— В команде есть и другие люди, — продолжал первый. — Мохини может войти в контакт с любым из них. Вы найдете их описание здесь.
Он вынул чип и протянул своему коллеге.
— Хм-м, — с недовольным видом отозвался тот. — По-моему, масса лишней возни, но разве меня кто-нибудь спрашивает? Почему бы просто не ликвидировать ее при первой возможности? Полагаю, вы могли бы это сделать?
— Да, — бесстрастно отозвался первый. — Но я получил четкий приказ. Нам нужно убедиться, что она — та, за кого мы ее принимаем.
— С каких это пор большие боссы беспокоятся, если убирают не того человека?
Первый пожал плечами.
— Они не столько беспокоятся о том, что пострадают невинные люди, сколько хотят иметь стопроцентную уверенность, что мы уберем именно того, кто нам нужен. Понятно?
— Не совсем, но с другой стороны, мне не платят за понимание, верно? Я слышал, завтра вы уезжаете из города.
— Да, у моего сына день рождения, и я обещал ему, что буду дома.
— В самом деле? И сколько же лет исполнилось Джеймсу-младшему? Годика четыре, а?
— Девять, — с гордостью ответил первый мужчина. — Он в третьем классе — и уже капитан школьной футбольной команды.
— Девять? Да, время летит незаметно. Когда я в последний раз видел его, он был еще ползунком. Ладно, передай привет жене и съешь за меня кусок праздничного торта.
— Само собой. Да, не забудь: всю информацию нужно передавать в штаб-квартиру и сидеть тихо. Только пассивная слежка. Жди распоряжений.
— Знаю, знаю. Они особенно настаивали на этом. Много шума из ничего, если хочешь знать мое мнение. Ну, до встречи. Желаю хорошо провести время.
— Тебе тоже.
Они расстались. Первый мужчина направился к рейсовому космоплану, второй купил чип с информационно-развлекательной программой. Он уселся в кресле в холле отеля, достал миниатюрный проектор, вставил чип, надел наушники. Со стороны он выглядел как обычный транзитный пассажир, коротающий время перед очередным рейсом.
На самом деле он прислушивался к ясным, отчетливым звукам: Дарлин Мохини, наконец устроившаяся в своем номере, скинула туфли и направилась в ванную комнату.
ГЛАВА 2
Существует пять разновидностей шпионов: внешний шпион, внутренний шпион, двойной шпион, мертвый шпион и живой шпион.
Каждый раз, направляясь куда-либо, Крис неизменно проверял, нет ли за ним слежки. Вот и сейчас он машинально взглянул на дисплей камеры заднего вида, как только отъехал от тротуара. Пока взятый напрокат аэрокар летел над переполненными городскими улицами, его взгляд еще несколько раз возвращался к дисплею. Киборг делал это почти неосознанно, да у него и не было особых причин для беспокойства, поэтому он не сразу заметил серый двухдверный седан, пристроившийся сзади.
Теперь Крис вспомнил, что видел, как седан выехал на улицу примерно в трехстах метрах от него, когда он вышел из отеля. Сейчас водитель сопровождал его, сохраняя такое же расстояние. Обе машины направлялись к центру города.
— Может быть, нам с тобой просто по пути, — обратился Крис к серому седану, разглядывая изображение на экране. — Давай-ка выясним.
Просторная восьмиполосная магистраль была разделена широким промежутком зеленого газона, обсаженного рядами деревьев. Этот бульвар, пересекавший жилой район с внушительными, но не претенциозными особняками представителей верхней части среднего класса Мегаполиса, был одним из немногих городских участков со сравнительно слабым движением.
Крис выдержал паузу, посигналил и свернул направо. Серый двухдверный седан повернул в том же направлении.
Двигаясь на средней скорости между рядами домов, Крис снова включил сигнал поворота и свернул направо. Серый седан последовал за ним.
— Я с таким же успехом мог бы тащить его за собой на буксире, — проворчал Крис. — Ладно, еще разок, для верности.
Он в третий раз повернул направо.
Водитель другой машины сделал то же самое.
Крис был в затруднении. Нет, он не сомневался, что за ним следят. Три последовательных поворота направо — старинный прием, используемый для того, чтобы обнаружить «хвост». Но преследователь почему-то совершенно не скрывал своих намерений. К тому же зачем тащиться сзади? Почему бы не воспользоваться одним из бесчисленных электронных устройств, доступных за умеренную цену? Достаточно прикрепить «жучок» к автомобилю, вывести сигнал на экран — и можно следить за подопечным, не покидая своей уютной квартиры.
Крис подогнал свой аэрокар к тротуару и выключил воздушную подушку. Машина опустилась до уровня мостовой. Серый двухдверный седан тоже остановился. Он заметно приблизился, поскольку длина поперечных улиц в этом районе не превышала двух кварталов.
Откинувшись на спинку сиденья, Крис разглядывал другую машину на экране камеры заднего вида.
— Мне следовало бы догадаться, — процедил он. — Вас ненадолго хватило, верно? Но кто решил удостоить меня своим визитом?
Киборг не надеялся получить ответ, сидя на месте. Его аэрокар был припаркован перед уютным кирпичным особнячком с гаражом на две машины и подстриженной лужайкой, где лохматый пес дремал под аргазианским солнышком, а малыш лет пяти катался на трехколесном велосипеде. Крис вышел из машины. Пес немедленно проснулся и принялся лаять на него.
Крис дал ему понять, что не имеет никаких дурных намерений в отношении дома или малыша, и двинулся назад по тротуару. На ходу он позволил себе подумать, что они с Марджори всегда хотели иметь такой дом и вести такую жизнь — вместе с собакой, ребенком и трехколесным велосипедом. Он позволил себе снова испытать боль. Впрочем, боль пришла бы и без его ведома, но так ему было легче справиться с нею.
Покончив с этим, он смог сосредоточиться на своей небольшой проблеме.
Серый двухдверный седан оставался на месте — перед домом, как две капли воды похожим на предыдущий, но построенным из камня и с кошкой на крыльце.
Крис подошел к машине и наклонился, чтобы заглянуть через тонированное сталепластовое стекло. Узнав человека, сидевшего внутри, киборг выпрямился, глубоко вздохнул и постучал пальцем по окошку. Водитель нажал кнопку на приборной панели.
— Я собираюсь в Музей аэронавтики и космических исследований, — вежливо сообщил Крис. — Он расположен примерно в десяти километрах к северу, по правой стороне бульвара. Могу подождать у входа.
— Отрадно видеть, что ты не растерял свое чувство юмора, Крис, — произнес человек, сидевший внутри. Его голос доносился из микрофона, вмонтированного в пуленепробиваемую дверь. — Но я не хочу испортить тебе познавательную экскурсию. Заходи, садись рядом. Нам нужно немного поговорить.
Дверь щелкнула и приоткрылась.
Крис опустился на сиденье рядом с водителем и закрыл дверь, оказавшуюся не только пуленепробиваемой, но и звуконепроницаемой. Мысленно расслабившись и убедившись, что водитель держит обе руки на виду, он достал из нагрудного кармана закрутку и сунул ее в рот.
— Ты же знаешь, что я не выношу сигарного дыма, Крис, — укоризненно произнес водитель.
— Я буду жевать ее, — пообещал киборг. — Давно не виделись, Амади. Мне говорили, ты вышел в отставку.
— Так оно и было. Но потом меня попросили вернуться.
— Старый конь борозды не испортит — верно, Амади?
— Что-то вроде того. — Амади улыбнулся.
Должно быть, ему уже перевалило за семьдесят. Его некогда темные волосы совсем поседели, смуглое лицо покрылось сетью морщин. Тем не менее, он поддерживал хорошую физическую форму и преуспевал в материальном отношении — насколько Крис мог судить по костюму отличного покроя и сшитому на заказ шелковому галстуку. Должно быть, Бюро держало его на должности внештатного высокооплачиваемого консультанта. Ничего удивительного: Джафар эль Амади был ведущим специалистом по империи Юнга — одной из богатейших и наиболее могущественных преступных организаций, действовавших в центральной части Галактики.
Амади был непосредственным начальником Криса в его последней операции, проведенной федеральной службой. Операции, которая закончилась полным провалом.
Крис поудобнее устроился на мягком пружинистом сиденье. Внезапно его левая рука издала серию коротких сигналов. Сдвинув рукав своего дорогого пиджака, киборг расстегнул и закатал обшлаг рубашки. Открылось переплетение проводов и стальных конструкций с мигающими индикаторными огоньками. Он произвел небольшую настройку, искоса взглянув на Амади и заметив, что тот следит за ним с напряженным выражением на лице.
Киборг слегка пошевелил пальцами левой руки.
— Все дело в температуре кожи, — пояснил он. — Ее трудно поддерживать на постоянном уровне. Пластикожа не должна быть слишком холодной, иначе людям, с которыми ты обмениваешься рукопожатием, кажется, будто они поздоровались с мертвецом. Слишком горячо — тоже плохо, хотя иногда бывает полезно увеличить температуру. Я могу сварить яйцо всмятку…
— Кончай болтать, Крис. — Амади перестал улыбаться. — Я был в госпитале, когда тебя привезли. Тебе чертовски повезло, что ты выжил.
Крис пожал плечами. Этот вопрос все еще оставался открытым для обсуждения.
— Я опоздаю в музей, — сказал он. — Так что давай покороче. Как поживают жена и дети? Да, и не трудись спрашивать о моей жене и детях.
В темных глазах Амади появился опасный блеск.
— Пожалуй, я не могу винить тебя за сарказм начал он.
