Она коротко ввела Валерия в курс дела: надо проделать некоторые расчеты для докторской диссертации одного товарища. Вот тема, вот справочный материал (она кивнула на стопку книг и гору папок, из которых торчали обтрепанные края пожелтевших листов бумаги и синек), все это надо систематизировать, а потом, когда понадобится отдать на обработку в вычислительный центр, она, Нонна, оформит заявку. Все ясно?
— Я не закончил еще обработку кривых, — уныло сказал Валерий.
— Придется отложить кривые. Это срочное задание.
— А как фамилия диссертанта?
— Не имеет значения. Рустам, ты в архив идешь?
— Да.
— Зайди к зампохозу, попроси выписать стол для практиканта.
— Ладно. — Рустам вышел.
Валерий взял со стола Нонны справочные материалы и с шумом свалил их на свой стол. Нонна выдвинула ящик стола, мельком посмотрелась в лежавшее там зеркальце, потом захлопнула ящик и углубилась в работу.
Некоторое время в комнате было тихо. Только от стола, за которым сидел Ур, доносился шорох переворачиваемых страниц.
— Можно к вам? — Аня, милостиво улыбаясь, впорхнула в комнату. Приветик всем. Ур! — Она всплеснула руками. — Вы уже работаете у нас?
Ур поднял голову, улыбнулся.
— Аня, я знакомлюсь с материалами, — сказал он. — А потом буду работать.
— Потом будете работать? — Аня хихикнула и, мельком взглянув на Валерия, наклонилась к Нонне.
Обе зашептались.
«Потрясающий цвет… — слышал Валерий обрывки фраз. — Здесь слегка присборено… Нет, вырез не глубокий…»
«Понеслись, — неодобрительно подумал Валерий. — Сумасшествие всех девок обуяло, совершенно помешались на тряпках. Нонна и та не устояла, снизошла до разговоров с Анькой, этой оголтелой тряпичницей…»
Он посмотрел на Ура. Тот писал что-то в замысловатом своем блокноте, а папок, прочитанных и отложенных в сторону, было уже больше половины.
«Мне бы такую скорость развить», — подумал Валерий, листая бумаги и синьки, отбирая нужные материалы по методике определения кривизны морской поверхности. Нужные! Ему-то, Валерию, положим, вовсе не нужные.
Аня ушла, не взглянув на него. Ну и ладно, в перерыв он с ней поговорит. Вот еще описание методики — сплошь математика, поишачить придется…
Незадолго до перерыва Ур поставил папки — все разом — на полку и сказал:
— Нонна, я прочитал.
— Вы, конечно, шутите, — холодно произнесла Нонна. — Чтобы прочесть все материалы, нужно как минимум три дня.
— Я все прочитал, — повторил Ур.
— Он действительно прочел, — вставил Валерий, — можешь проверить, с любой страницы.
— Мне проверять незачем. Товарищ приехал на практику, и его отношение к делу — вопрос только его совести.
— Совесть, — сказал Ур. — Мне встречалось это слово в книгах. Что оно означает?
— Погоди, Ур. — Валерий вышел из-за стола. — Мне знаешь что в голову пришло, Нонна?
— Ну? — Судя по выражению ее лица, она и мысли не допускала, что Валерию может прийти в голову что-нибудь путное.
— Ур превосходный физматик, я имел случай убедиться. Так вот — не засадить ли его за расчеты для диссертации? Слушай, я серьезно говорю.
Нонна, склонив голову набок, провела мизинчиком по гладкому лбу. Оно конечно, хороший физматик очень нужен сейчас; директриса обещала дать кого-нибудь в помощь, но не торопится… Может, этот неотесанный практикант и вправду приличный физматик? Не похоже… А впрочем, риска никакого.
— Ну, если Ур не возражает, — сказала Нонна, — то пусть поможет тебе.
Прозвенел звонок на перерыв, немедленно отдавшийся гулом голосов и топотом ног в коридорах. Валерий потащил Ура в буфет. Рустам уже стоял в очереди, близко от прилавка, и Валерий заказал ему кефир и бутерброды.
За столик к ним подсели два очкарика из их отдела и немедленно затеяли бурный спор о вчерашнем футболе. Потеснившись, дали место и Нине Арефьевой с ее неизменными стаканом кофе и миндальным пирожным.
— Как дела, Ур? — спросила Нина. — Нравится наш институт?
— Нравится, — сказал Ур, откусив от своего бутерброда больше половины. — Но я хочу быстрее работать.
— То есть как? Вы разве еще не приступили?
— Приступил, конечно, приступил, — ответил за Ура Валерий. — Ты Анюту не видала? Почему ее нет в буфете?
— Сапог! — вопил один из очкариков. — Бурчевский вне игры был, когда Тимофей ему головой отыграл! Ты куда смотрел?
— Сам ты сапог! — кричал другой. — Не был он вне игры…
— Ой, перестаньте орать, — поморщилась Нина. — Анька, кажется, собиралась набойки на туфли сделать. Сходи к Нерсесу.
В холле шло сражение в настольный теннис. Валерий, не задерживаясь, направился к лестнице, но Ур вдруг остановился. Пластмассовый шарик резво прыгал по столу, и Ур не сводил с него глаз, поворачивая голову влево-вправо, влево-вправо.
— Ну что же ты? — нетерпеливо крикнул Валерий. — Пошли, пошли!
— Дай человеку посмотреть, — сказал Рустам, тоже вышедший из буфета. — Видишь — интересуется.
— Старик, ты здесь будешь? У меня дело есть, присмотри за практикантом. Боюсь, как бы он не заблудился в коридорах…
— Присмотрю, дорогой, — кивнул Рустам.
Прыгая через ступеньки, Валерий понесся вниз. На первом этаже, под лестницей, была сапожная мастерская. Никто не знал, когда и каким образом свил здесь гнездо пожилой носатый сапожник, — похоже было, что сидел он здесь со дня основания института, и, уж во всяком случае с того момента, когда строители укрепили первый лестничный марш.
— Привет, дядя Нерсес, — обратился к нему Валерий, — Аня не была у тебя? Аня Беликова, в такой, знаешь, пестрой…
— Пестрый, не пестрый, — поморщился сапожник, не глядя на Валерия. Зачем объясняешь? Сколько женщин в институте есть, я всех знаю.
— Да, конечно… — Валерий устыдился. — Так была она?
— Зачем не была? — Дядя Нерсес вынул гвозди изо рта и начал подробно рассказывать, как преобразилась в лучшую сторону Анина туфля, после того как он сделал новую набойку.
Валерий, не дослушав, побежал дальше. Он выскочил в садик, примыкавший к институтскому корпусу, и был встречен Джимкой, рыжей дворнягой. Джимка приветственно помахала хвостом. Валерий вытащил из кармана два кусочка сахара, которые Джимка мигом слизнула с ладони, и зашагал по центральной аллее.
И тут его окликнул Грушин, сидевший в пальто и высокой шапке на скамейке под голыми акациями. Валерий сделал вид, что не услышал, и хотел проскочить на большой скорости мимо, но Грушин был не из тех, от которых можно улизнуть. В следующий миг Валерий уже сидел на скамейке рядом с Грушиным и, томясь и озираясь, выслушивал его похвалу транзистору «Сони». Недавно Грушин купил в комиссионном этот
