инфекция — в мозгу или в ранах, доктор распоряжается, чтобы мальчику высадили на ожоги личинок мух, которые очистят раны от мертвой ткани и гноя. Эта тошнотворная на вид процедура поможет команде выиграть время и найти источник инфекции, не дожидаясь заживления.
Хаус регулярно посылает членов команды проникнуть в дом пациента и найти возможную причину заболевания. Этот метод оказался столь эффективным, что Форман, временно исполнявший обязанности руководителя отдела, дважды им воспользовался («Трудности перевода» и «Обман»), несмотря на то что всегда был самым ярым критиком хаусовской традиции нарушать правила. При этом оба раза информация оказалась единственным ключом к верному диагнозу. Методы Хауса могут шокировать, но именно они дают информацию, необходимую для успешного лечения.
Несомненно, Хаус обладает по крайней мере несколькими добродетелями, из чего следует, что тезис об их единстве оказывается несостоятельным. Хаус интеллектуально добродетелен, хоть и безнравственен. Возможно, дефицит морали и создает препятствия для умственных экзерсисов, но Хаус — явно исключение из правил. Цинизм и грубость делают его гадом, но не мешают быть объективным и смелым врачом. С другой стороны, интеллектуальные добродетели не помогают Хаусу относиться к людям с уважением, добротой и сочувствием, но они никогда и не преследовали таких целей: интеллектуально добродетельный человек должен заботиться об истине ради нее самой. Так и поступает герой Хью Лори.
Контраст между несостоятельностью Хауса в межличностных отношениях и его профессиональной успешностью не раз подчеркивается в сериале. Форман называет его «ублюдком-манипулятором» и одновременно «лучшим из врачей, с которыми он только работал». Более того, если бы Хаус обладал моральными добродетелями, если бы он стал лучше как человек — он стал бы хуже как врач. Уилсон обращает на это внимание в эпизодах «Эйфория I» и «Эйфория II», когда Хаус пытается поставить диагноз Форману, заразившемуся загадочным смертельным заболеванием мозга. Когда состояние Формана ухудшается, Эрик сам просит Хауса сделать ему биопсию белого вещества мозга — чрезвычайно опасную процедуру, которая может навсегда повредить высшие мозговые функции. Хаус отказывается, настаивая, что это слишком рискованно и время еще позволяет проводить более щадящие анализы. Узнав об этом, Уилсон замечает, что Хаус ведет себя нетипично, потому что слишком заботится о своем подчиненном. Стараясь подтолкнуть Хауса к активным действиям, Джеймс говорит: «Ты избегаешь пациентов, потому что, пока ты их не знаешь, тебе на них наплевать, а если тебе не наплевать, ты боишься идти на крайние меры. Будь это просто пациент, ты бы не думал о риске и уже давно вскрыл бы ему голову». Если бы Хаус испытывал сочувствие к пациентам и видел в каждом из них личность, а не набор симптомов, он не смог бы их лечить привычным для него способом. Люди, у которых сильно развита способность к сопереживанию, легко поддаются эмоциональному возбуждению при виде чужих страданий, что мешает им помогать тем, кому они сочувствуют.[132]
Готовность Хауса пойти на обман или нарушить закон — также неотъемлемая часть его диагностического метода. Он часто проникает в дома своих пациентов в поисках подсказок к разгадке их заболеваний. Незаконное вторжение нарушает неприкосновенность частной жизни, но почти всегда помогает получить важную информацию. В самом первом эпизоде Хаус посылает Формана и Кэмерон в дом воспитательницы детского сада. Кажется, они не нашли ничего, что помогло бы объяснить ее симптомы, но Хаус обращает внимание на одну деталь их рассказа: в холодильнике девушки лежала ветчина. Это ведет его к предположению, что у пациентки ленточный червь в мозгу. Взлом — непорядочный и незаконный, но зато невероятно эффективный метод получения информации.
Это всего лишь один пример того, как отсутствие моральных добродетелей помогает Хаусу ставить правильные диагнозы и спасать пациентов. В сериале такие примеры есть почти в каждом эпизоде. Выходит, что непорядочность Хауса — необходимая составляющая его врачебного таланта.
В чем секрет личности Хауса? Почему он с такой готовностью делает то, что другим кажется дурным? Потому что он одержим поиском ответов на трудные вопросы. Одержимость заставляет его ломать правила, третировать окружающих, лгать и подвергать пациентов риску, который другие врачи сочли бы чрезмерным. Одержимость делает его великим диагностом. Но какой ценой? Жизнь Хауса — это его работа. У него нет семьи, нет друзей, кроме Уилсона (с которым Хаус ужасно обращается), он не может контролировать свою викодиновую зависимость. Герой Хью Лори достигает таких вершин в диагностике только потому, что его жизнь разбалансирована. Он — самый лучший специалист в клинике Кадди, потому что жаждет истины и всегда разгадывает головоломки.
Теперь мы знаем по крайней мере часть секрета Хауса: он настолько же хорош в своей работе, насколько плох почти во всем остальном, и между этими фактами есть какая-то связь. Хотели бы мы, чтобы Хаус был хорошим человеком? Нет, случись нам заболеть какой-нибудь загадочной болезнью. В таком случае мы бы с радостью согласились терпеть его грубость, цинизм и готовность нарушить закон.[133]
АВТОРЫ
в порядке их появления на страницах книги
Генри Джейкоби преподает философию в Университете Восточной Каролины в Гринвилле, штат Северная Каролина. Он написал множество работ по философии сознания, языку, религии и природе нравственности, его эссе есть в сборнике «'Южный парк' и философия» (South Park and Philosophy). Как и Хаус, он сторонится людей с тех пор, как ему исполнилось три года.
Дженнифер МакМахон — доцент факультета английского языка и философии и заведующая кафедрой филологии в Университете Ист-Сентрал в Аде, штат Оклахома. Ее научные интересы включают экзистенциализм, философию и литературу, эстетику и компаративную философию, а в последнее время она сосредоточилась на философии и поп-культуре. Работы МакМахон неоднократно печатали в научных журналах и сборниках. Хотя Дженнифер много занимается Сартром, она не разделяет его убеждения «ад — это другие», но при этом согласна с Хаусом, что «все врут».
Дэвид Голдблатт — почетный профессор философии в Университете Денисона в Грэнвилле, штат Огайо. Он выпустил книгу «Искусство и чревовещание» (Art and Ventriloquism) и вместе с Ли Брауном редактировал сборник «Эстетика: антология философии искусства» (Aesthetics: A Reader in Philosophy of the Arts). Голдблатт — автор множества статей по философии — не принимает никаких лекарств, кроме аспирина, и считает, что чем меньше он знает о работе своего организма, тем лучше.
У Джейн Драйден нет медицинского образования и электрогитары в кабинете, но зато есть докторская степень по философии и банджо. Поскольку ей приходится много времени проводить в одиночестве в библиотеке, она мечтает о команде «утят», которые помогали бы ей в исследовании проблем немецкого идеализма и феминистской философии. Джейн считает, что в «Дживсе и Вустере» Хью Лори со своим британским акцентом просто лапочка.
Джеральд Абрамс — доцент кафедры философии в Университете Крейтона в Омахе, штат Небраска. Регулярно пишет на темы философии в популярной культуре. Статьи публиковались в сборниках «Звездный крейсер «Галактика» и философия» (Battlestar Galactica and Philosophy), «Философия фильма-нуар» (The Philosophy of Film Noir), «Философия нео-нуара» (The Philosophy of Neo-Noir) и «Философия Мартина Скорсезе» (The Philosophy of Martin Scorsese). В отличие от Хауса, Абрамс не хромает, поэтому ему нечем оправдать свой дурной характер.
Барбара Сток — доцент кафедры философии в Университете Галладет в Вашингтоне. Ее исследовательские и преподавательские интересы включают философию морали,
