Еще одна книга, касающаяся разведки — «Муме-меле» — вышла в 1968 году. В частности, в ней рассказывается об Олло, вынянчившей Урсулу и ее сестер, а потом и ее детей. Еще одна книга: «Внимание, назад!» посвящена пребыванию в Данциге — но, к сожалению, там почти ничего не рассказывается о работе Урсулы. Кроме названных, издательство «Новая жизнь», где печаталась Рут Вернер, выпустило и другие ее книги: «Через сотни гор», «В клинике», «Воскресный день», «Маленькие рыбки — большие рыбы», «Разговоры на курорте», «Мысли, которые возникли во время поездки на велосипеде» и несколько детских книг. В основном, эти ее произведения были посвящены повседневной жизни и проблемам населения ГДР.
А в 1978 году вышла еще одна книга: «Дочка — это я», не написанная Рут Вернер, но имеющая самое непосредственное отношение к ней. Как нетрудно догадаться уже по названию, ее написала Нина — Янина Бланкенфельд.
Большинство разведчиков-нелегалов предпочитали держать свои семьи в безопасном месте. Но Урсула не пошла на это. Ее дети всегда, за исключением коротких периодов расставания, были с ней. При этом она, занятая своей тяжелой и опасной работой, находила время на их воспитание и вырастила всех троих достойными людьми. Естественно, дети не знали о работе матери. Но они были приучены к тому, что не следует рассказывать посторонним о том, что происходит у них дома. Семья была сложной, в ней росло три ребенка от трех разных отцов, которые по-разному относились к детям. Но никогда дети не чувствовали в отношении к ним этой разницы. Ко всем одинаково относилась Урсула, одинаково ко всем относился и Лен, для которого только Петер был родным.
После ликвидации ГДР началась травля коммунистов — позорная страница немецкой истории, о которой бывшие восточные немцы теперь предпочли бы забыть. В прессе появились неприятные статьи и о Рут Вернер. После объединения Германии Союз писателей ГДР был ликвидирован, и 23-м из его бывших членов по причине «коммунистического прошлого» отказали в праве вступления в общегерманский союз. В «черном списке» оказалась и Рут Вернер. В интервью газете «Берлинер Цайтунг» она сказала по этому поводу, что такое решение противоречит элементарным понятиям о демократии и не способствует равноправному обмену мнениями между группами людей, проживающими в объединенной Германии. Но книги Рут Вернер продолжали переиздаваться и в новой Германии.
Занятая работой, Урсула не оставляла и общественной деятельности. В 1956 году она стала членом парткома Союза писателей ГДР, а в 1970-м году была избрана членом правления этой организации, и занималась этой непростой работой более 15 лет. С 1980 года она была также активным членом ПЕН-клуба. И все это время участвовала в работе Комитета антифашистов и участников сопротивления гитлеровскому режиму — организации, которая действует в Германии до сих пор.
С разведкой Урсула больше контактов не имела. Но в 1969 году ей неожиданно прислали приглашение. «Как и тридцать два года назад, — со свойственным ей юмором пишет Урсула, — оно означало, что я должна приодеться. На этот раз на мне был не серый костюм, а черный. Меня наградили вторым орденом Красного Знамени». Кроме того, к 70-летию правительством ГДР она была награждена орденом Карла Маркса, а в июне 2000 года, уже посмертно, российским орденом «Дружбы».
Да, разведчицу Соню помнили в Советском Союзе. И не только там. В начале 90-х годов (спустя сорок лет после возвращения в Германию!) Рут и Лен решили посетить Англию, чтобы встретиться с родными. Совершенно неожиданно этот мирный визит вылился в громкий скандал. Консерватор Грэм Риддик внес парламентский запрос, в котором требовал, чтобы супругам запретили въезд в Англию. Скандал получил выход в прессу, мнения которой разделились. Газеты горячо обсуждали возможные причины предполагаемого отказа, вплоть до самых сюрреалистических — например, что Урсула возвращается в страну, чтобы вывезти спрятанный там архив.
К счастью, английские власти проявили здравый смысл, не захотев выставлять свою страну на посмешище перед всем миром. Генеральный прокурор Англии ответил на запрос: «Принимая во внимание все обстоятельства дела, их возраст, пятидесятилетний срок, прошедший с тех пор, когда, возможно, произошли нарушения закона о государственной тайне, и обстановку, в которой они работали, исполняющий обязанности государственного обвинителя решил, что возбуждение против них какого бы то ни было судебного дела не отвечает интересам общества. А член парламента от той же консервативной партии Руперт Алласон высказался более резко: «Если МИ-5 опростоволосились с Бертонами, то это их вина. Просто это далеко не самая славная страница в истории британской контрразведки, и лучше оставить ее забытой». Право, это мудро…
Так что Рут и Лен благополучно посетили Англию, встретились с родными, навестили места, где жили раньше, и вернулись в ГДР, не нанеся никакого ущерба безопасности Британии. Впрочем, Урсула убеждена в том, что она никогда не наносила ущерба безопасности этой страны. «В то время я не знала, что речь идет об атомной бомбе. Позднее, когда мне стало об этом известно, я считала свою работу фактором стабильности, баланса. У американцев атомная бомба была, и они ее применили. Этого не следует забывать. Я была убеждена, что коммунистическая страна сама войну никогда не начнет. То, что я делала, было направлено не против Англии, а против Гитлера. Я очень люблю английский народ. Он вступил в борьбу на нашей стороне, и я боролась на его стороне».[58]
Она никогда не считала себя шпионкой. «Шпион, с моей точки зрения, — говорила она, — это человек, которого покупают за деньги. Меня никто не покупал. То, что я делала, было нелегальной партийной работой. Это не жажда приключений, а работа для партии».[59] И это, действительно, так.
Однако вскоре жизнь подвергла ее убеждения самому тяжелому испытанию за всю ее жизнь. Правда, сначала она, как и многие другие люди, восприняла перестройку как движение вперед. «В ноябре 1989 года на митинге в Люстгартене, после окончания заседания Центрального комитета СЕПГ, она выступила с речью. «Меня зовут Рут Вернер. Я пишу книги», — начала она, и сильные аплодисменты прервали ее сразу же, как только она заявила, что никому не должна была представить свою речь для разрешения. Товарищей она призвала: «Идите в аппарат, сотрудничайте, изменяйте будущее, работайте как чистые социалисты!»[60]
Однако вскоре оказалось, что перестройка — это нечто иное, не обновление, а разрушение социализма. Рут достаточно тяжело пережила крушение строя, который она строила и защищала всю свою сознательную жизнь. Крушение коммунизма в Германии выглядело еще более жестко и обнаженно, чем в России. Она с горечью признавалась: «У меня была трудная жизнь. Но она никогда не была такой трудной, как сейчас. Многие иллюзии рассеялись. Это оставило глубокие раны, и я думаю, что они будут кровоточить до самой смерти».
Но эта женщина удивительным образом, несмотря на крушение иллюзий, сумела сохранить верность идеалам своей молодости. Она вообще отличалась редкой стойкостью в этом смысле. Одни ее товарищи- разведчики погибли на своей работе, такая же участь в случае провала могла ожидать и Урсулу — но это ее не испугало. Другие были репрессированы и умерли в лагерях или провели там по много лет — но это ее не оттолкнуло. Она пережила реформы в Германии — но это ее не сломило. До конца жизни Урсула сохранила эту убежденность в том, что она жила правильно. «Многие говорят, что я прожила жизнь напрасно, — говорила она в 1991 году. — Так говорят мои товарищи, те, кто покинул партию с чувством разочарования. Я же утверждаю, что моя борьба, подобно борьбе Лена в Испании, была борьбой против фашизма. И мы победили. Если моя работа приблизила победу хотя бы на три дня, даже на два часа, я могу ходить с высоко поднятой головой».[61]
В мае 2000 года Рут Вернер посетил один из авторов этой книги, полковник в отставке В. В. Бочкарев. Он — один из последних русских коллег, встречавшихся с ней. Тогда она жила в Берлине, неподалеку от Трептов-парка, где до сих пор находится кладбище советских солдат и офицеров, погибших в битве за Берлин. Недалеко от ее дома — прекрасный лес Плентенвальд. Урсула всегда так любила природу! До последнего времени она часто гуляла в этом лесу.
Полковник Бочкарев вспоминает — точно и лаконично, в стиле рапорта разведчика: «Она занимает квартиру из трех комнат, которые размещены на трех этажах и связаны друг с другом лестницей.
