— Когда я готовился к поездке в Соединенные Штаты по приглашению Президента Дуайта Эйзенхауэра, некоторые деятели в Америке говорили: вот приедет Хрущев к нам в страну, увидит наши богатства, силу, и он изменит свои взгляды. Может быть, они рассчитывали, что я изменю свои взгляды и откажусь от коммунистических идей? Но так могли думать, конечно, только недалекие люди.
На это, видимо, кто-то и рассчитывал. Кто-то льстил себя надеждой, что Америка увидит на экранах телевизоров, как Н. С. Хрущев начнет отступать, отказываться от коммунистических идей. Но действительность опрокинула такие наивные предположения. Миллионы телезрителей Америки стали соучастниками совершенно иных событий. Они видели историческую встречу с журналистами в Национальном клубе печати в Вашингтоне. Это были не просто ответы на вопросы, это был политический диспут, потому что многие вопросы содержали развернутые утверждения и каждый ответ не оставлял от этих утверждений камня на камне.
Замечательно, что не только американский, но и канадский народ с огромным интересом следил по телевидению за визитом Н. С. Хрущева в США. Миллионы канадцев слушали выступление славы Советского правительства в Национальном клубе печати, которое передавалось по всей радиотелевизионной сети Канады. И оно произвело большое впечатление на канадскую общественность.
Американцы полагали, что следят за тем, как проходит знакомство Н. С. Хрущева с Америкой, но не каждый замечал, что в это самое время протекал процесс гораздо более важный, исторически значительный: в ходе выступлений Никиты Сергеевича, его страстных дискуссий с представителями капиталистического мира расширялось знакомство американцев с миролюбивой политикой Советского Союза, открывались новые исторические перспективы.
Тень могучего атомного ледокола и стремительной лунной ракеты неизменно присутствовала при подобных дискуссиях. Но была тут на нашей стороне еще одна сила, более мощная, чем энергия атомного ядра, чем тяга космической ракеты, — неодолимая сила идей марксизма-ленинизма.
Можно сказать, что выступления Никиты Сергеевича в Америке породили новую, опирающуюся на технику атомного века, небывалую ранее форму публицистической деятельности, отличающуюся в равной мере и от традиций печатной публицистики, и от традиций политических речей. Мы имеем в виду свободные телевизионные дискуссии, где перед лицом многомиллионной аудитории происходят идейные столкновения главных сил коммунистической идеологии с главными силами идеологов капитализма.
Чтобы хоть как-то приостановить это победоносное идеологическое наступление, телевизионные компании предпринимали свои специфические контрмеры. Например, после демонстрации выступления Никиты Сергеевича запускался унылый документальный фильм по такому сценарию: «Красная площадь — постовой милиционер — Третьяковская галерея — постовой милиционер — университет — постовой милиционер — метрополитен— постовой милиционер — зоопарк — постовой милиционер…» и так далее.
Но само соседство подобных передач лишь подчеркивало фальшь антисоветской пропаганды.
Телевидение называют «электронным микроскопом правды». Для этого есть известные основания: от упорных взглядов миллионов глаз не укроется малейшая неискренность. В общей сложности многие десятки часов американские телевизионные объективы следили за лицом Никиты Сергеевича Хрущева. И десятки миллионов увидевших его людей убеждались, что это сама прямота, искренность, правда! Никита Сергеевич Хрущев со всей прямотой смотрел в упор в миллионы глаз. На его стороне были историческая правда, эпохальные свершен всего советского народа, была идейная убежденность, позволяющая высказать эту правду в глаза.
На пресс-конференции в Вашингтоне один американский журналист в величайшем смятении спрашивал Эйзенхауэра:
— Господин Президент, сейчас, когда миллионы американцев видят господина Хрущева по телевидению и отмечают явную убедительность и искренность, когда он говорит, а также временами и его дружелюбие, его личную теплоту, не думаете ли Вы, что у некоторых американцев может появиться идея о том, что он, вообще говоря, неплохой парень, и, возможно, незаметно их общее чувство оппозиции против всей идеи коммунизма может ослабеть и они могут стать психологически разоруженными?
Президент, конечно, постарался всячески успокоить американского журналиста.
На последней странице «Манифеста Коммунистической партии» К. Маркса и Ф. Энгельса есть гордая строчка: «Коммунисты считают презренным делом скрывать свои взгляды и намерения».
Волшебством телевидения было достигнуто то, что тринадцать дней прогостил почти в каждой американской семье коммунист, не скрывающий перед лицом всей Америки, всего мира своих взглядов и намерений. Его высказывания были проникнуты доказательной уверенностью в преимуществах социалистической системы над капиталистической, в окончательной победе коммунистического строя. Его главным намерением было создание условий мирного существования государств, принадлежащих к различным социальным системам, утверждение мира во всем мире.
Это гость, которого не забудут!
Несомненно, в истории американского телевидения дни визита Н. С. Хрущева станут большой памятной вехой. В эти дни телевизионная сеть США наполнилась содержанием, достойным ее технической мощи. Быть может, впервые в своей истории гигантская телевизионная система, служившая нуждам «холодной войны», была столь широко использована в мирных целях. Для десятков миллионов американцев телевидение в эти дни было школой общественной мысли, незабываемым университетом.
Через оконце американского телевизора брызнул яркий луч — свет нового мира.
Еще не замолк восторженный гул в кулуарах Национального клуба печати, еще дробной россыпью стучали пишущие машинки и телетайпы, а Никита Сергеевич уже ехал по центральным проспектам Вашингтона.
Автомобили плавно огибают обелиск первому американскому президенту Джорджу Вашингтону. Этот монумент виден почти в любой точке города, а с его верхней площадки просматривается окрестность на много километров вокруг. Сложенный из белого камня, он устремлен в небо, выражая величие человека, возглавлявшего борьбу американского народа за независимость.
В роли гида, повествующего об исторических памятниках американской столицы, выступает сопровождающий Н. С. Хрущева Генри К. Лодж. Многое из того, о чем он рассказывает, давно известно советским людям.
Нет нужды выяснять причины того, почему царское правительство, боявшееся Американской республики, действовало в ее пользу. Но это исторический факт. В советских архивах хранятся интересные документы и материалы. Они говорят о важной роли, которую сыграла Россия в создании благоприятной внешнеполитической обстановки для победы американской революции и освобождения Америки из-под чужеземного ига.
Так, задолго до установления дипломатических отношений с США русское правительство не только отказалось удовлетворить просьбу английского короля о посылке русского экспедиционного корпуса в Северную Америку, но и провозгласило отвечавший интересам Соединенных Штатов принцип «вооруженного нейтралитета».
В 1822 году посредничество русского правительства помогло США разрешить спор с Англией, разгоревшийся по вопросу об эвакуации английских войск с территории Соединенных Штатов.
Фактически Россия в то время была единственной из великих держав, дружелюбно относившаяся к молодой Американской республике. Из России в Америку доставлялись железо, лен, пенька, мануфактура и другие товары. В первые годы XIX века объем американского импорта из России превышал полтора миллиона долларов, что по тогдашнему курсу составляло солидную сумму. В русские порты прибывало много американских судов.
В 1809 году президент США Томас Джефферсон писал своему другу А. Дашкову, назначенному русским генеральным консулом в Филадельфии и поверенным в делах в США: «Россия и Соединенные Штаты, будучи по характеру и на практике исключительно миролюбивыми, имеют общие интересы в деле поддержания прав миролюбивых наций».
В наше время мы часто вспоминаем эти слова. Их повторил в 1933 году покойный президент США Франклин Рузвельт, приветствуя установление дипломатических отношений между Соединенными Штатами Америки и Советским Союзом.
