращаться в лес.
Эмили согласилась остаться в городе. Взять город без боя я не рассчитывал, а потому так было безопаснее. Она спорила, настаивала на том, что должна пойти со мной, но на сей раз я не отступил.
Пришло время прощаться. Я обнял ее и пообещал, что мы увидимся не позднее, чем через пару дней.
– Милая, когда мы впервые встретились, я боялся даже заговорить с тобой. Сейчас боюсь оставлять тебя здесь. Вспомни, как ты сказала: 'Может быть, так оно и есть... сейчас. Но так будет не всегда'.
– Думаю, через пару дней мы это выясним, – ответила Эмили, стараясь не показать, как расстроена, и, привстав на цыпочки, поцеловала меня. – Да благословит тебя Господь, Хью. – Слезы наполнили ее глаза. – Надеюсь, мы еще увидимся.
Я поднял дорожный мешок, взял посох и, помахав на прощание, вышел на улицу. Уже спустившись с холма, я оглянулся. Сердце сжалось от боли, ведь здесь оставалось все, что я любил. Мне вдруг стало не по себе – что, если мы с Эмили уже никогда не увидимся?
В лесу ждали моего возвращения, готовились к бою. Мы выступили на рассвете.
Крестьяне и кожевники, лесорубы и кузнецы, вооруженные самодельными луками и щитами, вытянулись насколько хватало глаз.
Сердце мое дрогнуло от переполнявшей его гордости. Что бы ни ждало нас впереди, мы уже победили. Победили свой страх, проявили смелость и характер.
В каждом селении, через которое мы проходили, нас встречала взволнованная, радостная толпа. Люди не только выходили к дороге, чтобы поглазеть на нас, но и приводили детей.
– Посмотри, вон тот самый шут, – говорили они. – Смотри внимательней, ты всегда сможешь сказать, что видел священное копье.
Новость распространялась быстрее лесного пожара, и ряды наши все пополнялись.
Между тем Трейль, окрашенный лучами заката в янтарные цвета, становился все ближе. Его высокие, мощные стены, казалось, упирались в само небо. Мерк дневной свет, и все мрачнее становилось у нас на душе: люди тревожно перешептывались, поглядывая на неприступную крепость.
Когда наша армия достигла предместий, солнце клонилось к закату. Никто не встретил нас, никто не выступил из ворот. Лишь толпившиеся по обочинам горожане кричали:
– Посмотрите, это же шут. Настоящий шут!
Массивные, сложенные из громадных кусков известняка зубчатые стены встали перед нами непреодолимой преградой. Мы уже видели солдат, их шлемы блестели на солнце.
Они и не собирались нападать. Мы были в сотне ярдов от внешнего периметра, и никто не попытался помешать нам.
Я подал знак остановиться и окружить город сплошным кольцом. Никто не знал, что делать: радоваться или печалиться, идти, на штурм или располагаться на ночь.
– Давай, Хью, – с улыбкой сказал Жорж. – Скажи им, зачем мы здесь.
Я вышел вперед, стараясь держаться спокойно и не слушать, как колотится в груди сердце.
Я вышел вперед и обратился к тем, кто стоял у башен над воротами.
– Здесь те, кто пришел из Вилль-дю-Пер, Морриссе, Сен-Феликса и других городов герцогства. У нас дело к герцогу Болдуину.
Глава 110
Сначала никто не ответил, и я подумал: 'Что же делать? Повторить то же самое еще раз?'
Потом из-за башни высунулся человек в яркой одежде, в котором я узнал управляющего.
– Господин отдыхает! – прокричал он. – У него сегодня нет никаких дел. Так что возвращайтесь домой, к женам и детям.
Толпа загудела, послышались проклятия и насмешки.
– Так эта свинья отдыхает? – проревел кто-то. – Потише, друзья, как бы нам нечаянно не разбудить его.
По рядам прокатился издевательский смех. Кто-то выскочил вперед и, стащив штаны, повернулся к башне задом.
– Ну давай, Болдуин! Вот моя задница. Попробуй-ка вставить!
