Другая история войн. От палок до бомбард

Приложив к этому сообщению синусоиду, видим следующее. К середине XV века уже «более сотни лет» ведутся споры, кто более велик из героев Пунических войн. По «линиям веков» между милано- венецианской войной и Пуническими войнами — одна, или полторы линии веков, то есть, не исключено, как раз «более сотни» лет. Ну, а то, что итальянец Порчеллио подражал в писаниях своих стилю Цезаря (линия № 6), а в германских землях отставали от этого прогрессивного на тот момент стиля, не должно нас удивлять. Удивительным как раз представляется, когда перемены в культуре происходят повсюду и разом, а тем более, когда они «возвращают» назад целые народы.

Прочтите отрывок из латинское стихотворения Элия Лампридия Цервина и попробуйте определить, когда написано сие произведение; здесь говорится о сложностях избрания посла в Скифию:

В Скифские ныне края посол направляется вами.
Должен достойным он быть гордых палат королей,
Должен дары королю возвеличить от мирной Каменой, —
Станет дороже вдвойне дар от напевов ее.
Речью украшено лестной, пристойней становится злато,
Если добавишь хвалу, ценность его возрастет.
Если ж унизил дары ты своей неразумною речью,
Вот и погибли они из-за твоей простоты.
Необходимо, чтоб князь очарован был роскошью дара,
Не призирает притом он и духовных даров.
Нет, духовными он не пренебрегает дарами:
Он побежден и пленен — только ученым трудом.
Нежная сладость стиха привлекает его; как богатый
Золото любит, так он любит, изысканный, Муз.
Марсовы он лагеря Авсонии песнью смягчает
Между военных забот, шлемов суровых и труб.
Даже и здесь королю приятна латинская Муза,
Поровну время дарит он и войне и стихам.
Пусть на оружье своем Тритония носит Горгону, —
Все же изящных искусств не оставляет она.
Турок ли он стрелоносных, иль сильных гонит церцитов,
Иль поражает мечом гетов восставший народ,
Или же топчет рога в оковах лежащего Рейна, —
Это достойно стихов, это достойно Камен.
Значит, того, кто ни Муз не знает, ни красноречья,
Я полагаю, нельзя в Скифский предел посылать.
Ведь безъязычный посол подарок любой обесценит,
Если в нем тонкости нет, чтобы привлечь короля.
Злата дороже хвала; обычно и дани превыше
Ценит хороший король стихотворенья певцов.
Так предоставьте же честь ученому, честному мужу,
Ведь преступленьем для вас был бы негодный посол.
Выбор должно не исканье решить, а заслуги и доблесть;
Тут погрешить не должно лицеприятье вельмож.
Не иллирийский язык, а латинский король почитает,
Ибо привык подражать прадедам римским своим.
Каменным ведь истуканом иль мраморной статуей может
Вашего сделать посла глупая, грубая речь.
Что же, граждане, к делу! Пусть избран будет посланцем
Тот, кто силен в языке и в рассужденье силен.
С выгодой почести он оказывать будет, с лихвою,
Но красноречья даров зря не начнет расточать.
Если меня, как певца и патриция, вы изберете,
Чтобы дары королю передал я, как посол, —
То за лавровый венок, которым на Квиринале
Рим певца увенчал, вам не придется краснеть.

Когда же написано это произведение, если традиционная хронология относит исчезновение Скифии на III век? Откроем наш маленький секрет: Элий Лампридий Цервин, он же Илия Л. Цриевич, жил в 1463– 1520 году. А его латинских стишок носит предвыборный характер, и называется «По поводу избрания сенатом посла к польскому королю»! Кстати, послом Цервина так и не избрали.

Комментатор — не иначе, скрытый враг скалигеровской хронологии, — пишет по поводу упомянутой здесь Скифии: «В XVI в. поляки называли свою страну Сарматией (по Птолемею). Геродот же именовал ее Европейской Скифией». Дальше идет собственно комментарий: «Церциты — народ азиатской Скифии, живший близ Азовского моря, отождествлявшийся с черкесами или татарами. Это название распространялось и на украинских казаков». Здесь времена и народы смешались окончательно. Скифский король Польши, помимо турок стрелоносных, для развлечения гоняет по углам «сильных церцитов», которые — то ли жители Скифии I–III веков, то ли татары XIII века, то ли современные воинственному королю черкесы. Которые, к собственному удивлению, могут оказаться адыгами, карачаевцами, а то и вовсе чеченцами. Или украинскими казаками.

Культура повернулась вспять?! Да, но только в представлениях историков скалигеровской школы. Если отбросить их фантазии и выстроить хронологию, соответствующую законам эволюции, никаких провалов культуры и «возрождений» не будет.

Но пока традиционная история торжествует, мы в I веке до н. э. мы видим такой же, как и в XV-м, «возврат культуры» к прошлым достижениям. В это время открыты и изданы эзотерические сочинения Аристотеля; на рубеже эр александриец Энесидем провозгласил возрождение древнего скептицизма, в философии Эпиктета и Марка Аврелия очевиден поворот от позднейших эклектических форм стоицизма к более ранним, вплоть до кинизма. Однако различить истинных «древних» от «новых древних» практически невозможно. М. Гаспаров сообщает, что в риторике:

«…отдельные виртуозы достигали такого совершенства, что их сочинения долго принимались за подлинные произведения V века до н. э.; но большинство писателей довольствовались более отдаленным подражанием, оставлявшим больше места собственному вкусу».

И это тоже не более, как мнение современных историков, делающих выводы на основании неверной хронологии. Ничто иное, а только скалигеровские зигзаги и петли, вывязанные из годов и веков, заставляют ученых находить повторы и выдумывать теории, вроде теорий аттикизма или азианизма.

Литературоведы говорят об искусственном возрождении в Греции I века н. э. диалекта 600-летней давности; это и есть аттикизм. Может ли кто-нибудь из историков внятно объяснить, зачем, да и как практически это можно было сделать? Возможно ли вообще такое насилие над языком? И ведь все это мы уже видели в III–II веках до н. э.; тоже обращались «к старине». А в дальнейшем — через столетия — эти древнегреческие «перемены» прямо влияют на литераторов эпохи Возрождения и Барокко, которые опять возвращаются к давным-давно пройденному, забытому, возрожденному и снова забытому!

Представьте, что вы посадили на огороде морковку. Выросла морковка большая-пребольшая, а потом… возвратилась к состоянию семечка! Ну, хорошо, морковка разумом не обладает и не может знать, что состояние семечка куда как лучше достигнутого ею высокого уровня развития, когда она уже сама может плодоносить. Вы огородник, и желаете ее съесть, и вам тоже, собственно, деградация корнеплода ни к чему.