Мифы народов Африки

являются истинными творениями африканской земли. Стоит также отметить влияние, оказанное древним арабским, персидским или индийским фольклором, который в незапамятное время проник в Африку, прижился здесь и органично слился с фольклором коренного населения Африки. Так, в Занзибаре мы обнаруживаем джатаку[10] про Зайца, некоторые элементы которой отсутствуют в оригинале, – почти наверняка они были добавлены африканцами уже после заимствования истории. Абу Нувас – придворный шут из Багдада – личность невероятно популярная на всем восточном побережье Африки. Здесь о его приключениях рассказывают не только на языке суахили, но даже и на языке ронга в Делагоа-Бей. Но если вы двинетесь южнее, то обнаружите, что здесь истинная личность Абу Нуваса уже забыта, но зато в ходу производное от его имени слово «банаваси», означающее ловкого хитреца или использующееся иногда в качестве имени Зайца, занявшего место Абу Нуваса.

Обрисовав таким образом содержание книги, мы возвращаемся к отправной точке нашего путешествия и приступаем к изучению африканских верховных богов.

Глава 1 Верховные божества и небесное царство

Ранее принято было считать, что концепции верховного божества в Африке не существовало и принесена она была миссионерами. Майор Эллис, узнав, что на территории Золотого Берега используется имя Ньянкупонг, справедливо предположил, что оно принадлежит высшему существу, но сделал вывод, что в действительности это был «бог, заимствованный у европейцев и лишь слегка изменивший внешность». Однако Р.С. Раттрей, напротив, «совершенно убежден», что это не так, поскольку имя это встречается в поговорках, «известных старикам и старухам народа ашанти, и почти совсем неизвестно молодым людям ашанти и цивилизованному обществу». Имена (О)ньяме, (О)ньянку(о)понг и некоторые другие «используются народом ашанти для обозначения некой силы, как правило неантропоморфной, обитающей на небесах».

Африканцы в большинстве своем верят, что верховное божество обитает на небе, – к этому вопросу мы вернемся позже. Однако порой сложно разобраться, отделяют ли люди это божество от реального неба? В случае с племенем, говорящим на языке галла и рассказавшим мне легенду о Ваке (см. главу 3), разрешить эту проблему невозможно.

История о Ньянкупонге, которую, по словам Раттрея, «хорошо знают старики», весьма любопытна, поскольку позволяет предположить, что на более позднем этапе развития мировоззрения Ньянкупонг символизировал собой реальное небо. Более того, я не могу отделаться от мысли (хотя Раттрей и не отмечает этого), что в своей первоначальной, исконной форме этот миф являл собой попытку объяснить, каким образом небо отделилось от земли, хотя прежде они (в это верят и полинезийцы) пребывали в тесном контакте. Отголоски этого мифа встречаются повсюду, взять хотя бы верования гирьяма, полагающих, что все сущее произошло от брака Земли и Неба, или легенду гереро, записанную Ирле, о которой мы поговорим в следующей главе. Легенда утверждает, что после Великого потопа небо касалось земли, но не говорит, всегда ли так было, или же их близость стала результатом наводнения. Страх перед Овакуру (духами предков) должен был помешать людям взобраться на небо. Ирле полагает, что легенда эта исконно африканская, но возможно, что перед нами отголоски миссионерского учения. В противном случае концепция легенды в ее исходной форме не распространилась бы так широко по всему африканскому континенту. Интересно отметить, что, по словам Деннетта, идея о Небесном Отце и Матери-Земле лежит в основе религии народа конго.

Вот миф народа ашанти, о котором упоминалось выше, литературно обработанный Раттреем[11]: «Давным-давно Оньянкопонг жил на земле или, по крайней мере, совсем рядом с нами, людьми. Одна старая женщина каждый день готовила себе фуфу (истолченный ямс) и пестиком постоянно попадала в Оньянкопонга. Наконец терпение Оньянкопонга иссякло, он с упреком сказал старой женщине: «Почему ты постоянно толкаешь меня своим пестиком? Я уйду на небо». Так он и поступил… Теперь люди уже не могли приблизиться к Оньянкопонгу. Тогда старая женщина велела своим детям собрать все ступки, которые они смогут найти, и поставить их одну на другую, чтобы добраться до Оньянкопонга. И вот дети ее собрали ступки, поставили одну на другую, лишь одной ступки не хватило им, чтобы дотянуться до Оньянкопонга. Нигде не могли они отыскать недостающую ступку, и тогда старая женщина сказала своим детям: «Возьмите одну ступку снизу и поставьте ее наверх». Когда дети вытащили самую нижнюю ступку, все остальные ступки упали на землю и раскатились, убив много людей».

Этот эпизод, в котором верховное божество удаляется на небо после временного пребывания на земле, встречается в историях, рассказываемых в различных районах Африки. Иногда, хотя и не всегда, причиной ухода служат дурные поступки людей. Племена бушонго, живущие в бассейне реки Касаи, рассказывают о верховном божестве Бумбе[12], который, завершив сотворение мира, установив для людей табу и назначив вождей, удалился на небо и оттуда лишь время от времени являл свою волю в снах и видениях.

Отнюдь не всегда верховный бог является также и Творцом. В следующей главе мы еще вернемся к Бумбе.

Некоторые группы людей в рамках одного народа используют имя Джамби, различные формы этого имени широко распространены в юго-западной части Африки. Гереро говорят о Ндьямби Карунге как о существе, отличном от духов предков – «он – тот, кто на небе, а не в могилах». В Анголе Нзамби – «имя великого невидимого Бога, создавшего все сущее и управляющего им… Согласно преданиям, люди обидели его и он лишил их своего расположения». Среди племен, живущих в Нижнем Конго, Нзамби Мпунгу означает «то, что мы называем Создателем», а Нзамби-си – это Мать-Земля. В мифологии Нзамби Мпунгу описывается как «человеческое существо, обнаженный мужчина». Впрочем, по мнению Деннетта, это концепция более поздняя, источником ее могли послужить распятия и религиозные картинки, привезенные католическими миссионерами.

Мулунгу – это имя в различных, но легко узнаваемых вариациях широко бытует от Таны до Мозамбика. От народа яо (которому оно, по-видимому, первоначально принадлежало) это имя распространилось на восток к аньянджа и другим племенам, частично или полностью вытеснив собой имена Мпамбе, Чиута и Леза. Имя Леза (Реза и пр.) принадлежит группе племен, обитающих в центре континента, – луба, бемба, субия, ила и некоторых других. Иногда Леза отождествляется с молнией или дождем. Однако Смит говорит о племени байла следующее: «Они не просто считают дождь и Бога единым целым… Леза тесно слит с природой, но, как и Лубумба, Творец, он стоит над природой и, подобно Чиленге, считается великим основателем традиций».

Аньянджа называют радугу ута ва Леза (лук Лезы).

Мулунгу – это имя с несколькими, приводящими в замешательство значениями. Преподобный Дафф Макдональд и доктор Хезервик подробно изучали эту проблему. С уверенностью можно сказать, что это имя, используемое коренным населением, отражает идею о Верховном Божестве, обитающем на небе. Я и сама слышала, как одна из уроженок Африки говорила о громе: «Мулунгу анена» – «Мулунгу говорит», а в двух случаях о недавно умерших людях говорили, что они «ушли к Мулунгу». В Ньясаленде мне никогда не встречались выражения, отождествляющие Мулунгу с небом, но однажды я слышала, что приношения для духа умершего вождя «предназначались Мулунгу».

Между тем я обнаружила, что у племени гирьяма в обиходе есть слово, одно из первоначальных значений которого было «небо», теперь же оно используется в том числе и для обозначения Бога.

Вряд ли справедлива теория Блика, полагавшего, что Мулунгу может означать то же, что и зулусское Ункулункулу: последнее слово, по общему мнению, происходит от корня кулу, который никоим образом, даже в результате самой невероятной лингвистической мутации, не мог превратиться в Мулунгу. В своих рассуждениях Блик опирается на другую свою теорию, согласно которой имя Мулунгулу произошло от Инамбане. С другой стороны, совершенно очевидно, что имя Мулунгу идентично зулусскому умлунгу, которое, каким бы ни было его первоначальное значение, теперь означает «белый человек» и, вне всякого сомнения, указывает на то, что аборигены считали первых европейцев сверхъестественными существами. Следует отметить, что языки, в которых это слово употребляется в данном значении, не используют слово «Мулунгу» в качестве имени божества. Это справедливо в отношении племени баронга из Делагоа-Бей, которое, однако, верит в то, что некие крошечные призраки, называемые Балунгвана (множественное уменьшительное от Мулунгу)