— Хэлло, Карл, — мягко сказал Пит.
— О, Пит, — Хомби искоса посмотрел в сторону. Значит, где-то рядом находится охранник с пистолетом. — Что это нашло на тебя?
— Пока не знаю, — ответил Пит. — Как они обращаются с тобой?
— Прекрасно, — ответил Карл. — У меня все прекрасно.
— По твоему виду этого не скажешь.
— Пит… — Хомби запнулся. — Возвращайся домой, Пит. Я не знаю, в чем дело, но мне велено передать тебе, что Служба Безопасности не сделает тебе ничего плохого. Так оно и есть.
Коскинен промолчал. В трубке слышалось гудение. В окно будки он видел бледные звезды, которые уже почти совсем растаяли на посветлевшем небе. Вивьен не сдвинулась со своего места.
Он напряг мышцы гортани, чтобы говорить на языке, с помощью которого общались ближайшие друзья на Марсе.
— Карл, есть ли правда в том, что ты говоришь?
Хомби замер. Лицо его побледнело.
— Не говори со мной так!
— Почему? Ведь мы говорили с тобой на этом языке в ту ночь, когда были в святилище вместе с марсианами! Я приду к тебе, если ты скажешь мне на этом языке, что против меня не замышляется ничего дурного.
Хомби пытался заговорить, но не смог.
— Послушай. Я сам знаю, что мне угрожает опасность, — продолжал Коскинен. — И если бы она угрожала только мне, я бы пришел. Но я уверен, что эта опасность всемирна…
— Уходи. Побыстрее и подальше, — сказал Хомби на языке марсиан.
Затем он наклонился к экрану и заговорил по-английски:
— Брось все это, Пит. На тебя нашло затмение. Если ты хочешь, чтобы я дал марсианскую клятву, что ты будешь здесь в безопасности, о’кей, я клянусь. Так что кончай всю эту мороку.
— Ясно. Я приду, — согласился Коскинен. — Но мне нужно забрать аппарат у помощника. А потом я явлюсь в ближайшее бюро Службы Безопасности, — он перевел дыхание. В горле у него пересохло. — Благодарю, Карл, — сказал он.
— Ладно. Увидимся.
«Надеюсь», — подумал Коскинен,
Он выключил экран. Может, ему удалось выиграть немного времени… чтобы сделать еще кое- что.
Он вышел из будки, и Вивьен схватила его за руку.
— Ну что, Пит?
Он поднял аппарат.
— Нужно убираться отсюда, пока есть время, — коротко ответил он.
ГЛАВА 10
Она некоторое время стояла молча. Солнца еще не было видно, но оно уже позолотило верхушки здания Центра и наполнило улицы светом. Уличное движение пока не увеличилось: обитатели этого района не встают так рано. Не было слышно утробного рева фабрик и заводов, который никогда не прерывался в бедных кварталах. Здесь звуки городской жизни напоминали мягкое дыхание спящего. Он посмотрел на Вивьен, и она показалась ему похожей на падшего ангела, прислонившегося к воротам рая, из которого его выгнали.
— Куда? — спросила она. — В убежище Зиггера?
— Не знаю. Мне не хотелось бы… но нужно бежать. Нам нужна помощь.
Смех ее прозвучал саркастически.
— Кто предоставит ее тебе? — она взяла его за руку. — Идем, Пит. Служба Безопасности проследит этот звонок. Они скоро будут здесь.
— Я сказал, что иду к ним.
— Они все равно проверят. Идем!
В огромном здании на противоположной стороне вспыхнул свет. Коскинен зажмурился. Как будто само солнце подало ему сигнал.
— Да! — почти выкрикнул он.
— Что? — ее широкие глаза с блестящими золотинками пытливо смотрели на него. — Ты что-то придумал?
— Да, — он быстро пошел к стоянке такси.
Машины здесь были новые, блестящие, водители не вооружены.
— Отсюда не возят в трущобы, — предупредила Вивьен.
— Мы и не собираемся в трущобы.
— Но лететь на верхние уровни опасно, Пит. Все вызовы такси здесь фиксируются. Как только Служба Безопасности поднимет тревогу, все таксисты будут запоминать пассажиров и…
— Но у нас нет выбора. Метро слишком медленный вид транспорта. К тому же его могут остановить. А я вовсе не желаю сидеть в туннеле и ждать, когда за нами придут.
— Значит, ты хочешь куда-нибудь на верхний уровень, да?
Он кивнул.
— Хорошо. Будем считать, что ты знаешь, тем более что времени для споров у нас нет. Но мы будем действовать так, чтобы не привлекать внимания, чтобы нас не запомнили по необычности поведения. Дай мне прибор, — она легко взяла прибор одной рукой. — Я понесу его. Я девушка, которую ты зацепил в трущобах. Я как раз подхожу на эту роль. А ты все еще выглядишь вполне респектабельно. На твоем темном костюме грязь не бросается в глаза.
— Что ты имеешь в виду? — в замешательстве спросил он.
Небо уже совсем просветлело и он ясно видел ее лицо. Она негромко сказала:
— Ты подцепил меня в таверне нижнего уровня. — А затем громко: — Эй, ты, дурачок, беспутный сынок мультимиллионера! Иди за мной.
Они пошли к такси. Коскинен еще ничего не понимал, но когда Вивьен схватила его за волосы и подтянула его рот к своему, ему все стало ясно.
Обнимая друг друга — даже в этот момент Коскинен удивился искусству, с которым Вивьен прикрывала его лицо от таксиста, — они забрались в машину. Вивьен кинула прибор в угол.
— Том, мне нужно вернуться на работу. Босс снимет с меня шкуру, если эта штука не будет стоять в его кабинете утром.
Коскинен не мог сразу придумать ответ, и Вивьен ущипнула его.
— О, не беспокойся об этом, крошка. Я позабочусь, чтобы босс был удовлетворен.
— Как, наверное, приятно иметь много денег, — мурлыкала она. Дверь закрылась. Такси взлетело, сразу набрав полную скорость. Инерция еще крепче прижала их друг к другу.
Коскинен сильно сжал ее в объятиях.
— Полегче, медведь, — прошептала она.
А он, закрыв глаза, вдыхал теплый аромат. Ее волосы пахли солнечным восходом, а кожа… он не мог найти подходящего сравнения. Сердце билось у него в груди, он задыхался от желания обладать ею.
Уголком глаза, без особого интереса он увидел восходящее солнце. В его свете мегаполис казался какой-то романтической крепостью. Две реки и залив Лонг-Айленд блестели, как расплавленное серебро. В воздухе не было видно других машин. Они быстро летели на восток — гораздо быстрее, чем ему хотелось. Сейчас они летели над районами, где могли себе позволить жить только очень богатые. Здесь было запрещено строить промышленные предприятия.
Громада Центра появилась на горизонте.
— Куда, сэр? — спросил водитель.
