выпорхнула к ним, неся букеты цветов. Маленькая девочка обнимает своими ручонками Никиту Сергеевича и, целуя его, говорит:
— Наш пионерский салют Вам, Никита Сергеевич. Счастливого пути!
Командир корабля многоопытный летчик К. П. Сапелкин докладывает, что самолет готов к полету и экипаж ждет команды к старту.
— В путь, товарищи! До свиданья, — говорит Никита Сергеевич, крепко, по-братски обнимая и троекратно целуя каждого из окружающих его товарищей — руководящих деятелей Коммунистической партии и Советского государства. Последние приветственные напутствия. И вот уже взревели двигатели, взметая облачка пыли, и «ТУ-114», дрогнув, медленно двинулся на стартовую дорожку.
Ровно в 7 часов самолет, оторвавшись от летного поля Внуковского аэродрома возле Москвы, взял курс на запад. Начался большой путь исторического визита главы Советского правительства в Соединенные Штаты Америки.
Точнее говоря, полет протекал несколько больше — 12 часов 21 минуту. Сильные встречные ветры — скорость их достигала временами двухсот километров в час — замедляли полет гигантского лайнера, на борту которого шла своя жизнь.
Никита Сергеевич осмотрел просторные салоны самолета, тепло поздоровался с каждым из своих спутников по поездке в США, с каждым членом экипажа корабля.
— Хорошая, удобная и вместительная машина, — заметил он. — В ней и поработать можно, и посидеть есть где, и, наверное, покушать можно будет неплохо. На многих машинах летал, а вот теперь довелось и на этой лететь…
Улеглось волнение, вызванное незабываемым прощанием с Москвой, на штурманских картах проложены первые линии пройденного пути, все уже привыкли к мерному гудению двигателей, к яркому солнечному свету, неудержимыми потоками врывающемуся в просторные салоны через окна- иллюминаторы.
Никита Сергеевич беседует с А. А. Громыко, М. А. Шолоховым, В. П. Елютиным, интересуется у Н. А. Тихонова, как идет в Днепропетровске выполнение одного из важных заказов, в судьбе которого принимает самое горячее участие.
— А как Ваше здоровье, доктор? — обращается он к профессору А. М. Маркову.
Вспомнив высказывание одного зарубежного ученого о мирном использовании атомной энергии, Никита Сергеевич спрашивает мнение у В. С. Емельянова по этому во просу. Возникает непринужденная беседа с другими товарищами о предстоящих встречах, о том, что ждет на, американской земле.
После завтрака в просторном, пронизанном солнцем салоне-столовой Никита Сергеевич предлагает:
— Теперь пора и за работу, товарищи. Иначе нас не будут обедом кормить: не за что…
Он надолго погружается в чтение свежих газет и журналов, информационных сообщений, деловых бумаг изредка отрываясь на минутку — другую, чтобы с десяти километровой высоты полюбоваться землей.
С борта самолета по волнам эфира полетели приветственные телеграммы от Н. С. Хрущева премьер- министру Швеции Таге Эрландеру и премьер-министру Норвегии Эйнару Герхардсену. С огромной высоты, в это ясное утро обе скандинавские страны хорошо видны они кажутся добротно сделанными рельефными картами с коричневатыми или фиолетовыми горами, желтыми от жнивья полосками полей, с причудливыми фиордами и прибрежными островами.
— Под нами океан, — докладывают Никите Сергеевичу.
Внимательно смотрит он на неоглядную ширь водного простора. Видимо, внизу не очень спокойно: даже с такой высоты различимы белые шапки на волнах.
И опять работа, как в обычный день, только без приема посетителей, без совещаний. Стараясь не помешать неосторожным движением, мимо рабочего стола Н. С. Хрущева неслышно проходят люди, выполняющие свое дело. А дело, оказывается, находится для всех. Придирчиво обсуждаются скупые строки сообщения пресс-группы при Председателе Совета Министров СССР, чтобы каждое слово в них было самым нужным и точным. Стучит где-то пишущая машинка. Михаил Александрович Шолохов достает рукопись новых глав своей книги и словно переносится на тихий Дон, к своим героям…
Под крыльями самолета проплывает Исландия, едва заметная в разрывах облаков, похожих на огромные комья пушистой ваты. С борта самолета передают приветственную телеграмму премьер-министру этой страны Э. Ионссону, а вскоре бортрадист корабля приносит Председателю Совета Министров Советского Союза теплое ответное послание исландского премьера.
Быстро летит самолет, но еще быстрее летит время. Наступает час обеда. И опять в большой уютный салон собираются люди из разных концов воздушного корабля, который величаво плывет над Атлантикой. Самолет идет так спокойно, что даже суп не плещется в тарелках.
Краткий послеобеденный отдых, и Никита Сергеевич опять занимает свое рабочее место за столом, читая многочисленные отклики мировой печати на успешный полет советской космической ракеты на Луну.
— Приближаемся к берегам американского континента, — докладывает штурман.
Сквозь широкие разрывы в облаках вдали вырисовывается берег Америки. Граница Канады. Н. С. Хрущев направляет премьер-министру Джону Дифенбейкеру приветственное послание, затем идет к кабине пилотов и тепло, сердечно приветствует находящегося на борту самолета рослого канадского штурмана Расса-Бегнела как представителя канадского народа. Он крепко пожимает штурману руку, выражая искренние пожелания мира и процветания всему канадскому народу.
— Благодарю Вас, господин Председатель, — взволнованно отвечает Расс-Бегнел. — Я расскажу об этом своим землякам.
Все ближе граница Соединенных Штатов, все ближе конечный пункт полета—Вашингтон. Н. С. Хрущев еще раз отмечает высокие летные качества самолета «ТУ-114», большие удобства для пассажиров.
— Думаю, что нашему уважаемому Андрею Николаевичу и его товарищам по работе будет приятно, если мы поблагодарим их за такую прекрасную машину, — говорит Никита Сергеевич. — Надо послать им телеграмму.
И он тут же начинает диктовать теплую телеграмму академику генеральному конструктору А. Н. Туполеву:
«Лететь на самолете «ТУ-114» очень хорошо. В самолете есть все удобства, необходимые для длительных перелетов. Мы позавтракали в самолете, поработали и даже поспали, а вскоре после обеда мы уже подлетали к столице Соединенных Штатов, к Вашингтону…»
Однако дальше продиктовать ему не удалось: кто-то из летчиков сообщил Никите Сергеевичу — только что миновали государственную границу Соединенных Штатов Америки…
— Хорошо. О телеграмме товарищу Туполеву прошу мне напомнить несколько позже, а сейчас мне хочется поздравить и поприветствовать американского штурмана: ведь мы вступили в пределы его родной страны.
И он идет в головную часть самолета. Чтобы не возвращаться к теме о телеграмме А. Н. Туполеву, заметим, что Никита Сергеевич додиктовал ее уже в Вашингтоне, и она пошла в Москву не с борта детища туполевского коллектива, а из столицы Соединенных Штатов.
Штурман Гарольд Ренегар откровенно доволен тем, что ему первому из американских граждан посчастливилось пожать руку и приветствовать с прибытием в Соединенные Штаты такого высокого гостя, он доволен Тем, что в его лице глава Советского правительства приветствует американский народ.
— Это хорошо, что Вы побеседуете с нашим Президентом. Мирная беседа — очень хорошо! — говорит штурман.
— Да, мир — это действительно хорошо! — отвечает Н. С. Хрущев. — Мы за мир, а как вы?
— Мы тоже за мир. Американский народ за мир…
Беседа коснулась, конечно, и второй космической ракеты, которая точно доставила свой груз на Луну.
— А Вам хочется посмотреть, что это за штука — наши вымпелы, которые сейчас находятся на Луне? — спрашивает Никита Сергеевич Гарольда Ренегара.
