британский экспедиционный корпус.
Англия к тому времени имела сухопутную армию численностью около миллиона. Благодаря помощи из-за океана она была прекрасно вооружена, а примерно треть британских солдат получила опыт войны в мае — июне 1940 года. Конечно, для противостояния с вермахтом один на один этого было маловато, но вермахт-то в это время был на Востоке. Так что британцы, к которым присоединились бы спешно формируемые французские части, без особого труда заняли бы всю Францию, Бельгию и Голландию. И война Советским Союзом была бы проиграна.
Мне возразят, что ситуация для англичан могла складываться и не столь благоприятно. Красная Армия, покончив с Германией, могла бы заняться «англо-французскими империалистами» и все же захватить всю Европу. Предположим, что так. Но тогда КАКОЙ СМЫСЛ БЫЛО СТРОИТЬ «ЛЕДОКОЛ РЕВОЛЮЦИИ»?
Давайте представим себе картину Второй мировой войны без Гитлера. В Германии армии практически нет. Польская армия точно такая же, какая она и была к началу реальной войны. Французы, отгородившись от немцев линией Мажино, благодушествуют, и в их армии нет ни современных танков, ни приличной авиации. А в это время на Востоке: «…пять советских воздушно-десантных корпусов, десятки тысяч быстроходных танков, созданных специально для действий на автострадах (кстати, автострад на советской территории нет), десятки тысяч самолетов, пилоты которых не обучены ведению воздушных боев, но обучены нанесению ударов по наземным целям; дивизии и целые армии НКВД; армии, укомплектованные советскими зэками; сверхмощные формирования планерной авиации для быстрой высадки на территории противника; горные дивизии, обученные стремительным броскам к перевалам…» («Ледокол». Гл. 29.)
Что могло помешать Сталину создать все вышеперечисленное к определенной, им самим назначенной дате? Насторожатся потенциальные жертвы?
Давайте вспомним, что Запад почему-то не насторожили военные приготовления Гитлера, который прямо заявлял, что его главной задачей является пересмотр итогов Первой мировой войны. А ведь это напрямую затрагивало Францию, отнявшую у Германии Эльзас и Лотарингию, и Англию, прибравшую к рукам немецкие колонии. Сталин находился в значительно лучшем положении. Даже если бы он заявил, что его военные приготовления направлены на возвращение несправедливо отторгнутых от России территорий, всполошить это могло Румынию, Польшу, Прибалтику и Финляндию, до которых в Европе, по большому счету, никому и дела-то нет. Но ему вообще ничего не нужно было заявлять.
Вспомним, что размеры германской армии, ее состав и вооружение были прописаны в Версальском договоре. И имелись механизмы, позволяющие все это контролировать. Так что Гитлеру пришлось громко заявить, что он больше не намерен придерживаться этих ограничений, а уж потом всерьез заняться строительством вермахта. Сталин же мог все делать втихомолку. Если какие-то сведения о росте РККА и ее перевооружении и просочились бы за рубеж, истинных масштабов все равно никто представить бы не мог.
Так зачем же Сталин затеял хитрую возню с «Ледоколом Революции», если у него был гораздо более простой и, что самое главное, более выигрышный сценарий?
Представьте себе, что где-то в 1939 году (а может, и на год-другой раньше) СССР предъявляет претензии Польше, требует отдать незаконно оккупированные поляками Западную Украину и Белоруссию. Поляки бросаются за помощью к Западу. Но лидеры Англии и Франции отвечают, что они никогда не признавали присоединение этих территорий к Польше, что официально признанная и утвержденная Лигой Наций восточная граница Польши проходит по так называемой «линии Керзона» (примерно там, где сейчас проходит граница Польши с Литвой, Белоруссией и Украиной). Так что лучше бы полякам договориться с Советами полюбовно.
Бред, скажете вы? А вот и нет, точно такой ответ получили поляки от французов и англичан 17 сентября 1939 года, когда Красная Армия начала свой освободительный поход! Так что польскому правительству (обитавшему, правда, в то время на территории Румынии) ничего не оставалось, как объявить, что оно не считает Советский Союз воюющей стороной, и приказать польской армии не оказывать сопротивления советским войскам.
Есть и еще один прекрасный пример, как реагировал Запад на аналогичные требования, правда, со стороны Германии — Мюнхенский сговор. Германия потребовала от Чехословакии Судеты, чехи обратились за помощью к гарантам Версальского договора (который, между прочим, подразумевал нерушимость границ в Европе) и были этими гарантами проданы с потрохами.
Может быть, в моделируемой нами ситуации поляки и не пошли на мировую, так что Красной Армии пришлось бы начать войну (точнее, локальный конфликт). Какова тут была бы позиция Запада? Может, они тут же объявили бы войну СССР? Сомневаюсь. Вся предвоенная политика Запада указывает, что воевать ни Франция, ни Англия категорически не желали. Так что, в самом худшем случае, Советский Союз строго предупредили бы, что, если Красная Армия перейдет «линию Керзона», это будет объявлено агрессией со всеми вытекающими последствиями.
Впрочем, ладно, Англия и Франция объявляют войну СССР, но что они при этом делают? Максимум то же, что в реальности после объявления войны Германии. То есть мужественно стоят на своих границах. Ведь между Францией и Польшей находится мирная и нейтральная Германия. Чтобы начать какие-то военные действия против СССР с территории Прибалтики, Румынии или Финляндии, нужно предварительно с ними договориться, да и времени на переброску туда более-менее крупных сил понадобится немало. А времени-то у Запада совсем нет. Вермахту на разгром Польши понадобилось две недели, РККА справилась бы за одну неделю. Еще пару дней положим на разгром рейхсвера. Через сколько часов советские автострадные танки смогли бы прокатиться по Германии и выйти к ее западным границам, можете подсчитать сами. Да и перевозка всех остальных частей Красной Армии по отличным германским железным дорогам не заняла бы много времени.
Таким образом, к тому времени, когда французы с англичанами закончили бы мобилизацию, вся Красная Армия уже стояла вдоль германо-французской границы. Рискнули бы союзники начать наступательные действия? Сомневаюсь. Так что началась бы «странная война», которая закончилась бы точно так же, как она закончилась в реальности, только вместо вермахта крушила бы Францию Красная Армия. А ей это сделать было значительно проще, потому, как нам это показал В. Суворов, у нее были лучше и танки, и самолеты, и артиллерия.
Так что ЭТУ Вторую мировую войну явно выиграл бы Советский Союз. Так зачем же был создан «Ледокол Революции»?
Собственно, Владимир Богданович дал нам ответ на этот вопрос в самой первой своей книге: «Сталин терпеливо ждал последнего аккорда германо-британской войны — высадки германских танковых корпусов на Британских островах.
Если бы Сталину удалось убедить Гитлера в том, что СССР — нейтральная страна, то германские танковые корпуса были бы, несомненно, высажены на Британские острова. И тогда…
И тогда сложилась бы поистине небывалая ситуация. Польша, Чехословакия, Дания, Норвегия, Бельгия, Нидерланды, Люксембург, Югославия, Франция, Греция, Албания больше не имеют ни армий, ни правительств, ни парламентов, ни политических партий. Миллионы людей загнаны в нацистские концлагеря, и вся Европа ждет освобождения. А на европейском континенте только всего и осталось, что полк личной охраны Гитлера, охрана нацистских концлагерей, германские тыловые части, военные училища и… пять советских воздушно-десантных корпусов, десятки тысяч быстроходных танков, созданных специально для действий на автострадах (кстати, автострад на советской территории нет), десятки тысяч самолетов, пилоты которых не обучены ведению воздушных боев, но обучены нанесению ударов по наземным целям; дивизии и целые армии НКВД; армии, укомплектованные советскими зэками; сверхмощные формирования планерной авиации для быстрой высадки на территории противника; горные дивизии, обученные стремительным броскам к перевалам, через которые идет нефть — кровь войны». («Ледокол». Гл. 29.)
Видите, как все просто. Вермахт ушел на острова, так что ВСЮ ЕВРОПУ Красная Армия могла захватить практически без сопротивления.
Теперь становится понятно, что «Ледокол Революции» должен был сокрушить не только континентальную Европу, но и Британию. Или хотя бы связать ей руки настолько, чтобы она не смогла
