- Формальное предложение переговоров от Мары из Акомы, - начал он и тотчас умолк: стремительным движением Тасайо приставил острие меча к его горлу.
Неловко сглотнув, курьер взглянул в глаза человека, державшего оружие, и ужаснулся: эти глаза были лишены какого бы то ни было выражения. Они были абсолютно пустыми.
- Господин, - произнес он дрожащим голосом, - я всего лишь курьер из гильдии, которого нанимают, чтобы доставлять послания.
Тасайо не шевельнулся.
- И ты принес мне... послание? - Его голос также звучал нечеловечески ровно.
Инкомо осторожно кашлянул:
- Господин мой, гонца из гильдии не в чем упрекнуть, и его жизнь - под защитой закона.
- Да ну? - огрызнулся Тасайо. - Пусть говорит сам за себя!
Курьер перевел дыхание.
- Мара предлагает встретиться, - снова приступил он к делу и снова осекся, почувствовав, как дрогнул меч.
- Не смей произносить это имя под крышей моего дома! - Тасайо снова слегка надавил мечом на горло курьера и многозначительно ухмыльнулся при виде алой струйки, зазмеившейся ниже острия. - Чего ради эта трижды проклятая властительница просит о встрече? Я не желаю никаких переговоров. Мне нужна только ее смерть.
Курьер растерянно моргнул. Подозревая, что имеет дело с безумцем, который вполне способен перерезать ему глотку, он собрал все свое достоинство и отважно завершил дело, доверенное ему гильдией:
- Эта властительница просит, чтобы властитель Минванаби посетил ее поместье для проведения личных переговоров.
Тасайо медленно улыбнулся. Храбрость маленького человечка произвела на него благоприятное впечатление. Опустив меч, он начисто вытер острие полировочной тканью и вернул оружие туда, откуда взял.
Словно вспомнив о чем-то, он кинул тряпицу курьеру, жестом дав тому разрешение воспользоваться ею - стереть кровь на шее.
Посланец гильдии не рискнул отказаться. Он поднял слегка промасленный лоскут и несколько раз прижал его к царапине. Тем временем Тасайо как ни в чем не бывало возобновил свой осмотр.
Расхаживая между сокровищами своего арсенала, он обращался к Инкомо так, словно они были здесь одни.
- Ну что ж, Инкомо, похоже, я нагнал на нее страху, - сказал Тасайо. - Хотя моя затея с засадой и одновременным покушением не увенчалась полным успехом, эта сучонка, дочка Седзу, задергалась. Ей повезло, и она смогла спасти свою шкуру, но удача не вечно будет ей сопутствовать. Она знает, что ей и года жизни не осталось. - Властитель Минванаби отошел от одной стойки с доспехами к другой, снял с подставки латный воротник, как бы пробуя его на прочность. - Вероятно, эта особа хочет договориться о каких-то уступках. Не вообразила ли она, например, что сможет сохранить жизнь сыну, если принесет в жертву имя и династию Акома?
Инкомо поклонился с должным почтением:
- Господин, это рискованное предположение. Властительница, так же как и ты, понимает, что время компромиссов прошло. Она пошла на обострение кровной вражды с твоим дядей Джингу, и Десио дал обет Туракаму. Когда на карту поставлена честь ее предков, а дому Минванаби грозит гнев Красного бога... не в том она положении, чтобы рассчитывать на какие-то сделки.
Со звуком, напоминающим стук брошенных игральных костей, упали на подставку пластины латного воротника.
- Она теряет голову от отчаяния, - стоял на своем Тасайо. - Хочет со мной побеседовать, так пусть сама явится сюда. Ко мне.
В оружейной было душно. Незаметно отерев пот со лба, Инкомо отважился высказать еще одно соображение:
- Господин, я обязан тебе напомнить, что властитель Джингу недооценил эту женщину, и в этом самом доме она сумела его поставить в такое положение, что у него не осталось никакого другого выхода, кроме одного - лишить себя жизни.
Тасайо облокотился на прекрасную походную кирасу и перевел взгляд на первого советника. Рыжевато-коричневые глаза главы дома Минванаби расширились и ярко заблестели.
- Я не трус, - тихо сказал он. - А мой дядя был глупец.
Инкомо поспешил согласно кивнуть.
- Но даже храбрейшему из всех живущих не помешает осторожность.
Глаза Тасайо опасно сузились.
- Не хочешь ли сказать, что она может угрожать мне? - Он вздернул голову и сплюнул на отполированный до блеска пол. - Здесь?.. Да, она теперь слишком сильна, чтобы ее можно было победить простым набегом на усадьбу Акомы. Но не заблуждайся: я нанесу ей удар и покончу с ней; для меня это лишь вопрос времени. Воистину я с превеликим удовольствием полюбуюсь зрелищем, когда мои солдаты разграбят и сожгут ее поместье. Возможно, мне следует использовать ее предложение как предлог отправиться туда и получше изучить местность, чтобы выбрать наиболее подходящую стратегию штурма.
Когда разговор принял такой оборот, посланец гильдии почувствовал себя крайне неуютно. Хотя люди его профессии славились умением держать язык за зубами во всем, что касалось чужих секретов, сейчас он предпочел бы провалиться сквозь землю, лишь бы не быть невольным свидетелем опасной беседы между властителем и его первым советником.
Политические группировки, враждебные дому Минванаби, были бы не прочь захватить гонца и подвергнуть его пыткам, желая разузнать именно то, что он сейчас невольно подслушал. Его гильдия пользовалась всеобщим уважением, но это не делало его неприкосновенным в те часы, которые он проводил в кругу семьи и не носил отличительных знаков, свидетельствующих, что он находится при исполнении служебных обязанностей.
Инкомо снова вытер лоб. За годы его службы сменились три поколения властителей Минванаби, и он успел хорошо изучить их повадки. А потому он знал, что сейчас может выразить свое несогласие только одним способом - молчанием.
Тасайо проверил весь арсенал. Но выйти из оружейной палаты он не мог, поскольку Инкомо загораживал дверь, непоколебимый как утес на пути бурного потока, и не выражал готовности немедленно освободить проход.
- Ну, хорошо, - уступил властитель Минванаби. - Я не хочу встречаться с этой сучкой на земле ее проклятой Акомы. - Повернув голову к курьеру, он отрывисто бросил: - Вот мой ответ. Скажи властительнице, что я готов подумать о встрече, но только на открытой местности, в моих владениях. Посмотрим, хватит ли у нее храбрости или глупости, чтобы согласиться.
Курьер с облегчением поклонился и тотчас стрелой вылетел за дверь, поскольку на этот раз Инкомо слег-ка посторонился. Прислонившись к дверному косяку, умудренный годами советник упорно всматривался в лицо Тасайо.
- Господин, если ты задумал какую-то хитрость, я бы все-таки посоветовал тебе соблюдать величайшую осмотрительность. Мара - не просто женщина, она - враг, которого надо опасаться. Она объединила клан Хадама, а с этой задачей не каждый сумел бы справиться. И даже если бы ее доставили к тебе голой и связанной, когда ты будешь находиться в окружении твоих телохранителей, я бы все равно взывал к твоей осторожности.
Тасайо ответил своему советнику таким же пристальным взглядом.
- Я осторожен, - сказал он тихо, - а осторожность требует, чтобы эта забота не превратилась для меня в навязчивую идею, как это получилось с Десио. Я намерен убить Мару. Но я обойдусь без торжественных обещаний Красному богу и не желаю из-за бессмысленных опасений лишиться сна ни на одну ночь. Я не доставлю такого удовольствия духам ее предков. Ну, а теперь отойди от двери. Мне нужно запереть оружейную, а ты распорядись, чтобы мне подали легкий ужин на садовую террасу у озера.
