рукой, в другой по-прежнему крепко сжимая «Х&Х Нитро-экспресс».
– Бедная моя малютка, – посетовала, отпустив ее наконец, леди Данверс. – Во имя Бога, что побудило тебя самостоятельно выкручиваться из этой опасной ситуации?
– Ну, я ведь куратор, – неуверенно начала было Мэри, нервно поглаживая дробовик.
Деликатно отведя в сторону ствол, леди Данверс укоризненно зацокала языком.
– Чепуха и вздор, милочка. В годину испытаний женщины лондонского Клуба исследователей все стоят друг за друга! – Тут она слегка улыбнулась. – Как будто раньше ни на одну из нас не нападали иностранцы, алчущие мести за то, что там натворили наши дорогие мужья. Такое случается постоянно!
– В самом деле? – устало вздохнула Мэри.
– Точно, – подтвердила Катрина, возвращаясь от бокового входа в музей, чтобы забрать остальные припасы из ожидающей коляски.
Наморщив нос, леди Данверс внимательно принюхалась и сдвинула брови.
– Ради Бога, детка, сколько времени прошло с тех пор, как ты принимала ванну?
– Всего несколько дней, – призналась Мэри, смущенно царапнув дробовиком по задубевшей от пота одежде. – Я боялась, что кальмарники могут напасть, когда я буду, э-э,
– Понимаю, – нахмурилась леди Данверс. – Что ж, они бы не прогадали. Грязные типчики. Ну, ладно, теперь здесь мы, так что беги и быстренько умойся. А то от тебя начинает пахнуть как от мужчины, а это никуда не годится.
– Но нужно столько всего сделать... – начала было возражать Мэри, когда из-за угла выкатила, грохоча колесами по булыжникам мостовой, целая вереница экипажей с тяжелыми ящиками на крышах. Во всех окнах виднелись аккуратно одетые женщины с крупнокалиберным оружием в руках.
– А вот, как говорят колонисты, и кавалерия подоспела! – констатировала леди Данверс, подталкивая девушку обратно в истерзанное боевыми действиями здание. – Ну-ка! После того как вымоешься и переоденешься, у нас будут сэндвичи с огурцами и розовый чай – Тованда прихватила для ленча, – а потом мы тебе расскажем, где замаскированы все новые смертельные капканы.
Украдкой пытаясь отмахнуться от назойливых мух, которые стали за последние несколько дней ее нежеланной свитой, Мэри начала было возражать, но затем уступила и быстро поднялась по главной лестнице в ванную.
А вновь прибывшие экипажи остановились упорядоченным строем у гранитного бордюра напротив Международного музея и извергли из своих недр толпу светских дам, каждая из которых элегантно несла небольшой арсенал в виде ружей крупного калибра, револьверов и патронташей.
– И кто же учинил всю эту шумиху? – фыркнула леди Пирпонт, обводя взглядом потрепанный музей. Платье ее было отделано бархатом, оторочено тонкими ирландскими кружевами и перехвачено в талии сработанным вручную кожаным поясом с покоящейся в кобурах парой французских револьверов «ЛеМа- 445».
– Я слышала, их называют почитателями Бога Кальмара, – сообщила миссис Фоксингтон-Смайт, ухватывая поудобнее лежащий у нее на плече боевой топор викингов. С огромной камеи на ее блузке свисал кусочек артиллерийского запала, а из турнюра торчали рукояти нескольких кинжалов.
Вынув один из титанических револьверов «ЛеМа», леди Пирпонт принялась вращать девятизарядный барабан и проверять заряды черного пороха.
– Никогда о них не слышала, но весь этот бедлам говорит о том, что они полнейшие ублюдки. Вы только гляньте на эту клумбу! Она же погибла, совершенно погибла. А сейчас уже чересчур поздно сажать новые луковицы.
– Бедные Мэри и Катрина пытались справиться с этим совсем одни, – сердито заговорила миссис Томпкинс, проверяя «дерринджер»[31] у себя в рукаве. – Это просто возмутительно. Почему она давным-давно не вступила в нашу группу?
– Из-за этого своего сумасшедшего дяди, – напрямик сказала леди Данверс с презрительной гримасой.
Достав бочонок черного пороха из экипажа с ее фамильным гербом, леди Пирпонт осторожно поставила его на потрескавшийся тротуар.
– Ах, да, из-за Феликса Безумного. Должна сказать, все исследователи слегка чокнутые, но он среди них, несомненно, король, а, дамы?
– Ох уж мне эти мужчины с их тайными обществами! – язвительно воскликнула миссис Томпкинс, сбрасывая на тротуар тяжелый ящик. Тот упал со звучным лязгом. – Так где ты хочешь поставить медвежьи капканы, Пенни?
– Вот здесь, – сказала Катрина, выбираясь из последнего экипажа. – Возле угольного желоба, это слабое место.
– Превосходный план, милочка! Но прежде мы должны отправить эти пышки в печь, чтобы не остывали. Нет ничего хуже холодной пышки!
– Это так, – кивнула Катрина. – Мы должны оберегать разум, тело и дух.
– Конечно, дорогая, – засмеялась леди. – А как же иначе?
При этом обмене репликами баронесса Эджуотерс громко и надменно фыркнула.
– А почему, собственно, – осведомилась она с откровенной неприязнью, – мы выполняем распоряжения кухарки?
На это замечание Катрина, разгладив передник, выгнула бровь, а потом просто повернулась к аристократке спиной.
– Она и в самом деле кухарка. Но, что гораздо важнее, и фамилия у нее – Кук
