пока осядет пыль, оба рванулись в квартиру. Проскочив узкий коридор, Мазуров первый ворвался в комнату и лицом к лицу столкнулся с каким-то верзилой. Тот взмахнул рукой, и Михалыч еле увернулся от его кулака. В свою очередь и детина легко ушел от удара Мазурова.
'Ого, бывший боксер', - подумал майор и заработал кулаками еще быстрее. Мимо них в комнату бочком проскользнул Колодников, а за ним и его молодой тезка. Когда Мазуров хуком с правой все же свалил на пол своего противника и обернулся, то увидел, что Мысин сидит верхом на лежащем лицом вниз мужике в серой, грязной майке, а Колодников стоит на балконе и смотрит вниз. Пристегнув своего 'клиента' наручниками к ножке серванта, Мазуров выскочил на балкон.
- Что там? - спросил он, всматриваясь в темноту.
- Да какой-то придурок с балкона сиганул. Ну что там, Фортуна? - крикнул Колодников вниз.
- Ногу он сломал, - донеслось снизу.
- Надо думать, все-таки третий этаж.
- Знаешь, кто это?! - крикнул уже Демин. - Рыбачок!
- Да ну?! - в один голос взревели стоящие на балконе.
- Он самый, я его хорошо знаю! - подтвердил Фортуна.
- Ну, Михалыч, с тебя пузырь, - толкнул плечом Мазурова Андрей. - Еще одна 'палка' есть.
Глава 6
Николай Рыбаков по кличке Рыбачок уже полтора месяца числился в розыске. На Первомай этот сорокалетний мужик, постоянный пациент психдиспансера, нажрался до скотского состояния и 'розочкой' - разбитым горлышком бутылки - запорол своего дружка, после чего скрылся в заливных лугах, но найти его там не удалось. Кривовские Луга - место особое, обширное, и разобраться в хитросплетениях этих озер, проток и заливов, может не каждый. Так что, играть в прятки с ментами преступнику было очень удобно. Туда и бежали все, кто был в неладах с законом.
Подъехал 'уазик', и участковые погрузили 'парашютиста' в машину. Майоры же вернулись в квартиру. Андрей Мысин покуривал, продолжая сидеть на спине хозяина дома. Тот ворочался под ним, время, от времени изрыгая приглушенные проклятия.
- Ну, этот, что ли, Батон? - спросил Мазуров, определив хозяина квартиры по непринужденности в одежде: тот был в старых трусах и майке. Жестом майор показал, чтобы Мысин поднял бедолагу. Хозяин квартиры оказался мужиком лет сорока пяти, богато орнаментированным татуировкой.
- Ну что, падла, укрываешь у себя убийц, да? - сурово спросил Мазуров, всей массой надвигаясь на Батона.
- Да я-то тут при чем?! Не укрывал я его. Он сам приперся. Попросил чайник, соли.
Мысин с Колодниковым тем временем подошли к спарринг-партнеру Мазурова, отстегнули наручник и, подняв его с пола, защелкнули браслеты теперь на обеих руках. 'Боксер' уже очухался от нокаута и пробовал сопротивляться, так что пришлось пинками и тычками помогать ему продвигаться вперед.
- Иди ты, козел!
Присмотревшись к своему противнику, Мазуров удивился. Это оказался совсем не Сергеев-Быков. Мужик был раза в два старше Быкова. В прошлом, возможно, интересное лицо драчуна сейчас носило следы неизбывной любви к алкоголю.
- Это кто еще такой? - спросил Михалыч.
- Не узнаешь? - спросил Колодников. - Это сам Семин, Александр Палыч.
- А-а! Это тот самый Сема?
- Ну да.
- Я, оказывается, мастера спорта отключил. И чего я в свое время не пошел в большой бокс? - пожалел Мазуров.
Семин когда-то был популярнейшей в Кривове личностью, он первым в городе получил звание мастера спорта по боксу, стал чемпионом области. После окончания спортивной карьеры Семин стремительно спился и стал крутиться в сомнительных блатных компаниях, попал в тюрьму, а выйдя оттуда, уже откровенно забомжевал.
- За оказание сопротивления получишь по полной форме, понял? - предупредил его Мазуров.
В это время шустрый Мысин вынырнул из соседней комнаты и поманил рукой своих спутников:
- Гляньте-ка, там у него целый склад.
Глазам оперативников открылась самая настоящая свалка разнообразных вещей: колеса от легковых машин, два хромоникелевых бака, свернутый бухтой телефонный кабель, три автомагнитолы, мешок, из которого торчали алюминиевые лыжные палки, остатки разобранной стиральной машины.
- Ясно, по гаражам прошлись, - подвел итог Колодников. - Как говорили в каком-то фильме, не помню: '...это мы, однако, удачно зашли'.
- 'Иван Васильевич меняет профессию', - подсказал Мазуров. - Теперь, однако, с тебя пол-литра, - поддел он друга. Тот хрипловато хохотнул, отстегнул с пояса портативную рацию и вышел на балкон. Мазуров уже начал раскручивать хозяина дома.
- Так как тебя зовут?
- Виктор, - мрачным тоном ответил тот.
- Ну что ж, Виктор, ты человек опытный, знаешь, что тебе как минимум две статьи светят, за укрывательство и за хранение краденого.
- Понятно, - скривился тот.
- Хочешь скостить срок, расскажи, где может скрываться Валерка Быков.
- Валерка? А я то откуда знаю?! - искренне удивился тот. - Я его, на хрен, уже с неделю не видел.
- Чего так, вроде вы родственники?
- Да какой он мне к х... родственник! Седьмая вода на киселе. Вот по зоне мы вместе жили полгода, это да. Он ко мне после отсидки по старой памяти и приперся.
- Ну и что?
- Что-что, развернул я его к х... собачьим!
- Чего это так? - изобразив на лице полное недоумение, спросил Мазуров.
- Да он же на иглу сел, да еще на геру, придурок хренов. Ему ширево надо, а я этого говна не держу! Дал я ему пару наколок, где ее продают, он и слинял по-хорошему.
- И куда ж ты его послал?
- Ну, куда, в поселок, к цыганам.
- Не п... дорогой, цыгане героин не продают, они только ханкой торгуют, - вмешался в разговор, вернувшийся с балкона Колодников.
Батон насупился, понял, что сболтнул лишнего.
- Ну... а я-то откуда знаю, торгуют они герой или нет! Послал его туда, на хрен, и все! Потом он редко когда заходил.
- У Валерки кличка есть? - спросил Мазуров.
- Есть, погоняло Бычок, а по зоне его больше Свинорезом звали.
- Почему? - удивились все.
- Любил Валерка рассказывать, как свиней с батей колол. Хвалился, что с одного удара кабана укладывал.
- Так ты точно его больше не видел? - настаивал Колодников.
- Нет, - отрезал Батон. - Я из дому-то почти не выхожу, 'тубик' у меня в открытой форме. Не был он больше у меня.
- Я его видел, - неожиданно подал голос притихший, было, Семин.
- Неужели наш герой заговорил? Давай-давай, тебе за оказание сопротивления срок скостить надо, - подбодрил бывшего боксера Колодников.
- Когда ты его видел? Где? - спросил Мазуров.
- Сегодня, часа в четыре.
Майоры переглянулись и начали задавать вопросы бывшему боксеру.
- Где? С кем он был?
- В центре, на Ленина. Он вылез из машины и пошел в сторону универмага.
- Что за машина была?
- Синяя 'десятка'.
- Номер не запомнил?
- Нет, она боком ко мне стояла, потом развернулась и уехала.
- А сколько человек было в машине?
- Да хрен его знает, там стекла тонированные, - Сема чуть задумался, потом припомнил еще кое-что: - Мне показалось, что Бычок психованный был.
- Почему?
- Ну, походка у него такая, дерганая, как на пружинах, и когда вылезал из машины, что-то сказанул, резко так. Я и обратил внимание, думаю, кто это так разошелся. Обернулся он, и... В общем, послал кого-то в машине. А уж дверцей хлопнул! Я думал, оторвется на хрен.
- Понятно. Ну, молодец, может, я тебе даже прощу эту драку, - поощрил рассказчика Мазуров, потом обернулся к Батону. - Ты не видел, у брательника твоего нож был?
- Да он с пером и на зоне-то редко расставался. Только что в баню с ним не ходил. Тут я у него тоже кнопарь видел, сало он им резал.
- Выкидной? - переспросил Колодников, переглядываясь с Михалычем.
