«блока» высокопоставленных заговорщиков против Советского правительства, раскрыл их связи с высланным из СССР Л.Д. Троцким и занимающими высокое положение военачальниками, включая маршала М.Н. Тухачевского, указал на наличие контактов Троцкого и группы военных с нацистской Германией. Поэтому вслед за признанием достоверными бухаринских показаний мы вынуждены признать вину не только Бухарина, но и других изобличенных им соучастников заговора независимо от того, подвергались ли они избиениям, запугиваниям или каким-то иным «методам» следствия.
В специальной главе книги показана причастность Бухарина и других «правых» заговорщиков к руководимой Н.И. Ежовым кампании по уничтожению тысяч ни в чем не повинных советских граждан в ходе массовых репрессий. Бухарин мог спасти многие жизни и положить конец «ежовщине». Но вместо этого «любимец», наоборот, выступил в поддержку кровавых акций.
В другой из глав, используя недавно обнаруженный, но все еще секретный в нынешней России документ, доказывается, что ради вынесения «реабилитационного» решения по делу Бухарина Верховный суд СССР прибег к грубой фальсификации. Располагая фактами, удостоверяющими виновность Бухарина, Верховный суд и Прокуратура СССР совершили подлог, представив все так, будто эти материалы, напротив, свидетельствуют об отсутствии бухаринской вины. Остается лишь отметить: то была самая первая «реабилитация» времен перестройки и гласности, и именно она открыла дорогу другим «реабилитационным» решениям такого же сорта.
Неотъемлемая часть «бухаринского мифа» — предсмертное послание «любимца» («Коба, зачем тебе понадобилась моя смерть?»), якобы отправленное Сталину в марте 1938 года. И само бухаринское письмо (хотя никто не видел его подлинника), и вся связанная с ним «история» не вызывали сомнений и всеми считались безусловно подлинными. В отдельной главе представлены доказательства, что в действительности мы имеем дело с грубой исторической фальшивкой.
В книге, посвященной заговорам оппозиции, московским процессам и разоблачению лжи, нагроможденной вокруг событий тех лет, нам поневоле приходится касаться личности И.В. Сталина. Но только потому, что в историографии, в СМИ и в массовом сознании все вопросы, связанные с заговорами 1930-х годов, сводятся, как правило, лишь к одному Сталину. В предлагаемой вниманию книге предпринята попытка отыскать правду о событиях, имевших огромное значение для российской и советской истории и, возможно, судеб остального мира. Увязывать ее с чьей-то апологией или сталинизмом просто неуместно.
От вас, дорогие читатели, — от тех, кто вместе с нами заинтересован в поисках истины ценой отказа от своих предвзятых представлений, — мы ожидаем критических отзывов и просим вас о них. Мы, авторы, несем полную ответственность за все, что написано в этой книге. В то же время мы будем признательны всем, кто сообщит о замеченных логических и фактологических ошибках и неточностях.
Гровер Ферр
e-mail: [email protected]
Владимир Бобров
e-mail: [email protected]
Часть 1
Вердикт: виновен!
Глава 1
Вердикт: виновен!
3–13 марта 1938 года в Москве проходил последний из трех показательных процессов, где рассматривалось дело антисоветского правотроцкистского блока. Шестнадцати подсудимым инкриминировались обвинения в измене Родине, подготовке государственного переворота, убийстве деятелей советского государства, совершении вредительских и диверсионных актов, сношениях с враждебными державами ради получения от них помощи для осуществления своих замыслов в обмен на предоставление им экономических или территориальных уступок.
Многие из подсудимых были довольно известными людьми, занимавшими важные посты в советской партийной и государственной иерархии. К примеру, Г. Г. Ягода в 1934–1936 годах возглавлял Наркомат внутренних дел; с 1924-го по 1930-й А.И. Рыков стоял во главе Советского правительства и входил в состав Политбюро; А.П. Розенгольц руководил Наркоматом внешней торговли; Н.Н. Крестинский был первым заместителем наркома иностранных дел СССР.
Но, пожалуй, самой большой известностью обладал Николай Бухарин. Благодаря репутации одного из близких соратников В.И. Ленина его избирали в Центральный Комитет, Политбюро и руководящий состав Коммунистического Интернационала. Он редактировал центральные газеты — «Правду» и «Известия». Долгое время считавшийся верным сторонником Сталина, Бухарин выступил резко против сталинской политики коллективизации и затем был освобожден с высоких партийных должностей за раскольническую деятельность в ВКП(б). К 1934 году он отрекся от оппозиции, заявил о своем полном согласии с линией партии и выступил в ее защиту на XVII партсъезде (январь 1934-го).
На третьем московском процессе государственный обвинитель А.Я. Вышинский возложил на Бухарина ответственность за принадлежность к руководящему центру подпольного фракционного «блока «правых» и троцкистов». Последние сговорились свергнуть партийное и советское руководство и выработали совместную политическую программу, ведущую к реставрации капитализма в СССР. Для достижения намеченных целей заговорщики не гнушались таких средств, как убийств партийно- государственных вождей, и в том числе Сталина (террор), ослабления военной и экономической мощи СССР (вредительство и диверсии), контактов с Германией и Японией с целью добиться от них признания нового правительства, которое заговорщики собирались установить, ценой уступок военного, территориального или как минимум экономического характера (измена Родине).
Все подсудимые признали свою вину, хотя кое-кто из них отрицал некоторые из обвинений. Что касается Бухарина, то, взяв ответственность за совершение одних тяжких деяний, он энергично отстаивал свою невиновность в совершении других, вменявшихся ему государственным обвинителем. Суд вынес приговор 13 марта. После отказа удовлетворить поданные ходатайства о помиловании (в том числе написанные Бухариным) все приговоренные к смертной казни были расстреляны.
Мнения о судебном процессе, который часто называют «бухаринским», разделились еще в 1930-е годы. Многие, в том числе официальные наблюдатели из разных стран, поверили обвинениям и признаниям. Другие сочли обвинения сфальсифицированными, а показания лживыми. Тогда же стали утверждать, что последние получены по принуждению (под пытками, с помощью угроз расправиться с членами семьи или посулами улучшить условия тюремного содержания). В романе «Слепящая тьма» (1940) британский писатель Артур Кестлер предположил, что подсудимые признавались в несовершенных ими преступлениях в силу извращенных представлений о преданности партии, служению которой большинство из них посвятило всю жизнь.
В «закрытом» докладе на XX съезде КПСС Никита Хрущев возложил вину на умершего к тому времени Сталина за многие тяжкие преступления. Тем временем незаметно для общественности начался процесс, который вскоре получил известность как реабилитация. 3 июня 1957 года реабилитации удостоился первый из подсудимых «бухаринского» процесса Акмаль Икрамов. Единственным аргументом в пользу вынесения такого решения стало то, что обвинявшие Икрамова лица (а среди них Бухарин) одновременно оговорили и тех, кого к середине 1957 года уже провозгласили реабилитированными.[1] И ни слова, ни намека, что сам Икрамов, выступивший с подробными показаниями на суде, или те, кто обвинял его самого, будто бы действовали по принуждению. К декабрю
