представлять себе в подробностях встречу с дочерью и отцом. „Еще неделя, от силы дней десять“, — говорила себе Николь. И на вершине лестницы она едва сдерживала ликование.
На пути вверх Майкл О'Тул вновь обратился мыслью к своему решению активировать оружие. И когда вдруг, в точно известный момент, на Раме вновь воцарилась темнота, он уже решил, что следует все передать на Землю. Они немедленно обратятся к руководству МКА. Николь и Ричард расскажут обо всем, что видели, а Николь еще представит аргументы в пользу того, что разрушение Рамы явится „непростительной“ ошибкой. О'Тул был уверен — в этом случае решение об активации несомненно отменят.
Генерал включил фонарик как раз в тот момент, когда кресло его прибыло на самый верх лестницы. Он сошел — уже в невесомость — и остановился возле Николь. Они подождали Ричарда Уэйкфилда, а потом вышли по пандусу к проходу метрах в ста от лифта. Когда они уселись в нечто похожее на лодку и уже были готовы двинуться сквозь оболочку Рамы к „Ньютону“, луч фонарика Ричарда упал на объемистый металлический объект возле стенки.
— Это и есть бомба? — спросил он.
Ядерное устройство напоминало огромную пулю. „Забавно, — размышляла Николь, внутренне поеживаясь. — Оно могло бы иметь любую форму, но какое отклонение психики его создателей сказалось на выборе именно этой…“
— А что это за странное хитроумное приспособление там наверху? — поинтересовался Ричард у О'Тула.
Хмурясь, генерал поглядел на незнакомый предмет в самом центре освещенного пятна.
— Не знаю, — признался он. — Я такого не видел. — Он выбрался из транспорта. Ричард и Николь последовали за ним.
Приблизившись к бомбе, генерал О'Тул принялся изучать странное приспособление, оказавшееся над числовой клавиатурой. Уголками к поверхности устройства была прикреплена большая плоская пластина. Из-под нее, как показалось О'Тулу, выступали десять крохотных плунжеров. Наблюдение генерала подтвердилось чуть ли не через секунду, когда один из них выдвинулся, нажав на цифру „5“ на клавиатуре внизу; „5“ быстро сменила „7“, затем последовало еще восемь цифр, зажегся зеленый огонек, извещающий об успешном прохождении первых десяти цифр кода.
Через какие-то секунды аппарат вновь ввел еще десять цифр, снова вспыхнул зеленый огонек. О'Тул в ужасе замер. „Боже, — подумал он, — это же мой код! Они каким-то образом…“ Впрочем, он немного успокоился, когда после третьего десятка цифр зажегся красный огонек — набранные цифры коду не соответствовали.
— Очевидно, — некоторое время спустя ответил О'Тул на вопрос Ричарда, — они сляпали это приспособление, чтобы в мое отсутствие расшифровать код. Пока они узнали только два десятка цифр, но я уже испугался… — О'Тул умолк, побуждаемый к молчанию целой бурей чувств.
— Значит, они полагали, что вы не вернетесь, — деловым тоном произнесла Николь.
— Если это дело рук Хейльмана и Яманаки, — отозвался О'Тул, — едва ли можно вообще исключить возможность того, что такое устройство соорудили внеземляне… или даже биоты.
— Вряд ли, — возразил Ричард. — Слишком уж грубая работа.
— В любом случае, — проговорил О'Тул, извлекая инструменты из ранца, — рисковать я не собираюсь.
В другом конце прохода уже ближе к „Ньютону“ О'Тул, Уэйкфилд и де Жарден обнаружили вторую бомбу, оснащенную таким же приспособлением. Они проследили за одной из попыток определить код — неудачной, ошибка произошла на третьем десятке, — а потом обезвредили и эту машинку. Затем открыли шлюз и покинули Раму.
Внутри военного корабля их никто не приветствовал. Решив, что, наверное, и Хейльман, и Яманака спят, О'Тул прямиком направился к спальням. Ему хотелось наедине переговорить с адмиралом. Но ни того, ни другого на месте не оказалось. Достаточно скоро пришедшим удалось установить: их не было ни в бытовом, ни в рабочем отсеке военного корабля.
Поиски в грузовых отсеках в хвостовой части корабля тоже не принесли результата. Впрочем, тройка обнаружила, что отсутствует одна из капсул, предназначенных для полетов вне корабля. Это открытие потянуло за собой новый ряд вопросов. Зачем нужно было Хейльману и Яманаке использовать капсулу? Почему они нарушили непреложное правило, в соответствии с которым на борту „Ньютона“ должен оставаться хотя бы один член экипажа?
Озадаченные космонавты вернулись в центр управления, чтобы обсудить дальнейшие действия. Первым неприятные перспективы заподозрил О'Тул.
— Или черт их побрал, или эти октопауки, или еще какие-нибудь биоты… В конце концов войти на борт „Ньютона“ несложно, пока он не находится в режиме самозащиты.
Никто из них не хотел признаваться, о чем думает. Если некто — или нечто — захватил на корабле или убил двоих коллег, значит, это самое… может обретаться неподалеку, а следовательно, в опасности и
— А почему не обратиться к Земле и не сообщить, что мы живы? — нарушил молчание Ричард.
О'Тул улыбнулся.
— Отличная мысль, — шагнув к пульту управления, генерал включил его. На экране появилась таблица. — Странно, — прокомментировал он, — выходит, что в настоящее время мы не имеем связи с Землей. Работает только низкоскоростная телеметрия. Почему изменили конфигурацию системы данных?
Генерал набрал несколько простых команд, чтобы восстановить обычную многоканальную связь с Землей. По экрану монитора побежал перечень ошибок.
— Дьявол! — воскликнул Ричард. — Похоже, что видеосвязь скончалась. — Он обернулся к О'Тулу. — Генерал, это по вашей части. Как можно понять все это?
Генерал О'Тул отвечал с предельной серьезностью:
— Ричард, мне это не нравится. Столько ошибок мне приходилось видеть только один раз — в начале наших тренировок, когда какой-то тупица позабыл загрузить программу, обеспечивающую связь. Здесь крупный сбой в программах. Не могло же разом отказать столько систем, вероятность этого равна нулю.
Ричард предложил О'Тулу провести стандартную самопроверку всего комплекса программ. Во время проверки диагностический блок заявил о переполнении буферной памяти ошибками еще до того, как был считан один процент всей программы.
— Итак, дело в программном обеспечении, — объявил Ричард, проглядывая результаты диагностики. Он ввел ряд команд. — Придется потрудиться, чтобы выбраться из этого положения.
— Минуточку, — остановила его Николь. — Не следует ли нам подвести некоторые предварительные итоги, прежде чем обращаться к частным вопросам?
— Внимание обоих мужчин обратилось к ней. — Итак, на корабле отсутствуют Хейльман, Яманака и одна из капсул, — продолжила Николь, медленно обходя центр управления. — Кто-то пытался автоматически активировать обе бомбы, вынесенные в проход. Одновременно отказала система видеосвязи, прекрасно проработавшая не одну сотню дней, учитывая все предполетные тренировки… Превратилась в черт знает что. Кто-нибудь из вас может дать всему этому разумное объяснение?
Наступило долгое молчание.
— Вероятно, прав генерал О'Тул: на „Ньютон“ совершено нападение, — предположил Ричард. — Хейльман и Яманака бежали, чтобы спастись, а чужаки преднамеренно повредили программы.
Николь не была убеждена в этом.
— Ничто из виденного мною здесь не свидетельствует о том, что в „Ньютоне“ могли побывать какие- нибудь инопланетяне или даже биоты. И пока мы не получим свидетельств…
— Может быть, Хейльман и Яманака попытались определить код генерала, — изобретал на ходу Уэйкфилд, — потом испугались и…
— Тихо, тихо, — вдруг вскрикнула Николь. — С экраном что-то творится. — Мужчины обернулись как раз вовремя, чтобы увидеть появившееся на экране лицо адмирала Отто Хейльмана.
— Приветствую вас, генерал О'Тул, — улыбнулся с экрана Хейльман. — Эту видеозапись вы сами
