этому пути.
Да, это так — все человечество развивается в поле мощных эмоциональных векторов, и именно они заставляют нас жить, бороться, достигать, свершать… При этом, как мы уже говорили, у каждого эти векторы свои: кого-то по пути действия заставляет двигаться вперед обещание известности, и именно это является эмоциональным стимулом, греет душу, что называется, кого-то отправляет в дорогу стремление к покою и благополучию, которые важны тоже исключительно потому, что вызывают приятные эмоции… Короче говоря, каждый стремится туда, где ему, предположительно, будет хорошо. А «хорошо» — это значит не что иное, что там ожидаются положительные эмоции. Но вот понятие об этом «хорошо», о том, что вызывает положительные эмоции, у разных людей может быть разное. И каждый стремится к своему «хорошо» изо всех сил.
Вот он, главный двигатель прогресса и вообще источник любого социального движения и развития — не расчет, не сухая логика, не коммерческий или иной холодный безразличный интерес — а только стремление к положительным эмоциям!
В мире социума с положительными эмоциями все более или менее понятно. То есть каждый человек может хотя бы приблизительно определить, что для него будет «хорошо», что вызывает эти положительные эмоции. Здесь, конечно, частенько случаются ошибки-люди путаются в ориентирах, принимают навязанные извне ценности за свои истинные и стремятся к ошибочным целям, которые в итоге, вопреки ожиданиям, никаких положительных эмоций не порождают. Но это уже другой разговор. Факт тот, что ошибочные они или нет — но в социуме эмоционально окрашенных целей хоть отбавляй, и каждый человек, не вышедший в своем развитии за пределы социального уровня, может выбрать эмоционально значимую цель по себе — по своим талантам, возможностям и интересам.
Иное дело — человек, вышедший в своем развитии в надсоциальные уровни. На этих уровнях уже незначимо все то, что было значимо на уровне социума. Известность, слава, власть, богатство? Нет, душу не греет. По-настоящему широкие запросы такими мелочами не удовлетворишь.
Да, мы научились обеспечивать себе достойный уровень жизни, получать все необходимое — но вот чтобы делать из этих обычных будничных материальных вещей какие-то эмоционально значимые цели? Мелко, смешно, глупо. В общем-то, детский сад.
Наши цели уже иные. Потому что мы сами — другие.
Да, нам сейчас непросто. Потому что мы находимся на том этапе, когда нас сплошь окружают вещи, не окрашенные эмоционально.
А с детства мы привыкли к другому: к наличию в нашей жизни вещей, уже имеющих эмоциональную окраску. Во всяком случае, мы привыкли инстинктивно выбирать из всех объектов мира и включать в круг своего восприятия именно такие вещи, которые имеют для нас эмоциональную ценность. Любимая мама, вкусная конфета, ласковое солнышко… Мы прокладываем свой путь именно среди таких эмоционально значимых объектов. И чем их больше — тем интереснее и насыщеннее наша жизнь.
При этом мы постепенно ориентируемся в том, как и почему, благодаря каким свойствам та или иная вещь становится для нас эмоционально привлекательной, — и ценность других, новых в нашей жизни вещей, привязываем к уже существующим эмоциональным ценностям, определяем ценность этих новых вещей в связи с ценностью знакомых. Например, покупка автомобиля не будет для нас эмоционально значимым событием, если у нас нет любимых эмоционально привлекательных мест, куда можно на этом автомобиле ездить, или если нет людей, вызывающих положительные эмоции, которых можно на этом автомобиле катать, или если нет возможности заниматься при помощи автомобиля другим эмоционально привлекательным делом — например, перевозить грузы, которые приносят очень даже эмоционально окрашенную прибыль.
Новые вещи, появляющиеся в нашей жизни, мы готовы впускать в нее и делать для себя эмоционально значимыми только в том случае, если они каким-то образом содействуют достижению других эмоционально значимых целей. То есть в нашей жизни в социуме возникает такая цепочка эмоционально значимых объектов, где каждое следующее звено цепляется за предыдущее и непосредственно вытекает из него.
Но если мы оказались в надсоциальной сфере, где изначально нет эмоционально значимых объектов, так что даже не к чему нанизывать звенья этой цепочки, нет того изначального звена, с которого может все начаться? Что делать тогда — если мы оказались на совсем не освоенной с эмоциональной точки зрения территории?
Ответ один: эмоциональные значимости нужно создавать. Создавать заново, потому что старых значений в осваиваемом мире уже нет, а новых еще нет.
Но как это сделать?
А как возникли у нас в свое время привычные для нас в социуме эмоциональные ценности? Как возникли те первые звенья этих ценностей, на которые мы потом нанизали всю последующую цепочку наших ценностей? Да, в общем, они возникли самопроизвольно. И, в общем, с точки зрения человеческой они достаточно случайны. Почему для нас так привлекательно Солнце, а не какая-то другая звезда? Да так уж получилось, что мы живем под Солнцем — само как-то получилось, во всяком случае, человек к этому руку не прикладывал, это томно. Почему так получилось, что люди пользуются совершенно определенным способом размножения (данный процесс, кстати, для большинства людей относится к первостепенным эмоциональным ценностям)? Почему не каким-нибудь другим — как, например, в известном анекдоте, где дама, почувствовав в толпе, что кто-то ей тычет пальцем в спину, увидела инопланетянина, от которого узнала, что они именно вот так размножаются? Да тоже потому, что так уж получилось — как-то без нас решили… Так что изначальные эмоциональные ценности возникли как-то произвольно, условно скажем — случайно. Но вот после они потянули за собой другие звенья цепи — и в результате создалась целая система эмоциональных значимостей, которые, в общем, и определяют эмоциональную структуру нашей жизни. То есть эмоциональные ценности взаимосвязаны, они складываются в некую систему, которая, собственно, ведет нас по жизненному пути и обеспечивает наше развитие.
Вы чувствуете, мы уже потихоньку постигаем природу возникновения и существования эмоциональных ценностей? И делаем мы это для того, чтобы научиться создавать их на нашем новом этапе развития.
Итак, идем дальше, делаем первый вывод: поскольку эмоциональные ценности обязательно создают взаимоувязанную структуру, то и нам нужно создавать не какие попало ценности, а такие, которые будут увязываться в определенные правила, то есть смогут организоваться в развивающуюся систему. Это раз.
Второй вывод связан с тем фактом, что изначальные эмоциональные ценности имеют обыкновение возникать самопроизвольно, без нашего сознательного участия. Как быть с этим? Значит ли это, что нет привычного и освоенного способа осознанного сознания таких ценностей? Да, значит. Но это значит еще и то, что для создания эмоциональных ценностей нового уровня нам придется таким способом овладеть. Это два.
И третий вывод связан с не менее важным вопросом: как бытье прежними значениями, которыми наделены веши, нас окружающие, — со значениями, важными для нас на уровне социума? Эти эмоциональные значения, с одной стороны, нельзя просто так взять и отбросить, а с другой, согласитесь, очень трудно одновременно рассматривать явление, предмет или человека и как элемент одного мира ценностей, и как элемент другого. То есть если мы будем по-прежнему цепляться за ценности социального уровня, это будет сильно мешать нашему движению вперед на новых уровнях.
Это все равно что пытаться одну и ту же вещь использовать одновременно в двух взаимоисключающих целях. Например, мы купили автомобиль и хотим, чтобы он нам служил и в качестве сухого хранилища овощей на даче, и в качестве средства передвижения для поездки на юг. Что в итоге будет, если выбора в пользу одного решения так и не сделать? Да ничего не будет: и овощи не сохраним, и не уедем никуда.
Люди, которые останавливаются в своем движении, получая вместо радости жизни серую рутину, потому что не видят в ней иных смыслов, кроме как поесть и поспать (подчеркиваю: не то что не хотят видеть — а действительно не видят, у них нет этого в культуре), похожи на новый современный автомобиль,
