видом, продуктом эволюции цивилизации:
«Вписывание крупа в квадрат создает… большого жеребенка, с отходом организма от естественных параметров. Чистокровные скакуны слишком часто ломают ноги, у них лопаются кровеносные сосуды, они подвержены стрессам. И поведение у них детское. Заторможенное психическое развитие. Как у собак элитных пород».
Бронированные кони без стремян
Стремя — это принадлежность седла: металлическая дужка с донцем и пружиной, за которую она подвешивается на ремешке к седлу для упора ноги всадника. Ни толком сесть на лошадь, ни устойчиво держаться на ней во время движения без стремени нельзя. То есть, ехать-то можно, однако все силы уйдут на то, чтобы просто держаться на спине животного. Называется такая посадка
Долгие годы считалось, что стремя изобретено в VI веке в Китае. (В Китае вообще все изобрели, кроме Луны, которая, как известно со времен Гоголя, «обыкновенно делается в Гамбурге, и прескверно делается»). У персов оно появилось в VII–VIII веках, а в Европе в Х—XI, тогда же здесь начинают использовать железные подковы. В России «стремя» впервые упомянуто в XII столетии, согласно Историко- этимологическому словарю П. Я. Черныха. К сожалению, слово «седло» в этом словаре отсутствует.
Как же садились на коня до изобретения стремян?.. Г. Брикс в своих примечаниях к «Истории конницы» Деннисона сообщает, что древние конники использовали маленькие лестницы (scalae) или переносные железные ступеньки. Он отмечает, что упоминание о них у античных авторов часто приводило к недоразумениям: некоторые историки путали их со стременами, но стремян тогда не было, и scalae — это не название стремян.
Г. Брикс пишет:
«Наконец, пользовались камнями, которые даже были нарочно для этой цели (для посадки на лошадь, — Авт.) положены на краях больших дорог в Греции и Италии»,
Но всадники с тяжелым оружием и в броне, на конях без стремян, носились не только по дорогам Греции и Италии, как вы вскоре увидите.
Ф. Кардини пишет:
«Что касается истории материальной культуры, то должно быть ясно — искусством верховой езды мы обязаны скифам. Сосуд, найденный в Чертомлыкском кургане в районе нижнего течения Днепра и хранящийся ныне в ленинградском Эрмитаже, датируется первым-вторым десятилетием IV в. до н. э. На нем изображены скифы, ухаживающие за лошадьми. Работа мастера столь тщательно передает малейшие подробности, что ее приписали греческим мастерам. Кое-кому даже показалось, что на нем видно не только седло, но и самое раннее изображение стремени, хотя и особого типа: стремя, предназначавшееся лишь для того, чтобы вскочить на коня. Подобное прочтение чертомлыкской находки давно уже отвергнуто специалистами. (Здесь главное — не слово „специалисты“, а слово „давно“. Раз давно отвергнуто, то и говорить не о чем. — Авт.) Теперь они пришли к выводу, что первое изображение стремян найдено в Индии, и относится ко II в. н. э. Нам же хочется лишь подчеркнуть: мастерство скифов, скотоводов и конных воинов, — это неопровержимый исторический факт».
О мастерстве спорить не будем. Мы поговорим о нем позже, в главе «Ювелирное дело скифов». А пока скажем два слова о «исторических фактах» и толковании оных. Изучение предметов, обнаруженных в скифских погребениях, дало историкам основание для предположения, что к V веку до н. э. скифы вступили в полосу экономического упадка. Но тут же они отмечают, что подобные выводы следует принимать с изрядной долей осторожности. Вот какую осторожность проявил Ф. Кардини:
«Прежде всего следовало бы удостовериться, что имеющиеся в нашем распоряжении археологические находки достаточны для воссоздания общей картины того времени. Но удостовериться в этом практически невозможно. (А вывод об „упадке“ уже сделан, — Авт.) Кроме того, не повредила бы и уверенность в том, что гипотетическое уменьшение значимости и ценности обнаруживаемых в курганах предметов действительно было вызвано наступившим обнищанием. А может быть, это вызвано изменением обычаев, например культурными нововведениями? Как бы то ни было, если согласиться с гипотезой обнищания, основанной на списке археологических находок, то можно предположить, что причиной послужили войны, которые вел против скифов персидский царь Дарий I. (На основе домысла о „факте“ домысливаются его „причины“. — Авт.) В следующем столетии экономическое процветание, поддержанное экспортом зерна, возобновилось. (Еще один домысел; о возможности „культурных нововведений“ уже забыто, — Авт.) Однако на горизонте показался народ, брат и недруг скифов, — сарматы».
Далее историк рассказывает нам, кто такие эти сарматы:
Обратите внимание: все появившиеся в поле зрения западных жителей кочевники приходили сюда, теснимые более сильными восточными племенами. А почему же они их «теснили»? А потому, что их тоже теснили еще более сильные, которых, в свою очередь, теснили следующие. Стало быть, пришельцы, появившиеся на западе — самые слабые. Эти самые слабые сарматы, по сообщениям историков Рима, были чрезвычайно воинственны и жестоки, а к тому же имели чрезвычайно эффективную тяжелую кавалерию. Кто уж их там, жестоких, воинственных и эффективных кавалеристов, «теснил» с востока, даже подумать страшно. И вот, «наехали» они на скифов, которым мы — а также все воинственные и жестокие азиаты, — обязаны искусством верховой езды.
Законы эволюции всеобщи. Например, биотическая регуляция на планете обеспечивается работой многочисленных мелких организмов, бактерий и грибков, потребляющих около 90 % всей энергии. Мелкие беспозвоночные животные потребляют чуть больше 9 %, то есть практически всю оставшуюся часть потоков энергии. На долю крупных позвоночных (к числу которых относится и человек), приходится менее 1 % потока энергии в сообществе. Можно сказать, что жизнь позвоночных животных в приемлемой для них окружающей среде обеспечивается функционированием остальных организмов сообщества.
Такую «пирамиду» мы можем увидеть и в человеческом сообществе. Подавляющее число людей занимается производительным трудом, чтобы единицы могли тратить свое время на что-то другое, например, на осуществление властных функций, написание историй или на планирование и ведение войн. Это тоже работа, и она тоже нужна, но если не будет «основания» этой пирамиды — трудящегося народа, — то не будет и «вершины» в виде властителей, воинов и историков.
Традиционная же история представляет прошлое человечества, как жизнь колонии насекомых. «Саранча летела, летела, села, все съела, и опять улетела» (А. С. Пушкин). Вот посмотрите сами, как описывают историки нашествие сарматов:
«Сарматский авангард, по всей вероятности, составляли языги, первоначально обитавшие в районе, имевшем выход к Азовскому морю… Изгнанные оттуда, языги в течение первой четверти II в. до н. э. заселили степи, расположенные между Доном и Днепром, и несколько продвинулись на запад. Их первыми назвали весьма неопределенным именем: сарматы.
