— Да, ну его нахрен! Что он на меня взъелся?
— Знаете, почему он проскочил? — спросил Алексей Шаврин, открывающий очередную бутылку.
— Почему?
— В тот день Панкову намекнули на повышение. Он и так уж засиделся нашем маленьком Чикаго.
— Да, он в последнее время называет наш город не иначе как 'Этот ваш ё… Кривов', — усмехнулся Астафьев.
В этот момент зазвонил телефон.
— Да, Колодников.
Выслушав короткую, но энергичную тираду Андрей протянул трубку Астафьеву. Тот удивился. Никто не знал, что он тут.
— Кто? — громким шепотом, прикрыв рукой микрофон, попытался узнать Юрий. Но Колодников только тыкал пальцем в сторону телефона.
— Да, Астафьев, — пришлось сознаться тому. Голос был хоть и полный ярости, но принадлежать мог только его жене.
— Так, Астафьев, ты почему опять отключил мобильник?
— Я не отключал.
Юрий удивился, но когда потыкал по кнопкам, то сообщил: — А у меня просто деньги кончились.
— Мозги у тебя кончились, а что осталось, я тебе выбью! Время одиннадцать, я не знаю, то ли ты у очередной бабы, то ли тебя убили уже какие-нибудь очередные отмороженные кровники! Хорошо, Нинка из бухгалтерии вспомнила, что Зудов сегодня отпускные получил. Вобщем еще час, а потом жду тебя домой.
— Хорошо, скоро буду.
Юрий положил трубку, и встретился взглядами своих коллег. В чьих-то глазах было ехидство, в других сочувствие. Но, общее слово сказал Колодников: — Как убийственно она тебя любит!
— Ага! Живым бы остаться, — буркнул Юрий, выпил рюмку, и начал собираться.
— Ну, мне пора.
— Да и нам тоже. А то тоже подруги домой не пустят.
