гигиены, то ли руководствуясь магическими правилами кровопускания, взялся за второй нож и дополнил благородной кровью сеора зловещее содержимое пиалы. Собрав кровавую дань, Лукас поставил пиалу в центр восьмиугольника, отступив на пару шагов, издал странный заунывный клич: «Шеви-и-ль-се! Алье!» и по самую рукоять вонзил ножи, испробовавшие крови Гарсидо, в пол по обе стороны от чаши. Мрамор поддался легко, словно пенопласт или мягкое дерево, принимая в свое чрево металл. Потом мосье небрежно прищелкнул пальцами, не произнося никаких слов, и все свечи в октаграмме мигом вспыхнули. Только огонь их был какой-то странный, тоже зеленый, еще сильнее запахло хвоей, грозой и медом. Интенсивнее залучились линии, начерченные мелом, затанцевали символы вокруг них.
Лукас величественно простер руки над своим творением, видно было, что маг получает немалое удовольствие от происходящего, и властно воскликнул: Сур шемийе кобран ир инье, Рогиро Гарсидо! Мезур ан брефек, эгребеф арк манрек!..
На сей раз изо всей этой абракадабры, которой на этот раз длинно сочно «выругался» Лукас, Элька поняла только имя покойника, судя по нахмуренным физиономиям остальных, больше все равно не понял никто. Речь мага, с обилием раскатистых «р» совсем не походила на его обычно мелодичные стишки.
Свечи полыхнули голубым огнем, за краткий миг сгорев до половины. В библиотеке погас весь свет, но от этого только ярче засиял, затанцевал магический «рисунок» на мраморе пола. Из темноты над пиалой соткался бледно-голубой, чуть более светлый, чем линии восьмиугольника, мужской силуэт, потом фигура обрела большую вещественность и другие цвета, присущие истинной плоти. Призрачный свет остался только своего рода ободком по краям красавца-мужчины в изысканном одеянии, висевшего в нескольких сантиметрах над полом. Спустя секунду призрак опустился в центр октаграммы, небрежно носком сапога отпихнул пиалу с кровью родичей и, оглядев собравшихся, невольно подавшихся чуть назад при таком вольном обращении с магическими атрибутами, заявил не без иронии:
— Светлой ночи, сеоры и сеориты! Сначала мне преграждают путь сюда, а потом орут на весь Тонкий Мир, призывая назад. С чего бы это?
— Сеор Рогиро Гарсидо? — деловито уточнил Гал, настойчиво «следуя протоколу».
— Безусловно, — усмехнулся призрак, легко покидая пределы сдерживающей октаграммы призыва.
Магистр Альмадор потрясенно прошептал: «Невозможно!».
Тем не менее, игнорируя законы построения магических преград, Рогиро спокойно прошел к ближайшему креслу с высокой спинкой, занял его и обратился к Галу:
— Но у вас, сеор, предо мной преимущество, я вашего имени не ведаю, да и с большинством здесь присутствующих тоже незнаком. Магистра Альмадора мне можете не представлять. И сеориту Сарию будить не вздумайте, терпеть не могу обмороков и визга.
Рогиро окинул присутствующих насмешливым взглядом, и отчего-то все почувствовали призрака полным хозяином положения. Бывшая Тень Короля легко и привычно вышла из тени, став центром внимания.
— Гал, — признавая право призрака знать его имя, коротко кивнул воин, но полным этого наглого прозрачного хлыща не удостоил.
Следом за воителем представились и все остальные, кому это «дозволили» сделать. Почему-то Елена нисколько не удивилась, когда Рогиро не полез лобызаться с двумя потомками, да и скупую слезу не пустил. Впрочем, кивнул он младшим Гарсидо с явной симпатией, но опять-таки не без иронии. Никакого страха не появилось в поведении призрака, и когда он узнал, что четверо присутствующих — представители Совета Богов. А впрочем, чего бояться бесплотному духу?
Эльку призрак приветствовал с благосклонной улыбкой, которой никто из мужчин не удостоился, даже с кресла привстал и отвесил изысканный поклон, нежно промурлыкав:
— Бесконечно рад нашему знакомству, дивная сеорита! Вижу, что в мирах еще встречаются цветы поразительной красоты!
Стало сразу ясно, что Зидоро в своем рассказе о предке нисколько не преуменьшил его популярности у женского пола. Скорее уж напротив.
— Эта радость взаимна, — польщенно мурлыкнула в ответ Элька.
Гал метнул на призрачного сердцееда недовольный взгляд: «Если ты призрак, то и веди себя, как призрак, и нечего молоденьким девчонкам головы дурить! У них там и так ветер один!»
— Так чем обязан удовольствию лицезреть вас, сеоры? — поинтересовался Рогиро, вновь легко, как пушинка, опускаясь в кресло.
— Нам необходим ваш совет, сеор Рогиро, — начал несколько издалека Лукас, тоже присаживаясь.
— И ответ на вопрос. Похищение библиотек Ильтирии — твоих рук дело? — сразу взял быка за рога Гал. Уж очень его возмутило нахальное поведение духа.
— Правильно, правильно, так сразу в лоб: «Ты стырил иль не ты?», — тихо хихикнул Рэнд.
— Разумеется, — ничего не скрывая, даже с удовольствием призналось привидение, одарив собравшихся очередной ироничной улыбкой.
— Как мы можем договориться о возвращении пропажи? — недовольно зыркнув на Гала, вновь достаточно тактично поинтересовался маг, переходя к делу, пока воин не испортил ему всю малину, попытавшись взять призрак за грудки и вытрясти душу из того, что и так является чистой, ну может и не такой уж чистой, душой.
— А с чего благородные сеоры решили, что я собираюсь вернуть то, что забрал? — сильно «удивился» внезапно развеселившийся Рогиро. — Я, знаете ли, приобретаю предметы для того, чтобы ими пользоваться без помех. Так какой мне прок их возвращать? Только потому, что вы, посланцы Совета Богов, снизошли меня об этом попросить?
— Книги нужны не нам, а Ильтирии, — серьезно заметила Элька. — Кому, как не вам, знать об истинной ценности литературы, сеор?
— Полагаете, меня должны тронуть эти высокие слова, слетающие с ваших дивных уст, прелестная сеорита? — задумчиво поинтересовался призрак, закидывая ногу за ногу и с истинно мужским интересом разглядывая девушку.
— Я думаю, они должны показаться вам целесообразными, — чуть нахмурившись, ответила Элька. — И еще я считаю, что вы как никто другой понимаете, что по-настоящему нужно вашей стране.
— Моей стране? Не давите на мой патриотизм, милое дитя, — с ленивой задумчивостью покачал головой Рогиро. — Я теперь призрак, а не подданный Ильтирии под присягой. Те времена, когда моя плоть, разум и дух принадлежали престолу, давно уже минули. Сейчас я более всего ценю собственное удобство и интересы. Так какая мне выгода возвращать пропажу тем, кто будет мешать мне развлекать себя чтением на досуге? Где гарантии того, что, когда в следующий раз я появлюсь в библиотеке, меня не встретят крики, страх, заклинания-ловушки?
Магистру Альмадору довеском к речи достался весьма неприязненный колючий взгляд. Злопамятный призрак Рогиро не забыл того, кто пытался закрыть ему двери в «Храм Знаний».
— Мы могли бы обсудить условия возвращения книг и гарантии, — вставил Лукас. — Ваши родственники сеоры Хорхес и Зидоро являются полномочными представителями королевы и Храма.
— Мы готовы выслушать ваши требования, — согласился жрец.
Хорхес кивнул, подтверждая слова кузена. Ему все происходящее казалось каким-то нереальным. Разве мог он еще пару часов назад предположить, что будет коротать ночь в библиотеке и свободно разговаривать с призраком своего великого предка? И что это призрак окажется вором…
— Вот даже как? Мои требования? — вздернул бровь Рогиро, явственно забавляясь ситуацией. — Занятно. Значит, вы не можете обнаружить книги и готовы пойти на многое только ради того, чтобы заполучить их обратно…
В воздухе повисла небольшая пауза. Ни Лукас, ни Альмадор подтверждать заявление призрака не хотели, но и опровергнуть его не могли. А дух явно наслаждался беседой, получая от нее такое же удовольствие, как кошка от игры с полузадушенной мышкой, пойманной на ужин. И явно был настроен развлекаться до тех пор, пока ему это не надоест. Элька немного тоскливо припомнила пухлую папку с прочими заданиями, оставшимися дома. Дома? Надо же, как быстро у нее появился новый дом. Словно на что-то решившись, Элька попросила:
