– Гууди. Коффуа. Айда-Ведо.
Викентий затравленно оглянулся по сторонам. Никого. Только слишком густые тени скопились в углах, возле кресел и провисших портьер…
– Подойдите ко мне и поклонитесь господину, чье жилище вы осквернили своим незаконным присутствием! - повелительным тоном меж тем сказала в темноту Надежда.
И дипломированный маг, посредник меж мирами, заклинатель демонов и лучший нейтрализатор порчи от Алтуфьева до Выхина, с остановившимся от ужаса сердцем смотрел, как перед его креслом возникли три стройные, абсолютно черные фигуры и склонились в медленном поклоне.
– Вот поэтому я и просила вас не зажигать света, господин Вересаев.- Понемногу оживая, услышал он спокойный голос Надежды.- При свете они выглядят очень… непрезентабельно. И кроме того, они света побаиваются, слабеют от него, что ли… Гууди, ка унга наройя дамбалайя оэокео! - гневно выкрикнула Надежда в сторону одной из темных фигур.
– Оэзуули ка ногойя вин дамбалайя ки унга,- ответил ей спокойный и какой-то совершенно бесплотный голос.
– О чем вы говорите? - вмешался Викентий. Ему стало по-настоящему страшно.
Его посетительница все меньше походила на истеричную дамочку с выраженным галлюцинаторным синдромом. А уж три темные фигуры Викентий совсем не мог классифицировать с позиций диалектического материализма.
«Все. С магией надо завязывать. Лучше буйных психов лечить солями лития, чем принимать таких… визитеров. С ними сам психом станешь. И соли лития не помогут. Даже электросудорожная терапия будет малоэффективной».
Эти размышления Викентия прервала Надежда:
– Они пеняли мне за то, что я покинула особняк без их разрешения и охраны. Они не хотят, чтобы я подверглась нападению и первой смерти.
«А есть еще и вторая?» - хотел поинтересоваться Викентий, но вместо этого спросил совсем другое:
– Кто собирается на вас напасть?
– А вот это,- Надежда снова навела наган на растерянного Викентия,- и должны установить вы. Вы ведь маг.
– Это… это невозможно!
– Я хорошо заплачу вам.- Не выпуская из правой руки револьвер, левой Надежда расстегнула пару пуговиц на своем жакете («Ой!» - ахнул Викентий) и извлекла оттуда небольшой замшевый мешочек. Бросила на стол. Из мешочка, стуча как стеклянный горох, выкатились крупные алмазы.
– Это аванс.
– Все равно невозможно! Поймите, я вовсе не тот, за кого себя выд…
Одна из темных служанок наклонилась к уху Викентия:
– Сделай все, что велит тебе наша госпожа. Лоа отблагодарят тебя.
– Но почему именно я?!!
– Я прочла ваше объявление в газете, господин Вересаев,- все тем же спокойным тоном объясняла Надежда.- Там говорится, что вы гарантированно возвращаете женам пропавших мужей…
– Но вы-то здесь при чем?! Вы ведь говорите, что кто-то угрожает вашей жизни!
– Да. Именно так. Но эти угрозы начались с того момента, как пропал мой муж. Мой Луи. И я не знаю, где он и что с ним.
– Сделай все, что велит тебе наша госпожа…
– Сделай…
– Сделай…
– Уговорили,- нервно усмехнулся Викентий.- Я в вашем распоряжении.
– Тогда до завтра.- Надежда резко поднялась из-за стола, словно давая понять, что этим лимит ее сегодняшней откровенности исчерпан.- Не провожайте нас, господин Вересаев. Мы найдем дорогу.
– А как же завтра?…
– Я приду,- донесся из прихожей голос Надежды.- В это же время.
Викентий посидел с минуту, но, так и не услышав, как за странными посетителями захлопнулась дверь, выскочил в прихожую.
Дверь была заперта.
Изнутри.
На все имеющиеся замки и шпингалеты.
– Чертовщина какая-то! - ругнулся Викентий и взглянул на настенные часы: без четверти полночь! Ничего себе, посидела у него клиентка!
Хотя надо признать, что ради клиентки с такой фигурой и внешностью времени потратить совсем не жалко.
Да что времени…
Викентий подошел к телефону и набрал номер Степана-Гремлина. Трубку долго не брали.
– Да! - наконец рявкнул недовольный Степан.
– Гремлин, это я. Ты спишь, что ли?
– Нет. Бабу трахаю, а ты мешаешь процессу.
– Я серьезно.
– И я серьезно. Кешаня, дай мне хоть раз кончить по-людски, а потом я тебе перезвоню.
– Степа, у меня сейчас была такая девушка… Ты себе не представляешь. Сплошная греза и загадка.
В трубке раздалось натужное сопение, а потом Гремлин печально произнес:
– Ты враг моего полноценного оргазма, Кешаня, и этого я тебе никогда не прощу. Зовут-то ее как, эту сплошную грезу?
– Надежда.
– Красивое имя. Женщины с такими именами становятся женами вождей мирового пролетариата.
– Завтра она придет снова.
– Вот завтра мне и позвони. Перед ее приходом. А теперь вали, имей совесть. У меня впереди еще полночи и неудовлетворенная, но очень роскошная женщина. Так что отбой.
– Давай трудись,- усмехнулся Викентий.- Надеюсь, твоя роскошная женщина сделана из первоклассного латекса.
– Ах ты скот!…
– Спокойной ночи, маньячок! - С посветлевшей от общения с другом душой Викентий положил трубку.
И только тут понял, что после ухода Надежды так и не включил в комнате свет. Нашарил на стене выключатель бра и повернул его.
А на столе действительно лежали алмазы. И их было много.
Как там поется в старой песне? «Ребята, надо верить в чудеса»?
Ой, надо ли…
– Она уже здесь,- тоном заговорщика доложил Викентий в телефонную трубку.
– Она хоть стоит того, чтобы я тащился к тебе по такой жаре через весь город? - цинично-ленивым голосом Степана осведомилась трубка.
– Она - просто «хай вольтаж», Степа. Так что ты потом будешь сам себя бить по своей тощей заднице за то, что вовремя не отклеил ее от дивана. Кстати, ты вчера оставил у меня свою барсетку.
– Вот это действительно хорошая новость! Я ж без этой барсеточки просто как без яиц… то есть как без рук! Хорошо, что она у тебя нашлась, я переживал, что потерял где-нибудь на улице. Хотел даже в бюро находок обратиться… Да, Кешаня, ты ее не открывал, часом?!
– Нет. Ты же с меня клятву взял. Хотя до сих пор понять не могу, что за барахло ты в ней так любовно оберегаешь от посторонних глаз.
– Много будешь знать…
– Да мне и не надо. Так, все, хорош болтать, клиентка ждет. Ох, Степа, если б ты ее видел!
– Жди, сейчас подъеду. Барсетку заберу и заодно посмотрю на твою чудо-девушку. Так уж и быть.
Викентий положил трубку и направил свои стопы в гостиную, где повторялась вчерашняя картина: душный сумрак, неясно очерченный силуэт девушки, сидящей за столом, и тени-изваяния, предупредительно замершие у стен.
– Кому вы звонили? - нервно спросила Надежда.
– Своему близкому другу. Он сейчас подъедет.
– Зачем?
