– На Балканы или в Карпаты… – Франсуа задумался, уже уверенно повторил: – Да, в Карпаты, Олег, точно. А мы перебрались на Каспий, вот, с местными плаваем…
– Сможете доставить меня к устью Куры? – поинтересовался я.
Франсуа вздохнул:
– Да сможем, о чем речь… Но понимаешь, осень, там, на Черноморском побережье, ты вряд ли кого найдешь, а местные ребята вряд ли тебя в Средиземку…
– Значит, пойдем пешком вдоль побережья, – отрезал я.
Франсуа, кажется, еще хотел что-то сказать, но Наташка пихнула его в бок, и он махнул рукой:
– Ладно. Завтра и поплывем, чего тогда ждать…
– Франсуа, – тихо сказал я, – ты за это время… ты о них, о наших, ничего не слышал? Хотя бы краем уха?
– Нет. – Француз развел руками и поспешил меня ободрить: – Да найдешь ты их, обязательно найдешь! Вон ты сколько отшагал – ну, зря все это, что ли?!
– Надеюсь, что не зря, – согласился я. – Было бы чертовски обидно, окажись… по-другому. Голова у меня, если честно, кругом идет, Франсуа, – признался я. – Несет меня куда-то, несет…
– А это ничего. – Франсуа пожал, нагнувшись, мой локоть. – Принесет куда нужно…
Мы сидели на плоской каменной террасе, с которой открывался вид на лагерь казаков. Внизу на несколько голосов пели ухарски:
– Стой, погоди! – Франсуа звучно шлепнул себя по лбу. – У меня же для тебя подарок есть! Ты, я помню, огнестрел какой-то имел?
– Да было. – Я махнул рукой. – Наган был. Только он далеко, патроны-то еще в первый год кончились…
– Наган, говоришь… – Франсуа кивнул. Поднялся и, подхватив костыль, шустро зашкандыбал куда-то прочь, бросив: – Погоди, я сейчас.
– Куда это он? – спросил Кристо. Наташка махнула рукой:
– Сейчас придет… Ешьте вон давайте.
Франсуа в самом деле вернулся довольно быстро и высыпал на неровную поверхность самодельного стола десять тяжело стукавшихся коробок промасленно-бумажного цвета. Я хмыкнул, придвинул к себе одну, вслух прочел:
– 7,62х39 наган, 12 штук… – вскинул глаза на Франсуа: – Патроны к нагану?! Сто двадцать штук, целое богатство!
– Бери, – он сделал щедрый жест. – Может, еще когда доберешься до своего револьвера, где он там у тебя, этого тебе надолго хватит…
– Откуда? – уточнил я.
Франсуа вздохнул:
– Да печальная история вообще-то… Год назад были мы на соляных полях, я тогда еще сам по себе, без казаков, гулял. Наткнулись на ребят – четверо, мертвые уже все, а сколько лежат – там не поймешь, просоленное все… Наверное, от жажды умерли. Ну, мы их хоронить, а из сумки у одного пачки эти посыпались. Оружие все негодное, соль поела, а пачки сам видишь – промасленные навылет, уцелели… Хотя, – он снова вздохнул, – если честно, так я не знаю, все ли патроны сработают. И сработают ли вообще.
– Ну – проверим как раз, – пообещал я, сгребая пачки в вещмешок. – Спасибо, Франсуа!
– О чем разговор! – широко улыбнулся он.
Воду у берега сковал лед – тонкий и прозрачный. Дул резкий холодный ветер, грозно стонали на перевале сосны. Километрах в трех над берегом шел серый дождевой заряд.
– Холодно, – сказал Кристо. Он подошел ко мне, оскальзываясь на покрытых пленкой льда камнях. – Мы пойдем дальше?
– Да, сейчас. – Я тряхнул головой, отгоняя наваждение – мне показалось на миг, что берегом идут несколько человек – как, бывало, ходили тут наши девчонки, чтобы надрать мидий.
– А в вашей пещере точно есть кто-то? – Кристо вытер перчаткой мокрое от соленых брызг лицо.
– Не знаю, – грубовато отрезал я, и Кристо обиженно на меня поглядел. Мне не хотелось объяснять, что теплится во мне какая-то болезненно-идиотская надежда: вот сейчас подойду к пещере, а наши все – там и ждут меня… обязательно ждут.
– Пошли, – почти приказал я и, отвернувшись от мрачнеющих на глазах вод залива, первым двинулся в сторону перевала… того самого, с которого – четыре года назад! – Сергей крикнул: «Ёлки, море!»…
На перевале стоял крест. Очевидно, в солнечные дни – особенно при восходе – его хорошо было видно снизу, летящим черным силуэтом в небе, но сейчас я понял, что это не дерево, только когда мы поднялись на две трети склона.
– Это вы поставили? – Кристо приостановился, оглянулся – он лез впереди – на меня.
Я покачал головой:
– Нет, при нас этого не было…
Крест рос в хмуром небе – казалось, он раздвигает серую пелену, нависшую над землей, черным разрезом. Теперь я видел, что вокруг креста – на высоту половины человеческого роста – насыпаны черепа. Множество, не меньше двухсот. А когда мы подошли ближе, то стало видно, что это низколобые, со скошенной челюстью, черепа урса.
– Кто-то хорошо погулял, – заметил Кристо, трогая носком сапога один из черепов – расколотый наискось. Я наступил на другой череп, побалансировал, находя равновесие, подался вверх-вперед, потому что на кресте что-то было написано.
На перекладине все еще поблескивали вбитые в дерево серебряные полоски букв. Это был чешский, и я, сосредоточившись и беззвучно шевеля губами, начал вчитываться в странно звучащие на слух, но знакомые слова…
Ниже – на опоре креста – шли колонкой одиннадцать имен и фамилий с датами.
– Ты его знал? – тихо спросил Кристо.
– Да, – машинально ответил я, всматриваясь в имена и фамилии – наших вроде бы не было, но кое-кого я, кажется, вспомнил. – Это чех, его крепость была в скалах… – Я махнул рукой: – Там, не очень далеко. Мы вместе сражались… Май 90-го – это как раз когда мы начинали битву на Кавказе… Жаль. Он был хороший парень. Спокойный и твердый, как эти скалы… Пойдем, Кристо.
Мы обошли крест. Тропинки, который мы, бывало, выходили на перевал, просто не существовало – она лежала внизу грудами щебня. Похоже, Ян взорвал ее порохом… Но с тех пор появилась еще одна – петлей спускавшаяся в долину с другой стороны. И я вздрогнул, увидев над ней – на черно-зеленом диабазе, – белесые штрихи букв, складывавшиеся уже в русские слова…
– Полгода назад! – вырвалось у меня. – Полгода назад!
– Это твои? – быстро задал вопрос Кристо. Шмыгнул носом.
Я кивнул:
– Мы как раз встретились с Саней на Тихом, когда они отсюда ушли… Опоздал я.
Кристо тронул меня за плечо:
– Если хочешь – мы пойдем по их следам. Они ведь должны были где-то остановиться на зиму…
– Пошли к пещере, – вместо ответа сказал я. И только когда мы миновали надпись, добавил: – Нет,
