31
Уже через час они были готовы к отъезду. Джослин в последний раз обвела взглядом комнату. Хотя она провела здесь сравнительно немного времени, мысль о том, что она больше никогда не вернется в усадьбу, внушала ей глубокую печаль.
Ее размышления прервала Мари:
- Леди Джослин, а как же Хью Морган? Джослин повернулась и прочла на лице своей горничной тревогу.
- В чем дело?
- Хью служит вам или лорду Престону?
- О! Я об этом не подумала. - Джослин нахмурилась. Хотя жалованье молодому человеку выплачивала она, но он стал личным слугой Дэвида. Попроси его прийти сюда.
Когда Мари вернулась, приведя своего возлюбленного, Джослин сказала:
- Морган, поскольку вы - камердинер лорда Престона, вам следует остаться у него на службе. Он был очень доволен вами, так что, полагаю, захочет, чтобы вы остались при нем.
Она прижала пальцы к пульсировавшему болью виску, пытаясь предугадать, как Дэвид воспримет ее отъезд.
- Если лорд Престон решит уволить вас из-за.., из-за того, что прежде вы были связаны со мной, вы можете вернуться в Лондон. То же самое относится к вашему брату Рису, если он предпочтет работать у меня, а не здесь, в Уэстхольме.
Хью устремил взгляд на Джослин. На его открытом лице отразилось страдание.
- Леди Джослин, его милость чем-то вас обидел? Если это так...
Он так явно был готов ринуться на ее защиту, что у Джослин перехватило дыхание и она с трудом смогла ответить:
- Напротив. Это я причиняю ему зло.
С лицом, подобным застывшей маске, она поспешно вышла из комнаты. Хью и Мари проводили ее растерянными взглядами.
Валлиец спросил:
- Что случилось? У ее милости такое лицо, словно она столкнулась с самим дьяволом!
- Не знаю, - ответила огорченная Мари. - Вчера оба они казались такими счастливыми и влюбленными, а сегодня утром она плакала так, что сердце разрывалось слушать. А потом - этот немедленный отъезд.
Хью крепко обнял ее:
- До свидания, моя милая. Если я не ошибся в лорде Престоне, то мы поедем в Лондон следом за вами, едва он вернется домой.
- Я не хочу с тобой расставаться! - воскликнула Мари, и на ресницах у нее заблестели слезы. - Разреши мне остаться! Или поезжай с нами в Лондон. Ты сможешь снова служить у миледи.
- Нет, малышка, ты же видела ее лицо. Сейчас ты очень нужна миледи. И думаю, что я понадоблюсь милорду. - Он крепко поцеловал ее, страдая из-за предстоящей разлуки. - Скоро мы снова будем вместе, даю тебе слово.
Бросив на него полный грусти взгляд. Мари взяла шкатулку с драгоценностями своей госпожи и ушла. Хью нашел окно, из которого он мог наблюдать, как они усаживаются в карету. Их подсаживал растерянный дворецкий.
А потом они уехали.
***
Уже вечерело, когда Дэвид наконец вернулся домой. Не дожидаясь слуг, он нетерпеливо распахнул дверь. В холле его встретил Стреттон. Лицо у дворецкого было мрачнее тучи. Дэвид снял шляпу и бросил ее слуге.
- Где леди Престон? Опять на чердаке? Смутившись, Стреттон пробормотал:
- Ее милость уехала в Лондон, милорд.
Озадаченный Давид переспросил:
- Уехала?!
- Да, милорд.
Дэвид решил, что это могло означать только одно: Джослин срочно вызвал кто-то из родственников. Видимо, по очень важному вопросу. И все же сердце у него уже сжалось от дурных предчувствий.
- Полагаю, она оставила для меня письмо?
- Да, милорд.
Дворецкий вручил ему запечатанную записку.
Дэвид поспешно вскрыл ее и прочел:
'Дэвид, мне очень жаль. Я не хотела причинять тебе боль. Нам лучше больше не видеться. Джослин'.
Каждое слово било, словно пуля, выпущенная из мушкета. Он два раза перечитал записку, пытаясь хоть что-то понять, однако так ничего и не понял.
Он стремительно прошел мимо дворецкого и поднялся наверх. Этого не может быть - это какая-то странная шутка!
Распахнув дверь спальни Джослин, он увидел, что там исчезли все следы ее пребывания. Все изящные мелочи: флаконы с духами, гребни, щетки, - все исчезло с туалетного столика, остался только слабый аромат жасмина.
Он потрясенно прикоснулся к голому матрасу, словно надеясь почувствовать тепло, оставшееся от прошлой ночи, но не ощутил и следа от разделенной ими радости. По крайней мере он так считал, что радость была разделенной.
Он обвел комнату взглядом и заметил смятый листок бумаги в холодном камине. Он поднял его, надеясь, что это окажется черновиком прощального письма, где хоть что-то прояснится.
Письмо было написано незнакомым почерком, и Дэвид хотел уже выбросить бумажку, но, увидев подпись леди Кромарти, решил прочесть письмо. Проклятие! Что значат эти угрозы в адрес Джослин?
У него похолодело сердце, а в голову лезли самые невероятные предположения. Может быть.
Джослин все-таки решила, что не хочет ликвидировать их брак, поскольку это делало ее уязвимой для шантажа тетки? В этом случае то, что она избавилась от девственности, сильно ослабило позиции леди Кромарти.
Или, не приведи Господь, решила, что готова к встрече со своим герцогом - теперь, когда она уже не невинная девушка. А кому же избавить ее от девственности, как не временному мужу, пылающему к ней страстью? Он помог ей не колеблясь. Она оказалась способной ученицей и теперь сможет предложить себя герцогу как женщина опытная.
Однако ему трудно было поверить в то, что Джослин способна на такую расчетливость и коварство: он всегда считал ее человеком добрым и правдивым. Может быть, она решила, что он с готовностью переспал с ней ради минутного удовольствия, а его признание в любви заставило ее ужаснуться?
Или он вообще ошибся, считая, что под маской светской женщины у нее прячутся доброта и ранимость? Ведь она росла в мире, совершенно непохожем на тот, который окружал его, где лорды и леди вели себя необъяснимым для простых людей образом.
Он снова смял письмо леди Кромарти. Обычно мужчин обвиняют в том, что они бросают женщин, - а у них, похоже, все получилось наоборот! Ирония этой ситуации ошеломляла.
Дэвид оставил попытки что-то понять, чувствуя, что совершенно запутался. Фактом оставалась лишь ее записка со словами, что она больше не хочет с ним встречаться, и письмо ее тетки, которое превратило акт любви в горстку пепла.
Он стоял у окна, устремив невидящий взгляд вдаль, когда в комнату вошел Морган и в смущении проговорил:
- Милорд, я хотел бы поговорить с вами о леди Джослин.
- Говорить, в сущности, не о чем. - Дэвид с трудом проглотил вставший в горле ком и постарался найти для происшедшего приемлемое для посторонних объяснение:
- Она была очень любезна, когда согласилась.., приехать и помочь мне привести в порядок дом и хозяйство.
Отказываясь принять намек, Морган упрямо сказал:
- Мари сказала мне, что этим утром ее милость плакала так, словно у нее разбито сердце. А когда я
