квартирмейстером Донской армии полковником Кисловым и кубанским атаманом Филимоновым, прибыл на пароходе в станицу Манычскую.
От Добровольческой армии прибыли генералы Деникин и Алексеев в сопровождении начштаба армии генерала Романовского, полковников Ряснянского и Эвальда.
В доме станичного атамана...
Его [Алексеева] укачала езда в автомобиле... Деникин, обращаясь к Краснову, заговорил взволнованно и резко...
— Добровольческая армия может встретиться с немцами. На Царицын не пойду. Прежде всего я должен освободить кубанцев.
Краснов, кончая речь, вскользь, осторожно, но решительно дал понять Деникину, что он не прежний бригадный генерал, каким тот видел его на австро-германском фронте.
3. Отношения между Донской и Добровольческой армиями (лето 1918г.)
Добровольцы... пустили по адресу войска Донского «крылатое» слово — всевеселое войско Донское.
[Денисов:] Войско Донское не странствующие музыканты, как Добровольческая Армия... в штабе Деникина сказали: — «Войско Донское, это проститутка, продающая себя тому, кто ей заплатит».
Денисов не остался в долгу и ответил: — «...если войско Донское проститутка, то Добровольческая Армия есть кот, пользующийся ее заработком и живущий у нее на содержании».
Раненые добровольцы... Всевеликое Войско Донское переименовали во «всевеселое». В ответ на это донские самостийники величали их «странствующими музыкантами»... Кто-то из «великих» в Добровольческой армии едко сказал про донское правительство: «Проститутка, зарабатывающая на немецкой постели».
На это последовал ответ генерала Денисова: «Если правительство Дона — проститутка, то Добровольческая армия — кот, живущий на средства этой проститутки».
4. Взаимоотношения Донского атамана с германским командованием (июнь—июль 1918г.)
В середине июня на Дону распространились слухи о том, что чехо-словаки занимают Саратов, Царицын и Астрахань с целью образовать по Волге «восточный фронт» для наступления на Германию...
эти слухи... взволновали германское командование, и 27-го июня в Новочеркасск к Атаману прибыли майоры фон Стефани, фон Шлейниц и Кокенхаузен. Разговор происходил в присутствии председателя совета управляющих генерала Богаевского.
В июне по Дону... загуляли слухи, будто чехо-словаки занимают Саратов, Царицын и Астрахань, с целью образовать по Волге восточный фронт для наступления на германские войска...
Германское командование, встревоженное слухами об образовании «восточного фронта», послало на Дон своих представителей. 27 июня в Новочеркасск прибыли майоры германской армии — фон- Кокенхаузен, фон-Стефани и фон-Шлейниц. В этот же день они были приняты во дворце атаманом Красновым в присутствии генерала Богаевского.
(письмо германскому императору атамана Краснова):
(с.212)
Письмо это было рассмотрено 2-го июня в Совете Управляющих Отделами. Отношение к нему было сдержанное, скорее даже отрицательное.
2 июля письмо было рассмотрено советом управляющих отделами, и, несмотря на то, что отношение к нему было весьма сдержанное, а со стороны Богаевского и еще нескольких членов правительства даже явно отрицательное...
Легко убедиться, что в «Тихом Доне» подробно и обстоятельно пересказано содержание тех мест красновских воспоминаний, которые касались развития отношений Дона с Добровольческой армией и немцами весной и летом 1918г. При этом воедино собраны события довольно длительного периода, кстати, так же, как и в пятой главе, рассказывающей о жизни Листницкого с мая по сентябрь 18-го года. Вносимые в красновский текст изменения отличаются своей произвольностью и тенденциозностью, о чем подробный разговор пойдет ниже. Остановимся здесь лишь на одном примере.
Вот Краснов пишет о письме германскому императору и об отношении к нему со стороны «Управляющих Отделами»:
«сдержанное, скорее даже отрицательное».
Шолохов решает внести от себя «уточнение», добавляя, что «отрицательное» отношение было со стороны Богаевского (и почему-то неизвестно откуда взявшихся еще нескольких членов правительства!). Причем не просто «отрицательное», а «явно отрицательное».
Таких примеров исправлений и добавлений, производимых Шолоховым по собственному произволу, ни на чем не основанных, множество на страницах «Тихого Дона». К ним мы будем обращаться ещё не раз в нашем исследовании.
События в жизни хутора Татарского, от главы к главе, развиваются строго последовательно во времени, и это разительно отличается как от того, что мы встречаем в линии Листницкого (где все события с мая по сентябрь собраны в одной пятой главе), так и от распределения заимствованных у Краснова эпизодов, о чем уже говорилось выше.
Действительно, хронология «казачьих» глав шестой части, рассказывающих о событиях 1918 г.,
