Потом вытянул руки ладонями к земле. Свел их большими пальцами и сложил, будто закрывая книгу. И — резко развел в стороны.
Не скрип или треск — крик лопающегося дерева донесся до замерших недалеко от рва ребят. Метнулся огонёк падающего факела, послышались испуганные вопли.
— Минимум два бревна вывернуло, — пробормотал Игорь, перебрасывая ИПП в руки. «Рубака» тоже перехватил ГАП удобнее и первым бросился ко рву.
Внутри крепости здания тоже вполне годились для обороны — типичные блокгаузы с узкими окошками. Но нападения никто не ожидал и не мог ожидать.
— Никакой лишней пальбы! — кричал Борька Колобов. — Беречь заряды!
Но внутри казарм уже грохнуло несколько взрывов — рвались брошенные в бойницы связки взрывчатки, в одном месте вырвало угол, вспыхнуло пламя. Навстречу из упавшей двери рванулось не меньше десятка иррузайцев — ничего не понимающих и безоружных. Сашка Ломакин оказался рядом с Игорем, в каждой руке было по укороченной охотничьей «пушке», ухнуло — в ночь полетела картечь, иррузайцев буквально снесло. Игорь швырнул в дверь одну из нескольких взятых с собой ручных гранат и сразу за взрывом бросился внутрь казармы. Споткнулся о труп. В нескольких местах стены горели там, где угол был обвален, мелькнули несколько теней — Игорь услышал предупреждающие голоса ребят, повел стволом.
— Никого?! — крикнул Артем.
— Только мертвые, остальные через дырки повыскакивали! — ответил Игорь.
— Проверьте еще раз! — скомандовал Артем, тени рассыпались по казарме. Игорь, отталкивая ногами горящие обломки, вышел наружу. Во дворе дрались в нескольких местах. Около лестницы наверх, на покосившейся плахе настила, высокий вабиска сражался ятяганом с Пааво, взмахивавшим тесаком. Подкравшийся сзади по лестнице Пейви раскроил своим тесаком голову вабиска и, размахнувшись, хлопнул по подставленной ладони старшего брата, потом помог ему вскарабкаться наверх, и они побежали куда-то по настилу.
— 'Рубака'! — во все горло заорал Игорь. Женька вынырнул откуда-то сзади. Снаружи стреляли — очевидно, в суматохе кто-то все-таки выскользнул за пределы крепости, и теперь, их там встречали «загонщики» Артема.
— Ты чего орешь?! — Женька был взвинчен.
— Какого черта Темка тут делает? — заорал в ответ Игорь. — Он со своими должен быть, снаружи! Бардак!!!
— Артем! — рявкнул Женька, отворачиваясь: — Микульский! Ко мне!
В Игоря врезался Мише Торковски, сперва не узнал, но потом затормошил:
— Скорее! Тебя Борька зовет, Утесов!
Что-то горело внутри казармы — вверх по какой-то лестнице. Два трупа вабиска — один со страшно изуродованным лицом. Дверь была снесена, внутри сидел на скамье Борька, через плечо Женька светил ему фонариком. Толька Жильцов бинтовал себе ладонь, бинты шипели, но промокали снова и снова, кровь не останавливалась.
— Дай сюда, — Игорь положил ладонь Тольке на колено, сдернул бинты. — Пошевели пальцами… Сухожилия целы. Чем тебя?
— А вон, — Толька кивнул на еще один труп — тот лежал на опрокинутом столе, в руке — короткий нож.
— А ты его? — усмехнулся Игорь, водя ладонью над раной.
— А вот. — Толька тоже улыбнулся и хлопнул по своему тесаку. — Ой, прошло!
— А то! — Игорь переместился. — Что вы тут откопали?
— Архив, — Борька выложил на колено бумаги. — Кстати, обрати внимание: бумага-то довольно качественная. Не 'Русский Лес', но… Прогресс.
— Не понимаю, — признался Игорь. — Это же не вабискианский алфавит.
— Шифр, — Женька посветил теперь Игорю. — Элементарно.
— Я бы не сказал, — Игорь с сомнением рассматривал листы.
— Ты же информколлектор.
— Но не криптограф… Сними, потом разберусь, на досуге…
— Ты информ? — оживился Толька. — Программой «Галакто» занимался?
— Занимался, — покривился Игорь. — А, не верю я в это. Общий язык, хе!
— Между прочим, есть успехи, — возразил Толька.
— Да пожалуйста. Даже русский и английский языки очень разные. А мы на одной планете живем! А тут предлагают свалить в кучу английский, в котором нет мужского и женского рода, скиуттский, в котором для обозначения «я» есть пятьдесят два слова и дайрисский, где слова вообще играют вспомогательную роль при изменениях формы конечностей. И остальное заодно, после чего вся Галактика должна заговорить на одном языке… Когда отыщешь лингвистическую общность — скажи мне.
— Погоди… — Толька заморгал и вдруг расплылся в улыбке: — Постой… а… а статья год назад в 'Русском императорском вестнике лингвистики', 'Вода и пламень; слияние неслияемого', И.Муромец — это ты?! А чего не подписался нормально?!
— Да так, — немного смутился Игорь, — боялся — не напечатают… Глупо, конечно, вышло.
— Да, но статья отличная, хотя я с тобой не согласен, — горячо возразил Толька.
— Черт побери, как же трудно с этими землянами, — вмешался Борька. Женька преувеличенно печально закивал. — То ли дело у нас: лесотехники, зоопсихологи, вертолетчики… — он поднялся и спросил: — Мы идем или поговорим еще?
Всадники медленно ехали по деревенской улице двумя колоннами. Между колонн двигались знаменосец и молодой офицер без шлема, хмуро смотревший вокруг.
— В домах только десяток мертвых солдат, — подошел и зашагал у стремени один из иррузайцев. — Местные выродки ушли на юго-восток, видны следы… Еще под берегом найдены следы лодок… наших лодок, отец.
— Наших? — офицер недоуменно нахмурился.
— Да… На том берегу жгли костер — не наш костер. Может быть, это те, кого называют 'германцы'?
— Они никогда не заходили так далеко, — возразил кто-то. — Кроме того, они всегда жгут дома и оставляют свои знаки.
— Очень странно разрушена крепость, — задумчиво сказал офицер. — Два бревна словно выдернули из земли… но нет следов взрыва…
— Отец! Отец! — галопом подскакавший от крепости всадник поклонился и протянул командиру кусочек дерева. — Это мы нашли у пролома, — солдат понизил голос.
В ладонь офицеру легла длинная, измазанная чем-то бурым, щепка с тремя наспех насеченными значками. Офицер задумчиво провел над нею другой ладонью и уронил щепку наземь.
— Это не германцы, — медленно сказал он. — Это Муромцев. Нужно срочно связаться с Советом и просить ускорить Поход.
9.
Лодки загнали под берег и замаскировали зеленью, нагнув и незаметно сплетя ветви. После этого все выбрались наверх, перебрасываясь фразами о том, что надоело махать веслами и стирать о скамейки мягкие места.
— До темноты надо пройти километров десять, — Игорь удобнее устроил поясной рюкзак, наклонился, выпрямился. — Желательно берегом, чтобы не наследить.
