не планировались. Полутора годами позже, когда Гитлер напал на СССР, обвинив его в подготовке агрессии, провокаций на советско-германской границе тоже не было. А вот перед нападением на Польшу Гитлер почему-то озаботился созданием предлога.
Более того, провокация эта была выполнена столь топорно, что становится понятным, готовилась она впопыхах, явно в последний момент. Но ведь план нападения на Польшу разрабатывался с апреля 1939 года. Понятно, Гитлер собирался напасть на Польшу безо всяких предлогов, но в последний момент вдруг дал команду такой предлог ему предоставить. Зачем?
А давайте предположим, что англичане намекнули Гитлеру (не по дипломатическим каналам, а хотя бы через того же Канариса), что, если немцы дадут им хоть какую-то зацепку, чтобы уклониться от выполнения обязательств Польше, они, возможно, объявлять войну Германии и не станут.
Представим, что 1 или 2 сентября в Польшу вошла Красная Армия. Британское правительство тут же заявляет, что Германия, в ответ на ноту от 1 сентября, предоставила Англии убедительные сведения о том, что Польша сама собиралась на нее напасть, даже уже начала агрессивные действия и захватила радиостанцию на немецкой территории. Так что Германии войну объявлять не стоит. А вот СССР совершил акт неспровоцированной агрессии, так что с ним Британия будет воевать до победного конца. Германия, в ответ на столь дружественный жест, покончив с Польшей, тут же обрушивается всей мощью на Советский Союз. Причем горючее и боеприпасы в самый ответственный момент у вермахта не кончаются, потому как текут широкой рекой из Англии и Франции.
Слишком фантастический вариант? Может быть и так, но полностью исключать его я бы не стал. Потому как он прекрасно объясняет двухдневное молчание Лондона, да и вообще всю возню британской дипломатии вокруг Польши.
Однако неясным остается главный вопрос, почему все же Англия объявила Гитлеру войну. Ответ на него предельно прост: из-за пакта Молотова — Риббентропа.
Так что же, этот пресловутый пакт действительно зажег «зеленый свет» перед локомотивом Второй мировой войны? Нет, он всего лишь перевел перед ним стрелку.
Глава 32 ПАКТ И ПРОТОКОЛ
Начав войну против Польши, Гитлер тут же получил войну против Франции, т. е. войну на два фронта.
Недавно я провел небольшой эксперимент в сети Интернет, который показал, что большинство тамошних обитателей, громко кричащих о коварстве Сталина, давшего сигнал к началу Второй мировой войны, смутно представляют, о чем написано в пресловутом пакте Молотова — Риббентропа. Более того, когда я спрашивал, каким образом договор, в котором две страны обещали не нападать друг на друга, мог послужить сигналом к началу войны, вразумительного ответа я обычно не получал. Так что нелишне будет сказать пару слов об этом историческом документе.
Подписан он был 23 августа 1939 года в Москве (обратите внимание на дату, она нам скоро понадобится). Основное содержание его было таковым:
Обе договаривающиеся стороны обязуются воздерживаться от всякого насилия, от всякого агрессивного действия и всякого нападения в отношении друг друга, как отдельно, так и совместно с другими державами.
В случае если одна из договаривающихся сторон окажется объектом военных действий со стороны третьей державы, другая договаривающаяся сторона не будет поддерживать ни в какой форме эту державу.
Ни одна из договаривающихся сторон не будет участвовать ни в какой группировке держав, которая прямо или косвенно направлена против другой стороны.
Было там еще несколько пунктов, посвященных взаимным консультациям и порядку разрешения возможных конфликтов, я их опустил, как не относящиеся непосредственно к теме нашего разговора.
Как видите, ничего криминального в тексте договора нет. Более того, формулировка второго пункта оставляла за СССР свободу действий в начавшейся через неделю германо-польской войне. Ведь слова «окажется объектом военных действий» можно трактовать двояко. Если бы поляки (французы, англичане) напали на Германию, она, несомненно, оказалась бы «объектом военных действий». Так что можно было считать, что договор предусматривает как раз такой случай. Но с другой стороны, после того как Гитлер напал на Польшу, поляки не сдались сразу, а оказали немцам вооруженное сопротивление. То есть Германия оказалась объектом военных действий со стороны Польши. Однако ничто не мешало Советскому Союзу сказать: «Мы считаем, что слова «окажется объектом военных действий» означают нападение третьей державы на Германию». После чего с легкой совестью встать на защиту «братьев поляков».
Эта не очень удачная формулировка была вынужденной для обеих сторон. Обычный для подобных документов вариант «в случае агрессии со стороны третьей державы» Германию, собиравшуюся начать агрессию, никак не устраивал. Но не устраивал он и СССР, поскольку Сталин тоже собирался в ближайшее время заняться решением территориальных проблем с соседями. Написать же прямо «в случае, если одна из договаривающихся сторон начнет войну против третьей страны» в открытом договоре, который должен был стать известным всему миру, было невозможно. Вот и пришлось ввести в договор компромиссную формулировку. А чтобы избежать разночтений, к договору были добавлены секретные протоколы, в которых все говорилось почти прямо.
Тут надо сказать, что документ этот, вопреки распространенному мнению, до сих пор не найден (и наверняка никогда не будет найден). Имеется фотокопия из немецких архивов, происхождение которой сомнительно, и «подлинные протоколы» советской стороны, которые почему-то были обнаружены два года спустя после осуждения пакта Молотова — Риббентропа на Съезде Советов.
Впрочем, никто из серьезных исследователей не подвергает сомнению факт наличия этих секретных протоколов и то, что имеющаяся копия более-менее точно передает смысл этого документа. Однако сразу бросается в глаза, что в ней нет некоторых очень важных положений, которые просто-таки должны были быть обговорены при подписании договора.
Например, в речи Сталина на заседании Политбюро 19 августа 1939 года (о которой я выше рассказывал подробно) говорится, что Гитлер признает ВСЮ Румынию сферой интересов СССР, в копии протоколов же речь идет ТОЛЬКО о Бессарабии. Весьма неясно трактуется в копии и вопрос с Финляндией. Но самое главное, в этом протоколе не говорится почти ничего об интересах Германии (об этом ниже). Так что, скорее всего, это не КОПИЯ, а всего лишь ВЫПИСКА из секретных протоколов. Что же еще в них было написано, мы никогда не узнаем. Так что придется нам использовать этот урезанный вариант, однако будем иметь в виду, что в подлинных протоколах наверняка содержалось что-то еще.
Переводя содержание имеющегося документа с дипломатического языка на обычный, получаем: СССР может забрать себе Литву, Латвию и Эстонию, часть Польши, часть (или всю) Финляндии и Бессарабию. Германия же по этим протоколам получает свободу действий в Польше, причем останется ли польское государство существовать хоть в каком-то виде, высокие договаривающиеся стороны решат позднее.
Обратите внимание на постановку вопроса о Польше. Из нее со всей очевидностью вытекает, что на момент подписания договора Гитлер и Сталин вовсе не собирались «делить Польшу». Каждая из держав собиралась отобрать у поляков то, что она считала своей собственностью (СССР Западную Украину и Белоруссию, а Германия Данциг и кое-какие земли в Коридоре). Причем справедливость притязаний Советского Союза была признана западными державами (напомню, что международно признанная граница между СССР и Польшей проходила по «линии Керзона», практически совпадающей с нынешней восточной польской границей). Другое дело Германия. Ее притязания Запад не признавал, более того, совсем недавно
