– Кладем их? – спросил Игорь.
– Да, – я поднялся с камней – с тех самых, на которых мы недавно сушили свою одежду, возле которых, дурачась, боролись в теплой траве. – Кладем. Тайне барабанов Пацифиды конец. Все очень тупо.
В середине июня, продравшись через полосу прибрежных мангров, мы вышли к побережью Пацифиды на западе, пройдя континент насквозь.
Еще двое суток у нас ушло, чтобы добраться до места, где нас ждал «Большой Секрет».
В конце июня мы отплыли на северо-запад, к побережью Азии.
Рассказ восьмой
Будет ласковый дождь…
Слишком долго бродил я где-то,
Где был нужен, хотя не мил…
С высоких хмурых скал, увенчанных лесом, казавшимся черным без солнечного света, стекали струи тумана. В нескольких местах у подножия скал вода плавно и угрожающе ходила водоворотами. Где-то ревел поток водопада.
– Жутко, – призналась Танюшка. – Смотри, как мрачно… Ты здесь был тогда?
– Южнее, – ответил я. И согласился: – Да, жутковато… Ну и скалы!
– Это хребет Джугджур, – вспомнила Танюшка. И вдруг вскинулась: – Олег, смотри!
– Черт! – Я окаменел.
Из скал на наш корабль смотрел высеченный фас мальчишеского лица. Неизвестно, кто и когда приложил к этому руку, но что рельеф очень старый – это было видно сразу. Время, ветер, волны настолько выбили его, что точно разглядеть черты было уже невозможно. Выше лица бесконечно катилась по камню свастика – почти такая же, как на моем палаше.
– Держи на лицо! – прокричала из «вороньего гнезда» Лидка. – На лицо держи, Джерри!
Отрывисто захлопал на повороте парус. «Большой Секрет» тяжело рассек воду и побежал к берегу, а через несколько секунд в скалах открылся проход…
Бухта имела форму капли – расширялась от горла в стороны. Берега окаймляла полоса галечного пляжа, дальше начинался лес. А слева от прохода на этом пляже, достаточно высоко, чтобы не достал прилив или ворвавшаяся штормовая волна, серо-желтой полосой светлела на гальке длинная двускатная палатка.
Мы все застыли. Не от испуга, скорей от неожиданности и удивления – дикие места вокруг не располагали к ожиданию встречи, хотя, если подумать, ничего странного не было в том, что кто-то разбил здесь свой лагерь. Но уже через несколько секунд нам стало ясно, что в бухте уже давно никого не было.
– Правь к берегу! – крикнул я Джерри, примериваясь, как ловчей прыгнуть в воду…
Галька сухо скрипела под моими ногами. Меня почему-то сводило напряжение, я ловил себя на том, что пальцы сами крадутся к рукояти палаша, и я несколько раз оглядывался на шаги ребят за спиной, как на чужие.
Место не то чтобы пугало. Страшного тут ничего не было. Но оно… да, оно
Чем ближе мы подходили к палатке, тем ясней становилось, что это – не для людей. Между нижним ее краем и галькой была широкая щель. Верх в нескольких местах лопнул, кожа не расходилась только потому, что оказалась хорошо выделана. Узлы, затягивающие вход, превратила в цельные комья морская соль, насквозь пропитавшая их.
– Корабельная палатка, – сказал Джерри, доставая охотничий нож. Посмотрел на меня. Я кивнул. Австралиец начал пилить ремни, пыхтя и тихо чертыхаясь, потом отшагнул. – Это сталь, Олег. Легче сбоку прорезать.
– Легче снизу пролезть, – сказал Игорь чуть насмешливо, ныряя под низ – только сапоги мелькнули.
Назад он выскользнул почти сразу. Рот Басса был приоткрыт, глаза выпучены. Несколько секунд он вообще ничего не говорил, но потом клацнул зубами и сказал потрясенно:
– Там драккар Тиля. Ван дер Бока.
Черный драккар с акульей мордой был не брошен, а аккуратно прибран – поставлен на катки, подперт с бортов сваями, мачта, весла и правило сняты и уложены на палубу под скамьи. Акулья голова тоже лежала на палубе, и все это сверху дополнительно было затянуто промасленной штормовой кожей, которую мы сняли.
– Тут никого не было уже несколько лет, – определил Анри. – Они не убежали, а ушли. И им, похоже, ничего не грозило…
– Скорей всего, он проплыл тем же путем, что и мы – через Амазонский пролив, – вставил Колька. – Иначе в Америке мы бы про него услышали.
– А потом? – спросил через плечо Анри. Колька качнул головой:
– А потом, что потом? Пошел со своими в Сибирь. Сейчас, может быть, где-нибудь на Урале.
– Чушь, – ответил Анри. – Он никогда бы не бросил драккар. Поплыл бы или побережьем, или, если правда торопился, в Европу, северными морями – как угодно, но драккар не бросил бы, я точно говорю.
– Он что, с тобой советовался? – сердито спросил Колька.
– Не спорьте, – тихо, но отчетливо сказал Йенс. Он стоял около оружейного ящика на носу, придерживая откинутую крышку коленом. – Это не важно. Куда важней вот что.
Толчком колена он отбросил крышку совсем (ременные пересохшие петли сломались, как пластмассовые). Мы повернулись на стук.
В ящике лежало оружие. Много. Он был полон доверху.
Запасного оружия просто не могло быть
