ему. — И в первую очередь надо переоснастить действующий флот, остальное может подождать, у нас и так в войсках некомплект. Инсекторат что-то замышляет, Генштаб уверен, что пауки попытаются воспользоваться фактором исчезновения Тринадцатого. Даже Дэльфи считают, что его пропажа является серьёзным деморализующим фактором. — Он пожал плечами. — Хотя я бы не стал делать однозначных выводов. Многие в войсках высказывают требования мести, ветераны рвутся в бой. Вчера у Сириуса крупную эскадру пауков буквально разодрали в клочья. Кстати, сама эта атака вызывает у нас серьёзные сомнения. Силы атакующих были очень велики, но эскадра шла в гипере на полном ходу, чем обнаружила себя задолго до прибытия, и пауки не могли не знать об этом. Кроме того, Владетель вёл бой довольно неграмотно, чего за Инсами обычно не замечается, а в решающий момент и вовсе покинул систему, забрав с собой наиболее боеспособные части, словно и не собирался драться до конца. Это наводит на размышления. Возможно, Инсы хотели отвлечь наше внимание, но от чего? Никаких параллельных атак на другие системы в этот момент они не предпринимали. У союзников тоже было относительно спокойно. Может быть, пауки проверяли нас на прочность, хотели выяснить, сказалась ли на войсках предполагаемая гибель Командующего. Сейчас мы не можем сделать конкретных выводов, но командование флота считает, что Инсекторат готовит нам очередную неожиданность.
— Вполне вероятно, — согласился Савельев. — За минувшую неделю активность пауков в пограничных системах резко упала. Вылазки с целью нападения на научные и добывающие объекты в нейтральных системах стали осуществляться значительно меньшими силами. С одной стороны, это облегчает нам задачу по охране важных объектов, с другой, провоцирует независимые шахтёрские партии на разработку месторождений без ордеров, тайком, и, соответственно, без прикрытия силами Патруля. Три дня назад несколько таких нелегальных партий погибло в системе Процион. Система официально является запретной для посещения, но нашлись желающие, не поверившие в то, что жадность до добра не доводит, и решившие поэкспериментировать. В результате, войдя в систему, мы подобрали единственную спасательную капсулу с одним выжившим. — Он немного помолчал, словно обдумывая старую мысль, не дающую ему покоя. — Кстати, сам этот факт уже показателен. Патруль смог прибыть в систему только спустя три часа после получения сигнала бедствия. Обычно за это время пауки вырезали всех подчистую, а тут не заметили капсулу. Видимо, торопились, или сил не хватало для тщательной зачистки. Раньше такого за ними не наблюдалось. Поэтому вполне возможно, что они что-то задумали, очень возможно, что в данный момент идёт концентрация сил на нашем направлении. Дэльфийские коллеги тоже зафиксировали некоторое снижение давления Инсектората на свои границы. Зато они сообщают об усилившейся активности разведывательных подразделений пауков, их разведка также высказывает предположение, что Инсекторат ищет слабое место для удара.
— В общем, надо готовиться к серьёзным боестолкновениям, — подытожил Тихонов. — Твоя новая броня, Андрей Андреевич, была бы очень кстати. Я сейчас же подберу линкор для твоего эксперимента. Он будет у Кольца Марса самое позднее сегодня к вечеру.
— Отлично, — кивнул Серебряков-младший. — Моя группа вылетает туда через час. Если вопросов больше нет, то у меня всё.
Тихонов и Савельев попрощались, и их голограммы вновь сменились изображением научных графиков.
— Папа, мне скоро вылетать! — скороговоркой выпалил Серебряков-младший, увидев, как сделавший хмурое лицо отец собирается высказаться. — Охрану возьму, поем на борту, мозг буду беречь! Мэг со мной полетит, и будет докладывать тебе о каждом моём шаге! — он улыбнулся. — Тебя устроит?
Четвёртый только покачал головой.
— Вот и отлично! — обрадовался Учёный. — Я знал, что смогу лететь спокойно. Собственно, поэтому я тебя и прошу о помощи. — Он потянулся за стаканом.
— Мне полететь с тобой? — оживился Четвёртый.
— Нет, нет! — чуть не подавился Серебряков-младший. — Не надо со мной! То есть, надо, чтобы ты слетал в другое место, сам я туда не успеваю, а мне необходимо, чтобы там был человек, способный к нестандартным решениям, как там, на затонувшем острове.
— Ты опять отыскал какую-нибудь мутировавшую хрень? — подозрительно спросил Четвёртый. — И предупреждаешь меня только сейчас? Собирался влезть туда сам, как в тот подводный гадюшник для генномодифицированных отходов?
— Да нет, папа! — отмахнулся учёный. — Я никуда не собирался лезть, у меня и так нет времени. Просто хочу подстраховаться, работа ответственная, и я не хотел бы, чтоб твои ребята случайно убили или взорвали что-то важное. Они же не знакомы со старыми технологиями. Кстати, ты зря так о нашей подводной находке, эти шахты оказались не столь бесполезны. Небольшая часть хранилища сохранила герметичность, и кое-что мы смогли оттуда достать. Похоже, периодически в его заполнении принимали участие разные страны, в том числе и наша. На извлечённых упаковках, не пострадавших от воды, стоит клеймо Института общей генетики имени Вавилова, было такое научное учреждение в наше время. Более чем авторитетное, надо заметить, так что мы надеемся воссоздать некоторые образцы.
— Это хорошо! — одобрил отец. — Наши умники знали, что делали. За их ящики можно быть спокойным.
— Это не совсем ящики, — улыбнулся сын, — и температура там была несколько выше, чем планировалось строителями. — Серебряков-младший снова отвлёкся на очередную порцию цифр, появившихся на одном из экранов, и, не оборачиваясь к отцу, задумчивым тоном закончил:
— В общем, там ещё достаточно своих трудностей, но всё это решаемо. Сейчас с этим генетики разбираются, — он замолчал и углубился в изучение данных.
— Ты упомянул старые технологии, — напомнил Четвёртый. — Старина Крато снова раскопал какой-то бункер? Потому что если речь снова идёт о пирамидах, то до такой степени старых технологий я не знаю. Лучше я полечу с тобой, тебе так будет безопаснее, а всем нам — спокойнее.
Серебряков-младший стал предельно серьёзен.
— Нет, папа, ты нужен Крато. Без твоей помощи ему не обойтись, к тому же к пирамидам лететь тебе не придётся. По крайней мере, пока. Всё намного ближе. Но ты прав, Крато нашёл нечто чрезвычайно важное, и ты должен оказать ему содействие. Вылетай как можно скорее.
Серебряков-младший сделал многозначительную паузу, подчёркивая всю важность сказанного.
— Так что от меня требуется-то? — поинтересовался Четвёртый.
— Все подробности узнаешь на месте, — ответил сын. — Папа, времени у меня до отлёта осталось мало, и я должен закончить некоторые дела. Я отправил тебе координаты, разберёшься по дороге. Остальное тебе объяснит Крато.
Пара десантных кораблей вышла из шлюза на поверхности и покинула сначала внутренний, а затем и внешний защитные купола Роса. Звено атмосферных истребителей плавно прилепилось сверху, обеспечивая сопровождение. Лететь оказалось и впрямь совсем недалеко, Крато вёл раскопки в районе, где некогда находился Новосибирск. Четвёртый коснулся сенсора и включил изображение окружающего пространства. Стены вокруг человека и пол под ногами стали прозрачными, и он принялся разглядывать раскинувшийся под кораблём пейзаж. За прошедший год изменения стали особенно видны. Ядовитая растительность бесконечных болот погибла под действием фагобактерии, дезактивация агрессивной среды и расщепление заражённой почвы были закончены. Очистка планеты вступила в следующую фазу, болота превращались в перегной, на основе которого будет создан новый, чистый слой плодородной почвы. Сейчас это не было заметно глазу, но планета постепенно оживала. Лучше всего дело обстояло с океаном. Объединёнными усилиями учёных Содружества и Дэльфийской Империи его очистка была практически завершена, экспедиции заканчивали обработку последних участков, и уже была запущена программа заселения океана первичной флорой. На суше тоже прогресс был налицо. Пройдёт ещё несколько лет, и на месте радиоактивных болот взойдут первые ростки новой жизни, и пусть пока это будет лишь трава, но это только начало.
Четвёртый проводил взглядом оставшийся позади энергокупол заповедника. Огромная слегка синеватая полупрозрачная сфера накрывала собой площадь в тысячу квадратных километров. Под щитом было устроено автономное пространство, полностью сохранившее состояние последних двух тысяч лет. Ещё один такой купол Академия Наук создала в мёртвых песках Африки. Совет единогласно решил сохранить эти территории для потомков, в назидание следующим поколениям. Четвёртый вздохнул. Жаль, что идёт война. Так бы на восстановление Земли можно было выделить гораздо больше сил и средств. Но, несмотря на тяжёлую ситуацию, финансирование проекта не прекращалось ни на секунду, и огромную помощь в этом оказывали рядовые граждане Содружества. Поначалу энтузиазм граждан не отличался особой активностью, но после заселения Радуги, когда человечество впервые смогло увидеть, как выглядит живая планета, идея очистки Земли стала настолько популярной, что добровольные пожертвования создали мощный финансовый поток, закрывающий около четверти ежемесячных расходов проекта.
Корабли пошли на снижение, и Четвёртый увидел место раскопок. Накрытый энергокуполом огромный котлован глубиной не менее трёхсот метров и диаметром в добрых четыре километра был облеплен технологическими площадками, заставленными многочисленными передвижными сооружениями, представлявшими собой ремонтные ангары, заводы, лаборатории и дома для участников экспедиции. Внутри котлована деловито копошилась археологическая техника и трудилось не меньше сотни человек в скафандрах Департамента истории и археологии. Четвёртый вышел из корабля и принял доклад от командира подразделения охраны, выделенного экспедиции. Сгорающий от волнения мальчишка лет шестнадцати полным восхищения взглядом пытался охватить огромного Древнего, но доложил чётко и ясно. Четвёртый уточнил, где можно найти академика Крато и, получив ответ, направился к центру котлована, исподволь оглядывая охранников. Совсем ещё дети, покачал он головой. Ему вспомнились слова Алекса, сказанные на одной из таких же проверок: «Самому свирепому из них уже исполнилось восемнадцать!» Смех сквозь слёзы... сквозь крокодильи слёзы. Галактическая война требовала огромной армии, войска испытывали перманентный некомплект, но за прошедшие годы Четвёртый так и не смог привыкнуть к детским лицам в армейской униформе.
Академика Крато он увидел издалека. Маленькая сухонькая фигурка неутомимо носилась среди нагромождения едва точащих из грунта невысоких скелетов зданий и несла с собой непрекращающийся нагоняй сотрудникам. Увидев Четвёртого, академик прекратил разрывать на лоскутки очередного археолога и устремился к нему.
— Рад видеть тебя, Релл! — заулыбался Четвёртый, поднимая ладонь. Годы были не властны над седым учёным, он по-прежнему фонтанировал энергией, как и десять лет назад.
— Сердечно приветствую, Андрей Иванович! — Крато задрал голову, чтобы иметь возможность смотреть в глаза собеседнику, превосходящему его в росте почти вдвое. — Я ожидал вас с нетерпением! Есть новости от Алекса и Алисы?
— Пока ничего, — качнул головой Четвёртый. — Но они появятся.
— Не сомневаюсь ни секунды! — заявил академик. В этот момент его деятельная натура воспротивилась неподвижному положению, и маленький старичок пустился мерить шагами пространство между остатками двух разрушенных стен. — Как себя чувствует Андрей Андреевич? Мы виделись с ним третьего дня!
Академик был в восторге от нового государственного языка и в речи своей всегда использовал его во всем многообразии форм и оттенков. Крато стал первым, кто изучил русский после Алисы. Именно у неё неугомонный учёный и вытребовал мемокристалл с самой первой обучающей гипнограммой по русскому. С тех пор кристалл хранился в прозрачном вакуумном контейнере на самом видном месте его кабинета в Академии Наук. Старик гордо называл его «великим историческим артефактом» и планировал со временем открыть музей, посвящённый великим Древним. Сроки открытия этой экспозиции сам академик
