не волен был пересматривать и изменить. Есть и другое немаловажное сходство исторических ситуаций в СССР в 80-х годах и в современной России. Последней долгосрочной стратегической программой Советского Союза были «Основные направления развития народного хозяйства страны на период до 2000 года» после фактического краха большинства реформ, целевых программ и недовыполнения многих важнейших показателей последних пятилетних планов — особенно по росту производительности труда. Захлебнулись не только хрущевские эксперименты по возделыванию в массовом порядке кукурузы, — были сорваны призывы перегнать Америку по производству мяса, молока и хлеба, торжественное обещание, что «нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме». Провалились также попытки деления органов управления на городские и сельские совнархозы и райкомы- горкомы, обязательное политехническое 11-летнее обучение в средней школе, провозглашенные партией меры по интенсификации сельского хозяйства, массовому жилищному строительству, стиранию грани между городом и деревней, стимулированию научно-технического прогресса, повышению эффективности и качества, а также многие, безграмотные с научной точки зрения брежневские кампании, такие как «Экономика должна быть экономной» или заведомо невыполнимые горбачевские — «Каждой советской семье — отдельную квартиру к 2000-му году!». Фактически «Основные направления…» были сорваны. Не удалось добиться ни всеобщей компьютеризации, ни сокращения невероятно высокой доли ручного малопроизводительного труда, устранить ценовые, финансовые и натурально-вещественные дисбалансы, свойственные сверхцентрализованной советской экономике.
Первой попыткой за последние 15 лет создать долгосрочную программу по выводу российской экономики из кризиса стало поручение Путина М. Касьянову, А. Волошину, Г. Грефу и Центру стратегических разработок решить фактически все те же не решенные проблемы: в стране вопиющий дисбаланс топливно-энергетических ресурсов, под вопросом национальная продовольственная безопасность, происходит срыв большинства социальных программ, растут инфляция и диспаритет цен.
В отличие от Андропова, сплотившего, множество единомышленников и высокоинтеллектуальных помощников, Путин пока не имеет своей монолитной команды. Ставка лишь на земляческие — петербургские и профессиональные (по линии ФСБ) связи чревата тем, что столичная и в целом российская политическая элита может не только заискивать перед ним и расточать фальшивые комплименты, но и попытаться заменить собой клан олигархов, чтобы впоследствии тоже стать олигархическим образованием. Для этого Путина могут втянуть в новый долгосрочный и конфликтообразующий передел собственности. Более того, высока вероятность и деструктивных действий, вброса ложных целей или негодных методов для решения поставленных задач, снобистский нейтралитет, «осуществление недеяния» — а по существу, скрытых диверсий против политики, проводимой молодым президентом.
Путина ожидает, по всей вероятности, весьма сложный период роста международной напряженности, растущей изоляции России не только от большинства мировых финансовых институтов, но и в целом на внешнеполитической арене. Деятельность обоих происходила (происходит) в условиях «холодной войны». Симптомы нового ее витка уже достаточно красноречивы. Российская делегация на апрельской сессии ПАСЕ была лишена права голоса, ассамблея приняла беспрецедентное решение о том, что любая из 41 европейской страны имеет право подать на РФ в Международный суд по правам человека в Гааге, и в этой обстановке спланированной и организованной массовой обструкции российская делегация была вынуждена «хлопнуть дверью» — покинуть заседание ПАСЕ. Комиссия ООН по правам человека приняла резолюцию, осуждающую действия России (члена Совета безопасности!) в Чечне, что квалифицируется в целом, во-первых, как серьезное поражение российской дипломатии, не сумевшей убедить делегации большинства стран в правомочности российских действий, а во-вторых, как усилившееся «информационное и психологическое давление» на РФ, ее фактическая изоляция от мировых финансовых институтов, устранение от урегулирования многих международных проблем — от югославской до ближневосточной. Все чаще раздаются с одной стороны — требования, а с другой — опасения о том, что возрождение «железного занавеса» и даже «холодной войны» становятся неизбежны на данном историческом перепутье и могут — парадоксально — быть в чем-то благотворными для России.
Глава 3. Мы наш, мы новый мир построим…
Камо грядеши, Путин?
Путину, по большому счету, предстоит совместно с МИДом, Федеральным собранием РФ и руководством политических партий и движений выработать новый внешнеполитический курс страны, основываясь, в том числе, и на положениях новой, недавно утвержденной военной доктрины РФ. Используя свой личный авторитет после выборов и упрочившиеся связи с Федеральным собранием, В. Путин добился оперативного рассмотрения и ратификации Договора СНВ-2, которая откладывалась предыдущими составами Госдумы в течение 7(!) лет после его подписания. Среди российских военных экспертов до сих пор идут дебаты, упрочит или же подорвет этот договор стратегическую безопасность России? Мнения разделились, и число сторонников, вероятно, равняется числу противников ратификации. Однако Рубикон уже перейден.
Возможно, этот «жест доброй воли» вновь избранного президента в чем-то и переломит негативные тенденции к осложнению отношений, наблюдавшиеся в последние годы ельцинского правления. Ратификация договора, казалось бы, фактически лишает США важного козыря в пользу пересмотра ими Договора 1972 года о ПРО. Однако недавнее заявление госсекретаря США М. Олбрайт о том, что этот документ, принятый 30 лет назад, уже морально устарел, мир изменился, и США намерены настаивать на модернизации прежних норм, показывает, что официальный Вашингтон вовсе не намерен отказываться от своей идеи либо пересмотра — либо выхода из рамок договора. Визит Клинтона в Москву и подписанное по этим вопросам заявление пока, к сожалению, оставляют проблему в подвешенном состоянии. Идею Путина — создать европейскую систему ПРО эксперты считают не более, чем пропагандистским ходом: у России нет и не предвидится достаточных средств на новый виток гонки вооружения.
Довольно низкий рейтинг Путина в глазах мирового общественного мнения, достаточно прохладное отношение к новому российскому лидеру со стороны многих глав государств европейских стран могут смениться на его постепенное признание в их глазах. Первые зарубежные визиты Путина в Великобританию и в Италию в новом его качестве выглядят предпосылкой к этому, — тем более, что в последние годы российско-британские отношения переживали не лучшие времена. Однако пока это только первые ростки новой внешней политики, и об устойчивых закономерностях, а тем более, о кардинальных прорывах на этом поле говорить еще преждевременно.
Многое в американо-российских отношениях зависит от окончательных результатов президентских выборов в США. Так: вопреки готовности Клинтона не пересматривать договор о ПРО и не развертывать национальную систему СОИ, Дж. Буш-младший заявил о том, что эти положения будут выполнены новым президентом. В его окружении немало «Ястребов» — сторонников более жесткого курса США по отношению к России, которые настаивают на идее мирового лидерства США.
Россия в ближайшие годы обязана вернуть себе статус великой державы на мировой арене, возродить не только былое самоуважение, но и уважение к себе, к своей позиции по любому международному вопросу. Это одна из важнейших задач Путина. Российская внешняя политика как в двусторонних, так и в многосторонних отношениях может и должна быть тоже более жесткой. Давно и справедливо подмечено, что Америка понимает диалог только с позиции силы, и равенство сторон на любых переговорах с США может быть обеспечено только равенством потенциала взаимного сдерживания. Иначе происходят операции «Буря в пустыне» или «умиротворение Югославии». Не исключено, что при дальнейшем обострении взаимоотношений со США и большинством стран Европы, в новом российском внешнеполитическом курсе будет преобладать достаточно перспективное во всех смыслах, от
