на гордость плюют…
Казалось бы, ничего особенного не было сказано, но Мегрэ понял, что он встретился с группкой оппозиционеров, как принято выражаться на языке политиков. А ведь кто знает, возможно, слухи и родились именно в «Трех мулах». И если люди здесь так неприязненно относятся к нему, то, верно, потому, что, по их мнению, он подкуплен Этьеном Но и прибыл сюда, чтобы заглушить правду…
– Скажите, господа…
Мегрэ встал и подошел к их столику. Он был человеком отнюдь не робкого десятка и то почувствовал, как у него побагровели уши. Его встретило гробовое молчание. Только рябой парень продолжал смотреть ему в глаза, остальные в замешательстве отвернулись.
– Вы здешние и могли бы рассказать мне многое и тем самым помочь правосудию.
До чего они подозрительны, эти люди! Правда, его слова им, кажется, польстили, но они не сдавались, и старик, все еще разглядывая свой плевок, красующийся на полу, проворчал:
– Правосудию? Какому? Тому, что покрывает таких, как Но?
Хозяйка с ребенком на руках встала в дверях кухни. Мегрэ, словно он не слышал слов старика, продолжал:
– Для этого мне прежде всего нужны две вещи. Первое-поговорить с кем-нибудь из друзей Ретайо, с настоящим его другом… Хорошо бы с тем, который провел с ним последний вечер…
Трое друзей сразу повернули головы в сторону юноши. Мегрэ понял, что именно он-то ему и нужен.
– Затем мне необходимо найти кепку. Вы знаете, о чем я говорю?
– Давай, Луи, – пробурчал возчик, скручивая сигарету. Но юноша все еще колебался.
– А кто вас прислал?
Впервые в жизни Мегрэ пришлось давать отчет простому крестьянскому парню, и тем не менее это было необходимо. Во что бы то ни стало он должен был завоевать его доверие.
– Я комиссар уголовной полиции Мегрэ.
А вдруг случайно юнец слышал о нем, ведь всякое бывает? К сожалению, надежды Мегрэ не оправдались.
– Почему вы поселились в доме Но?
– Потому что его известили о моем приезде, и он встретил меня на вокзале. А так как я здесь впервые…
– Есть гостиницы…
– Я не знал…
– А кто остановился в гостинице напротив?
Ого! Настоящий допрос!
– Частный агент.
– Кем он нанят?
– Не знаю.
– Почему до сих пор не начали следствие? Ведь прошло уже три недели, как погиб Альбер.
«Молодчина, сынок! Валяй дальше!» – казалось, говорили трое старших, подбадривая юношу, который мужественно преодолевал свою робость.
– Никто не подавал жалобы.
– Значит, можно убить кого угодно, если нет жалобы…
– Врач констатировал смерть от несчастного случая…
– А разве он там был, когда это произошло?
– Как только я соберу необходимые сведения, начнется официальное следствие.
– А какие сведения вам нужны?
– Например, если можно было бы доказать, что кепка найдена между домом месье Но и местом, где обнаружили тело погибшего…
– Надо отвести его к Дезире, – вставил толстяк в спецовке плотника. – Эй, Мели, повтори-ка нам бутылочку… Да принеси еще один стакан…
Вот это уже победа!
– В котором часу в тот вечер Ретайо ушел из кафе?
– Примерно в половине двенадцатого…
– Сколько вас было?
– Четверо. Мы играли в куанше…
– Вы вышли все вместе?
– Двое повернули налево… А я немножко Проводил Альбера…
– В какую сторону он пошел?
– К дому Но…
– Он не сказал вам, зачем туда идет?
– Нет.
Парень помрачнел, с сожалением произнеся это «нет». Видно было, что он стремится быть скрупулезно точным.
– Он был откровенен с вами?
– Он был в ярости.
– Кем же он возмущался?
– Ею.
– Вы хотите сказать, мадемуазель Но? Раньше он говорил вам о ней?
– Да.
– Что именно?..
– Все и ничего…
И без слов было ясно… Он ходил к ней почти каждую ночь…
– Он хвастал этим? – Нет. – Юноша укоризненно посмотрел на Мегрэ.
– Он любил ее, это сразу было видно. Он не мог этого скрывать.
– А в последний день он был в ярости?
– Да. Мы в карты играли, так он весь вечер о чем-то думал и то и дело смотрел на часы. А когда мы с ним прощались на дороге…
– В каком месте?
– В пятистах метрах от дома Но.
– То есть там, где обнаружили труп?
– Примерно… Я проводил его до половины пути…
– А вы уверены, что он действительно пошел к дому Но?
– Да… Когда мы прощались, он стиснул мне руки и чуть не со слезами сказал: «Все кончено, старина…»
– Что кончено?
– Между ним и Женевьевой. Так я понял. Он хотел сказать, что идет туда в последний раз…
– Но все-таки пошел?
– Ночь была морозная, лунная… Я еще видел его, когда он был уже метрах в ста от дома…
– А кепка? Луи встал и, решительно взглянув на своих товарищей, сказал Мегрэ:
– Пошли…
– Ты ему доверяешь, Луи? – спросил его один из сидевших за столом. – Смотри, будь осторожен, сынок.
Но Луи был в том возрасте, когда любят действовать решительно. Он посмотрел Мегрэ в глаза, словно говоря: «Если ты меня предашь, ты будешь последним мерзавцем».
– Пошли… Это в двух шагах отсюда…
– Давай чокнемся, сынок… И господин комиссар… Вы можете верить каждому слову этого парня. Он честный человек…
– Ваше здоровье, господа. Мегрэ чокнулся со всеми: ничего другого ему не оставалось, как чокнуться.
