увидим, что у камеры красная лампочка горит, сразу убежим. В этом мебельном отделе ночью работает только один охранник. В продуктовом тоже один, но они оба пожилые и в очках. Все время морщатся и щурятся, а значит, видят так себе. И вообще, говорят, что они по ночам спят. Ну кому в голову придет в нашем небольшом городке грабить такой огромный гипермаркет?
Какое-то время Веригин ошарашенно молчал, потом сумел-таки поинтересоваться: – Это где ты такую информацию нарыла?
– У меня здесь подруга давно работает, она все про всех знает.
– Подруга – это та, которая Чебурашка? – Саша словно увидела, как Никита ехидно улыбается.
– Ага, – миролюбиво ответила она. – Больно стукнула, да?
– Ну, не хило так. Да побежал я за ней, когда понял, что записка от тебя. Думал, это ты в костюме!
– Нет, я была сосиской…
– Которая вместе с Чебурашкой пряталась под столом? – расхохотался Никита. – Это же вы тогда устроили концерт перед закусочной «Большой Хот-дог»? Слушай, потрясающее зрелище, честное слово! А юморные стишки – просто блеск.
– Я сама придумывала!
– Помню, что ты отлично играешь на гитаре… и поешь просто здорово.
– Правда?
– Правда. А для меня напишешь песню?
– Конечно, – улыбнулась Саша. – Правда, я давно стихов не писала… Про хот-доги – не в счет.
Веригин еще нежнее обнял девушку, а та вдруг спросила, нарушив романтический момент:
– А как я тебе в костюме хот-дога?
– Ты в нем очень хорошо выглядешь, даже лучше, чем на самом деле!
– Ну ты офигел, – надулась Чехова и ткнула локтем Никиту в ногу. – Зато я работаю! На самой настоящей работе!
– Это замечательно! Ты еще и украшаешь витрину около игровой зоны! – продолжал издеваться парень.
– Я не знала, что меня сделают лицом туалетной бумаги!!! – обиженно воскликнула Чехова и начала вырываться из Никитиных рук, но тот лишь крепче обнял ее и, наклонившись, чмокнул в лоб. Потом его губы, обжигая кожу горячим дыханием, осторожно покрыли поцелуями веки, щеки и добрались до губ. Саша не успела даже начать переживать, как они поцеловались.
Безумной и необычной ночи на просторах гипермаркета не получилось. Поговорив обо всем на свете, Саша и Никита уснули сладким сном.
Глава 8
Открыв глаза, Саша почувствовала себя самой счастливой на свете. И правда – что еще нужно? Дорогой и любимый человек, который лежит рядом и умиротворенно сопит тебе в шею, и тесный шкаф, который сближает с этим человеком еще сильнее…
Чехова навострила уши: судя по всему, рабочий день уже начался, и в мебельном отделе вовсю кипела жизнь. Чехова несильно потрясла Никиту за плечо и прошептала:
– Солнце мое, вставай! А то, если сейчас кто-нибудь придет осматривать этот шкаф, и нам хана!
Веригин, на удивление, быстро очнулся, с большим удовольствием потянулся чмокнул Сашу в щеку:
– Привет.
– Привет-привет, вставай скорей, кажется, мы проспали все на свете.
– У меня ощущение, что я отлежал в этом шкафу все, что только было можно отлежать, – жалобно протянул Никита, двигая головой вправо-влево и разминая плечи.
– А я так хорошо поспала на тебе, – хихикнула Саша, – ты очень мягкий!
– Специально для такого случая отъелся!
– Пойдем, мне правда страшно, – она в темноте нащупала его руку и крепко сжала. – Запомни: выходим с независимым видом. Чтобы если кто-то и удивится, что мы выползли из шкафа, то у нас на лицах должно быть написано: «А мы чего? А мы – ничего!» Хорошо?
– Хорошо!
Чехова отворила дверцу и осторожно огляделась по сторонам.
– Кажется, путь свободен.
Они выпрыгнули из шкафа и, стараясь не привлекать внимания, двинулись к выходу.
Когда Чехова ворвалась в помещение для персонала, чтобы переодеться в костюм хот- дога и приступить наконец к работе (а то она и так уже опоздала на целых десять минут – вопиющая наглость!), Кристина уже была готова к трудовому дню. Она сидела в костюме и расчесывала щеткой для собак уши Чебурашки, чтобы те были пушистые и шелковистые.
– Приветик! – улыбнулась Саша, закрывая за собой дверь.
– Доброе утро, – тоже улыбнулась Кристина и поинтересовалась: – Я смотрю, ты довольна! Свидание, по всей видимости, прошло на «ура?»
– Даже лучше, у меня просто слов не хватит его описать.
– Бузили тут ночью в магазине, как ты и планировала?
– Не-а, – ничуть не расстроившись, ответила Саша, – мы спали всю ночь в обнимку в шкафу.
– О-о, – рассмеялась Кристина, – это так романтично!
– Еще как, – подмигнула Саша подруге. – А как у вас с Эдиком?
Девушка немного помолчала, а потом грустно вздохнула:
– Не знаю. Не понимаю его категорически. Томные взгляды, которые меня в дрожь бросают, – это есть, и комплименты, и слова красивые… Но то ли он боится сделать первый шаг, то ли я такая дурная и чего-то не догоняю.
– Почему бы тебе не проявить инициативу?
Кристина резко вскинула на Сашу изумрудные глаза:
– Нет, я слишком гордая.
– Эх ты. У меня же получилось пригласить Никиту на свидание первой и вот что вышло. Я абсолютно счастлива, он тоже. Просто перешагни через себя ради собственного же счастья.
– Нет, – упрямо покачала головой девушка.
– Может, я попробую поговорить с ним? – предложила Чехова.
– Правда? Сделаешь это для меня? Ну, ты знаешь как… Ты прямо ему не говори, что я без памяти в него влюблена. А какими-нибудь намеками, очень-очень тонкими, хорошо?
– Конечно, – засмеялась Саша, – я все понимаю. Сейчас, только переоденусь и пойду напрошусь на завтрак к Эдику.
Эдуард сидел на своем рабочем месте и отчего-то был не в меру грустен.
– Да что же вы все такие кислые-то? – возмущенно воскликнула Саша, с трудом протискиваясь всем своим надувным хот-догом в помещение. – Лето на дворе, а вы грустите! Непорядок! Что стряслось такого, что сердце сжимается, когда на тебя смотришь, а Эдик?
– Догадайся, – буркнул парень.
– Э-э-эм, – протянула задумчиво Саша. – Плохо думается на голодный желудок, может, ты меня накор… – но она не успела закончить фразу, Эдик ее перебил, вскочив со стула:
– Я что, не нравлюсь Кристине!? Как я могу ей не нравиться?! Я с ума по ней схожу с того самого момента, как она пришла к нам на работу, а ей хоть бы хны! Я и так и эдак к ней подкатываю, а она…
Чехова ни разу еще не видела Эдуарда таким взволнованным. Он мерил помещение огромными шагами, размахивал руками и жаловался на Кристину.
– Ну почему-у-у?! – Он отчаянно схватился за волосы и приблизил к Саше искаженное волнением лицо. Та от неожиданности отшатнулась и пожала плечами:
– Потому что потому всегда кончается на «у».
– Блин! Неужели я так нехорош собой? Что ей во мне не нравится?
– Знаешь, – осторожно сказала Саша, – мне кажется, ты ей тоже не безразличен. Просто она стесняется сказать тебе об этом…
– И что я должен сделать, чтобы она мне сказала? – вопил Эдуард, вполуха слушая девушку.
