– Всех, о ком не написал, – того люблю!
Я думал: выкрутился. Но не тут-то было!
Пришлось любить, такие это сволочи!
Вначале она мне сказала:
– Ну, здравствуй!
А уже потом открыла рот…
Наша мысль – длиннее жизни! Но не радуйтесь.
Просто жизнь еще короче, чем мы думаем…
…может обернуться большим конфузом. Дело в том, что, когда невмоготу (а это время наступило уже снова)… Интеллигенция ведь тоже пишет на заборах. Но, чтоб никто – из местных жителей – не понял, она все это пишет на латыни…
Вот почему к ним папу не зовут. На всякий случай.
В связи с тем, что правды мы не узнаем никогда, наши догадки никогда не станут заблуждениями.
Кажется, что все говорят одновременно. Ведущий, не в силах перекричать, в отчаянии. С места – рука:
– Можно взять слово?
– Возьми – только молчи!..
Слова-паразиты покушаются уже на самого человека. Спросил одну: а как ее зовут?
И что мне отвечает?!
– Как бы Люда.
«Лучший вечер юмора – улыбаться своим мыслям».
Был для всех образцом. Оказалось: подопытным.
Осторожность не вредит – напротив! Пишешь «бестселлер» – уже не берут. Написали: «Осторожно, бестселлер!» – продажи подскочили до небес!..
Я на встречу с тобой бежал так, что когда по ходу меня кто-то больно стукнул по спине, я даже не дал сдачи. Наверное, это любовь…
Написал я книгу о друзьях. Каждому отвел по целой главке. Толстая такая книга получилась. Они звонили мне наперебой:
– Ой, читаю, ой, как нравится, ты умница!
А потом друзей как отключало. Почему? А доходили до рассказа о себе…
Кино я досмотрел, но впечатление, что плакал я напрасно, меня не оставляет до сих пор…
Не знаю, кто как, а я на красоту реагирую челюстью: когда я Новаковскую увидел – отпала челюсть…
Пришла в музей впервые. И, боже, какая тупая! Она строила глазки портрету…
Голод нам не угрожает никогда: что бы нам ни говорили – мы съедаем!
Я меткий: бросая в воду камень, я всегда попадаю в десятку.
– Как рассказ? Ужасный! Почему? В жизни не бывает так смешно!
Я не подлый, разве только чисто машинально…
Во время раскопок в пустыне Дуарту археологи установили, что это никакая не пустыня, а город Миури, посыпанный песком в страшный гололед 1362 года.
Ничего не помню, ничего! Кого люблю, кого я ненавижу. Приходится записывать в блокнотик. Так, сюда – кого люблю. Так, сюда – кого я ненавижу. Скрупулезно! Главное, не перепутать их местами. А то вдруг полюблю я не того – и что тогда?!
Как мало человеку нужно для счастья. Как много – чтобы он об этом догадался.
– Здравствуйте, а Степу можно?
– Я тоже еврейка, но вы не туда попали. Заходите!
Так я встретился с китайским резидентом.
Ранним утром деревья отбрасывали свежие, хорошо отдохнувшие тени.
– Вы понимаете, время было страшное, мы очень боялись. Поэтому все его письма мы уничтожили…
– Как уничтожили?
– Сожгли.
– Извините, но вы – варвары! Сожгли?! Его письма?!! Письма гения?!!!
– Успокойтесь, перед сожжением мы сделали их ксерокопии…
Плохому человеку стать хорошим – нечего делать. Взять меня: три рюмки – и уже…
Я посмотрел в камеру наружного наблюдения и, пользуясь случаем, передал привет любимой маме…
За что народ любит политиков? За то, что в свою очередь они – любят дешевые, доступные народу театральные эффекты…
Ее накрашенные губы выгодно подчеркивали талию.
Мою жену прошу ни в чем не винить: она меня не бросила, а оставила в покое…
Получив гонорар, впервые задумался всерьез о символизме.
Пионер – известно – значит первый. Но как в действительности стать первым? Предлагаю.
– Будь готов!
– На все готов!..
Оказывается, голова может болеть и на расстоянии. Как это? Вот вам пример: моя головная боль – это вы.
Новая услуга появилась в Донецке: умные люди приходят к богатым и пересказывают им толковые книги: «Войну и мир», «Лолиту» и даже «Колобка», кто не читал.
Богатые становятся умными, а умные – богатыми. Очень советуем…
Донецкий литератор Золотуха все время врал: в семье, в Союзе писателей, с трибун. Перед друзьями он оправдывался так: «Я должен поддерживать форму!»
Оказалось – звезд он с неба не хватает, оказалось – подбирает просто падалицу!
Включил телевизор. Жириновский. Выключил телевизор. Но остановить Жириновского было уже невозможно.
Одному донецкому старичку – ровно сто.
Маленький, сухонький, никогда не подумаешь, а жизнь – дай бог каждому: восемь жен, сто шестнадцать любовниц! Имена, фамилии. Не врет. И сто лет.
Интересуюсь:
– В чем же секрет долголетия?
