Кэрмоди попробовал пошевелить пальцами ноги:
— Не больно.
— Станет больно, когда кончится действие наркотика. Но ты же можешь терпеть боль.
Кэрмоди сел на постели. Он чувствовал слабость, головокружение и, как ни странно, голод.
— Мне хочется есть. Сколько времени?
— Через час встреча с Иессом. Ты сможешь идти?
— Я в полном порядке. Что ты предпримешь относительно премьера и Абога?
— Решать будет Иесс. Ситуация очень сложная. Не хватает времени. Кроме того, мы еще не нашли Лефтина.
Кэрмоди встал с постели. Когда он поел, вымылся, он уже был прежним Кэрмоди.
— Идем, — сказал Тэнди. — Я такого никогда не видел. Вероятно, они обеспокоены будущим решением Иесса. Сидят по домам и ждут у экранов телевизоров указа.
Автомобиль объехал огромный замок и остановился у входа. Часовые приветствовали их, а офицер открыл двери. Тэнди и Кэрмоди вошли в кабину лифта. Тэнди нажал кнопку пуска.
— Я не пойду с тобой. Представлять тебя не нужно, хоть это и полагается. Иесс знает тебя по фотографиям. Да и кто еще может войти к нему из землян, кроме тебя?
Кэрмоди начал нервничать. Кабина остановилась. Тэнди открыл двери, и они вышли в небольшой холл. Затем Тэнди вставил ключ в замок овальной двери и повернул его. Такой же ключ он подал Кэрмоди.
— Такой ключ есть у каждого Отца.
Кэрмоди колебался.
— Иди, — сказал Тэнди. — Иесс должен быть в соседней комнате. Я буду ждать внизу.
Кэрмоди кивнул и шагнул к двери. За ней была большая комната, освещенная одной лампой. Стены были обтянуты красным штофом, а пол закрывал толстый, мягкий зеленый ковер. Окон не было, но воздух был свеж и прохладен. На противоположной стороне зияла открытая дверь.
— Войди, — услышал он мягкий глубокий баритон.
Кэрмоди вошел в комнату, которая оказалась еще больше. Здесь стены были задрапированы зеленым. На них висели картины. Мебель была проста: черный деревянный стол, несколько мягких удобных кресел, кровать. Здесь был телефон, телевизор, узкий книжный шкаф из черного дерева. На столе были разбросаны книги и журналы. Иесс стоял у стола. Он был высок, голова Кэрмоди едва доставала до его плеча. Мускулистое тело было обнажено. Черные волосы, совсем земные, падали на плечи. Лицо его было красивым, хотя и кэриенским. У Кэрмоди перехватило горло, когда он увидел в нем черты Мэри. Уши Иесса были волчьими, но зубы лишь слегка голубыми, а на руках не четыре, а пять пальцев. Что-то сжало грудь Кэрмоди и выдавило у него рыдание. Он бросился к Иессу, обнял его. Иесс тоже плакал. Затем он высвободился из объятий Кэрмоди и усадил его в кресло.
— Я долго ждал этого, — сказал он. — Но я знал, что это будет нелегко. Мы чужие друг другу. Боюсь, что этот барьер будет существовать всегда.
Впервые Кэрмоди не нашел, что сказать. Да и что он мог сказать?
— Как видишь, отец, — продолжал Иесс, — я действительно твой сын, наполовину землянин. И это главный аргумент в пользу того, что религия великой моей матери должна распространиться на другие миры.
Кэрмоди, придя в себя, улыбнулся:
— У тебя есть одна моя черта — прямота. Есть и другая — агрессивность. Хотя я не уверен, что это положительное качество.
Иесс улыбнулся и сел в кресло с другой стороны стола.
— У меня другой вопрос. Почему ты, мой отец, исповедуешь другую религию? Мне казалось, что ты должен быть ярым сторонником моей.
— Мне часто задают этот вопрос, — ответил Кэрмоди. — Но я знаю одно, что та вера, которую я выбрал, единственная для меня и другой не будет.
— Значит, ты считаешь мою мать фальшивым божеством?
— Совсем нет. Она — воплощение Создателя здесь, на Кэриене. Как обратная сторона одной медали. Так думаю я. Но моя церковь еще не дошла до этой мысли. И, я полагаю, не дойдет. Я пришел, чтобы отговорить тебя от одного действия. Я…
— Я знаю, зачем ты здесь. Твоя Церковь прислала тебя, чтобы ты побился того, чего хочет мой премьер. Но все мои политики — Алгулисты, а значит — враги.
— Следовательно, ты уже все решил.
— Еще в прошлом году. Алгулисты падут.
— Но что будет с детьми?
— Жизнь — борьба. Один ее выдерживает, другой — нет. Бунт дает, но никогда не берет обратно. Она считает: пусть происходит то, что происходит.
Кэрмоди сидел молча. Он понял, ему не переубедить Иесса.
— После окончания Ночи, когда мы все очистимся, — продолжал Иесс, — мы начнем интенсивное проникновение на другие планеты. Я намереваюсь сам посетить их.
— А это не опасно? Ведь тебя может убить какой-нибудь религиозный фанатик.
— Нет. Появится другой Иесс. Сейчас я пишу Книгу Света. Она будет скоро закончена. В ней изложены основные принципы нашей религии. Я изложу в ней будущее мира. И это будут не двусмысленные пророчества, подобные библейским, это будет четкое и ясное описание грядущего, которое понять сможет каждый. И когда книгу переведут на языки Галактики, распространят по всем мирам — это будет величайшая победа нашей религии. Никто не устоит перед ней.
Кэрмоди почувствовал, как волосы на его голове зашевелились от ужаса.
Иесс рывком поднялся и сказал: — Мы еще увидимся с тобой.
Кэрмоди тоже встал: — Я могу всем сказать о твоем решении?
— Пока не надо. — Иесс стремительно обошел стол, обнял Кэрмоди и поцеловал его.
— Не печалься, отец. Есть много такого, что ты не в состоянии понять, это надо принять, так, как ты принял чудеса Ночи.
— Я приму это с радостью. Но я не приемлю страдание и смерть, которые последуют за твоим решением.
— Они необходимы. Иди, и пусть Бунт будет с тобой.
— Бог с тобой, сын мой.
Тэнди ждал Джона внизу.
— Ну как? Что ты почувствовал?
— Потрясен. И встревожен.
— Ты закончил свою миссию. Почему бы тебе не отправиться Домой?
— Не знаю почему, но я не могу. Что-то говорит мне, что мои дела еще не закончены здесь. Могу сказать тебе, что теория Иесса о всеобщем спасении мне очень не нравится. Является ли она истиной, божественной правдой? Единственной правдой?
Кэрмоди вернулся домой и лег в постель. Он спал долго и встал, когда день начал клониться к середине. Он спустился в пустой ресторан и заказал завтрак. После завтрака Кэрмоди вышел на улицу. Там; было множество людей, стоящих у общественных телеэкранов в ожидании речи Иесса. Многие уже сняли маски. Кэрмоди вернулся в номер и попытался почитать книгу по истории Кэриена, но мысли его были где-то далеко. Он захлопнул книгу и включил телевизор.
Диктор читал вступительную речь. Время шло, а он все говорил и говорил. Прошло еще полчаса, и Кэрмоди понял, что произошло что-то неладное. Он попытался дозвониться до Тэнди, но номер был занят. Прошли еще полчаса, диктор говорил по-прежнему.
И вдруг диктор объявил:
— Люди Кэриена, ваш Бог! Появился Иесс.
Он улыбнулся и сказал:
— Народ мой! Я…
Экран погас. Кэрмоди выругался и выскочил на улицу. Он схватил за воротник служащего отеля: —
