затормозили импульс до того, как он успел достичь мышц. В памяти всплыло давнее воспоминание о прошлом его расы, о машинах, умеющих уничтожать, об энергии, превосходящей всю мощь его собственного тела. Он успел заметить, что тела существ окутаны прозрачным блестящим материалом, сверкающим под лучами солнца.
Желание утолить голод перегрело цепи его мозга. Только теперь Керл подумал о том, что это экспедиция с другой звезды. Ученые будут исследовать, а не разрушать. Если он не нападет, ученые не станут его убивать. Ученые тоже глупы по-своему!
Осмелев от голода, Керл вышел на свободное пространство. Он увидел, что существа сразу его заметили и повернулись в его сторону. Трое, находившиеся к нему ближе других, медленно отступили к более удаленным группам. Самый маленький из них вытащил из футляра на боку металлический прут и зажал его в руке.
Керла все это встревожило, но он продолжал двигаться вперед. Поворачивать было слишком поздно.
Эллиот Гросвенф остался там, где стоял, возле трапа. Он уже привык держаться на заднем плане. Единственный некзиалист на борту «Космической Гончей», он месяцами игнорировался специалистами, которые не слишком понимали, что такое некзиалист и очень мало об этом беспокоились. Гросвенф очень хотел изменить такое положение, но пока удобной возможности не представилось.
Передатчик, вмонтированный в шлем его скафандра, «ожил». Кто-то мягко рассмеялся и произнес:
— Что касается меня, то я не пойду на риск близкой встречи с таким великаном.
Гросвенф узнал голос Грегори Кента, главы химического отдела. Слабый физически, Кент обладал сильным характером. На борту корабля у него имелось много друзей и людей, которые его поддерживали, и он в предстоящих выборах уже выставил свою кандидатуру на пост директора экспедиции. Их с нетерпением ожидали, ведь выборы вносили определенное разнообразие в монотонную жизнь корабля. Из всех, кто следил за приближающимся чудовищем, лишь Кент вытащил оружие.
Послышался другой голос. Он был более низкий и спокойный и принадлежал, как распознал Гросвенф, Хэлу Мортону, директору экспедиции.
— Это одна из причин, из-за чего вы участвуете в экспедиции, Кент — вы слишком мало оставляете места случайностям.
Замечание было дружеским. Оно оставляло без внимания тот факт, что Кент реально претендовал на пост директора, который занимал сейчас Мортон. Конечно, его можно было рассматривать и как некую дипломатическую игру, если считать, что таким образом наивные слушатели оповещались о том, что Мортон не испытывал неприязни к сопернику. Гросвенф не сомневался в том, что директор способен на подобный ход. Он считал Мортона умным, рассудительным, честным и весьма проницательным человеком, который мог без труда управлять любой ситуацией.
Гросвенф заметил, что Мортон продвигается вперед, стараясь оказаться чуть впереди остальных. Его сильное тело казалось особенно крупным сквозь прозрачный металлический костюм.
До Эллиота Гросвенфа донеслись комментарии остальных:
— Не хотелось бы мне повстречаться с этой малышкой в темноте один на один.
— Не будь дураком! Это явно высокоразвитое существо, возможно, из господствующей расы.
— Его физическое развитие, — произнес голос, принадлежавший психологу Сидлу, — указывает на свойственную животным адаптацию к окружающей среде. С другой стороны, направляясь к нам, зверь действует не как животное, а как разумное существо, знающее о нашем умственном развитии. Вы заметили, что оно сковано в движениях? Это указывает на то, что оно понимает, что мы вооружены, и поэтому осторожничает. Я бы хотел как следует разглядеть концы щупалец, расположенных на его плечах. Если они суживаются в рукоподобные отростки или чашечки, то я, пожалуй, стану утверждать, что мы имеем дело с потомком жителей этого города. — Он смолк, но потом закончил: — Нам бы очень помогло, если бы смогли установить с ним связь, хотя пока я склонен предположить, что оно выродилось в первобытное состояние.
Керл остановился, когда оказался в десяти футах от ближайшего существа. Потребность в идах угрожала овладеть его сознанием полностью. Разум уже почти растворился в хаосе желания, и ему стоило огромных усилий удерживать себя. Ему казалось, будто его тело погружено в кипящую жидкость. Глаза застелила пелена.
Большинство людей подошло к нему. Керл видел, что они изучают его дружелюбно и с любопытством. Когда они обменивались информацией, их губы двигались под прозрачными шлемами. Способ их общения — Керл был уверен, что чувства его не обманывают, — был ему недоступен, поскольку разговор проходил на частоте, которую он не мог воспринимать. Все его сигналы оказались бесполезными. Силясь казаться дружелюбным, он передал усиками свое имя, указывая на себя щупальцем.
Голос, которого Гросвенф не узнал, протянул:
— Когда оно шевелит этими волосками, Мортон, в моем приемнике возникает нечто вроде помех. Вы не думаете…
Спрашивающий назвал Мортона по фамилии, и это отличало его от остальных. Это был Гурлей — начальник отдела связи.
Гросвенф, записывающий разговор, был доволен. Эпизод со зверем мог помочь ему в записи голосов всех, имеющих влияние на корабле. Он с самого начала пытался это сделать, но без особого успеха, так как еще не возникало таких ситуаций, которые требовали бы участия в обсуждении всех главных специалистов корабля.
— Ага, — произнес психолог Сидл, — щупальца оканчиваются чашечками-присосками. Это указывает на достаточно сложную нервную систему. При соответствующей тренировке он мог бы управлять любой машиной.
— Думаю, нам следует подняться на корабль и позавтракать, — предложил директор Мортон. — Потом будет много работы. Мне бы хотелось получить сведения о развитии этой расы и, особенно, о причинах ее уничтожения. На Земле, в ранний период, одна культура за другой достигали вершины развития, а затем разрушались. И на их обломках возникали новые. Что же случилось здесь? Каждому отделу будет поручена своя область для исследования.
— А как с котенком? — спросил кто-то. — Мне кажется, что он жаждет подняться к нам.
Мортон хмыкнул и серьезно сказал:
— Я бы хотел, чтобы существовала возможность взять его с нами, но не действуя силой. Кент, что вы по этому поводу думаете?
Маленький химик в раздумьи покачал головой.
— Здешний воздух содержит больше хлора, чем кислорода, хотя и того и другого не так много. Наша атмосфера может стать для его легких настоящим динамитом.
Гросвенфу было ясно, что существо не понимает этой опасности. Он наблюдал за тем, как чудовищная кошка последовала за первой группой людей вверх по лестнице к большой двери.
Все оглянулись на Мортона, но тот махнул им рукой и заявил:
— Откройте вторую дверь и дайте ему вдохнуть кислорода. Это его излечит от излишнего любопытства.
Минутой позже в приемнике послышался удивленный возглас директора:
— Будь я проклят! Он даже не заметил разницы! Это означает, что у него нет легких или что его легкие поглощают вовсе не хлор. Держу пари, что он сможет к нам войти! Для биологов это будет кладом и достаточно безопасным, если мы проявим осторожность.
Скит был высоким, худым, костлявым человеком с длинным печальным лицом. Его глубокий, сильный голос, очень контрастирующий с наружностью, зазвучал в приемнике Гросвенфа:
— За все полеты, в которых мне приходилось участвовать, я видел только две высшие формы жизни. Представители одной зависят от хлора, представители другой нуждаются в кислороде — два элемента, поддерживающие горение. Я слышал весьма смутные отчеты о жизненных формах, живущих на фторе, но сам подобного примера не видел. Я почти готов отдать свою репутацию за утверждение о том, что ни один
