— Вы не имеете права! — вспыхнул Мамонов.
— Имеет, — подал голос еще один подошедший от «Волги» человек. — Майор предоставил достаточно доказательств для того, чтобы я подписал подобное распоряжение.
Это был областной прокурор Малиновский. За ним в свете фар показалась щуплая фигура начальника Областного отдела внутренних дел генерал- майора Глухарёва.
— Выполняйте распоряжения Шлыкова, — подтвердил генерал слова комитетчика. Они вдвоём уже посмотрели видеопленки операции по захвату вагона и с записями показаний бизоновских быков. Всё это оказалось достаточным, чтобы убедить подписать все предложенные Шлыковым ордеры на аресты и предложенные распоряжения по управлению милиции.
— Так что это я через полчаса жду от вас письменное объяснение смерти майора Самойлова, — приказал Шлыков. Мамонов взялся за сердце.
— Хорошо, через пол часа оно будет, — Сказал он, и отошел к одному из «Уазиков».
Шлыков рассказывал Федосееву и господину мэру про перипетии прошедшей операции с вагоном, когда раздался какой-то шум, и освещенном прожекторами секторе появился Колодников буквально тащивший за собой какого-то человека. Вид его был жалок, лицо, словно бы искорябала стая кошек, от одежды остались какие-то лохмотья.
— Кто это у тебя, Андрей? — окликнул его майор.
— Вот, в лесопосадке нашел. Отошел по большой нужде, сижу, притих, естественно. Вдруг, слышу, кто-то ломится сквозь кусты. Ну, я его и прицепил.
— Так кто это?
— Шохов, кличка Балык. Бизоновский счетовод.
За спиной Андрея кто-то присвистнул.
— Какие люди в Голливуде!
— И что он тут делал в такое время? — спросил мэр.
— Ну, рассказывай, как тут очутился? — Колодников встряхнул щуплого бухгалтера как тряпичную куклу, но тот молчал. Он и хотел бы рассказать всё, как было, но шок после пережитого лишил его речи. Бухгалтера все-таки догнала взрывная волна, минут пять он лежал без чувств, а когда очнулся, увидел в двух шагах от себя горящий «КамаЗ». Фургон чуть не накрыл его своей массой, и своему спасению Шохин был обязан резвости своих ног да везению. Мало понимая, что творит, контуженый счетовод Бизона отполз в сторону, а потом битый час плутал по лесопосадке, сталкиваясь со всеми встречными деревьями и сто раз меняя направление своего движения. Ко времени нечаянной встречи с опером Балык окончательно выбился из сил и наконец-то понял, что надо идти в сторону противоположную зареву пожара.
— Обыщи-ка его, — велел Шлыков Андрею.
Тот быстро обшмонал нетвердо державшегося на ногах интеллигента, но нашел у него в карманах очень немного.
— Вот, бумаги только какие-то, — сказал он, подавая накладные майору. Тот отошел к ближайшей машине, присел и в свете фар подробно изучил всю найденную документацию. Когда он вернулся к своим сподвижникам, его лицо освещала довольная улыбка.
— Ну, Андрей, удачно тебя понос прохватил. Эти бумажки, — он потряс накладными и запиской, — самое важное из того, что мы сегодня приобрели. Эх, и прищучу я кое-кого из так называемых авторитетов! Совсем обнаглели, оставлять свои автографы на таких вещах.
Шлыков отошёл в сторону областного руководства, порадовать их новыми уликами. Федосеев решил, что можно и распрощаться. Он уже ехал в город, когда в его кармане снова подал голос мобильник.
— Да, Федосеев слушает.
— Антон, можешь спать спокойно. Все бумаги у меня. Хочешь на них посмотреть?
— Конечно.
— Когда встретимся?
— Да хоть сейчас.
— Где?
После короткого раздумья Антон решился.
— Давай на «Съезжей», около моста.
— Идет, минут через пять я буду там.
«Съезжей» называлась асфальтированная площадка около железнодорожного моста, место безлюдное и удобное для подъезда. Когда приватизированный Кижаевым «Фольксваген» подъехал к мосту, черная «Волга» уже поджидала его. Игорь не торопясь, подошел к машине Антона, открыл дверцу. Антон курил, и, как показалось Кижаеву, чуть нервничал. Это проглядывало в том, как он затягивался и чересчур часто стряхивал пепел.
— Привет, давно не виделись, — весело приветствовал старого друга Игорь. Ощущение того, что все закончилось, переполняло душу «Альбатроса» легкомысленной радостью.
— Да, целых трое суток, — заметил Антон пожимая руку Кижаеву.
— Ну, как тебе суматоха, что я заварил?
— Более чем впечатляет. Как ты только успеваешь везде.
— Жить захочешь, не так крутиться будешь.
После предварительного обмена любезностями Антон спросил: — Ну, ты привез, что обещал?
— Конечно. Кстати, там не только твое сочинение на вольную тему, но и ещё кое-что.
Документы Антон схватил с жадностью голодного пса, глотающего брошенный добрым мясником кусок печенки. Лишь глянув на справку о своем благосостоянии, он небрежно отложил ее в сторону и впился взглядом в чуть пожелтевший листок бумаги.
— Вот он, якорь! — пробормотал он.
— Почему якорь? — удивился Кежа.
— Потому что держал мою судьбу на месте. Я бы многое по-другому в городе повернул, да вот это мешало. А теперь я ни от кого не завишу. Ты вычистил город от бандитов, Шлыков посадит продажных ментов, я выставлю свою кандидатуру на пост мэра, и вот тогда я действительно стану хозяином города.
— Ты думаешь, выиграешь?
— Обязательно. Стародымов не слишком популярен в народе.
— И что ты будешь делать уже мэром?
— Да планов много, привлечём сюда крупный капитал, инвестиции в наши заводы, года через три ты Кривов не узнаешь. А тогда можно будет побороться и за кресло губернатора. К этому времени от Тихомирского народ устанет, всё-таки десять лет на одном месте, так что шансы у меня будут.
— Однако ты замахнулся, — мотнул головой Кижаев. — Почему сразу не в президенты?
Антон с улыбкой взглянул на старого друга.
— Потому что я прагматик, а не идиот.
— Хорошо, я за тебя рад. Ну, я пошел. На сегодня у меня, вроде бы, все, так что охота отоспаться. На, возвращаю тебе мобильник.
Игорь с некоторым сожалением отдал телефон, он уже чуточку привык к подобным преимуществам прогресса.
— Бывай. Заходи если будут ещё, какие проблемы, — предложил Федосеев.
— Ну, если приспичит, то конечно.
Они пожали друг другу руки, Игорь вылез из машины и двинулся к своему «Фольксвагену». Он уже взялся за ручку дверцы, когда сзади раздался выстрел. Тело Кижаева кинуло вперед, он ударился лицом о крышу машины и медленно сполз на асфальт.
Глава 38
В наступившей тишине щелкнул замок дверцы «Волги», Антон Ильич Федосеев медленно приблизился к лежавшему на земле телу. Не выпуская из рук оружие, он присел на корточки и попытался рассмотреть лицо бывшего друга.
— Понимаешь, Игорь, — пробормотал он. — Друзей в нашем деле не бывает. Ты обломил два крючка, но ты сам как раз третий крючок. А я не хочу больше ни от кого зависеть. Так что прости.
'Надо его добить, — подумал Антон. — Как в кино, контрольный выстрел. Только надо посмотреть, не осталось ли у него ещё чего, ещё каких-нибудь бумаг'.
Он перевернул тело Кижаева, начал шарить по карманам. На мост влетел скорый поезд, и в этом грохоте господин мэр не услышал, как тихо открылась задняя дверца «Фольксвагена» и тяжелый удар водопроводной трубы обрушился на его затылок.
Первый раз Кижаев пришел в себя, когда кто-то, подхватив под мышки, втаскивал его тело на заднее сиденье машины. Нестерпимо болела голова, тело онемело и почти не повиновалось ему.
— Чижёлый какой. Кежа, в тебе дерьма, что ли, много? — Пробормотал над его ухом странно знакомый голос, но последующий толчок снова болезненно ударил по мозгам Кижаева и погрузил его в темноту.
Второй раз он очнулся уже по дороге, тело начало его слушаться, но головная боль осталась, и Игорю не хотелось, не только двигаться, но и думать. Судя по покачиванию под ним сиденья «Фольксваген» куда то ехал, но куда, зачем — Кеже было уже все равно. Вскоре машина остановилась, щелкнула и захлопнулась дверца машины. Через пару минут рядом с машиной раздались возбужденные голоса, и Кежа увидел над собой знакомое лицо доктора Михайловского.
