— Ты не очень-то уважительно относишься к своей семье, верно? Неудивительно, что они послали тебя на окраинный мир. Вероятно, они боятся, что ты их опозоришь.
На какой-то миг веснушчатое лицо Блэйза стало холодным и невероятно мрачным. Затем, так быстро, что человеческий глаз едва заметил бы смену выражения, молодой человек ухмыльнулся и отсалютовал пилону Нансии.
— Совершенно верно. Одна только маленькая поправочка. Они
Вытащив на середину рубки одно из мягких кресел, Блэйз уселся в него, скрестив ноги и сложив руки на груди, и уставился на пилон с такой улыбкой, как будто ему было плевать на мнение всех родственников в мире. Нансия вывела изображение его лица, сделанное несколько секунд назад, в свое внутреннее пространство и теперь сравнивала этого молодого человека с жестким и горьким взглядом с тем ухмыляющимся юнцом, что сидел сейчас в рубке. Что могло так глубоко ранить его? Против воли Нансия ощутила проблеск сочувствия к этому испорченному наследничку, позору Высших Семей.
— А ты это собираешься сделать? — спросила она, тщательно соблюдая нейтральный тон.
— Что? А, опозорить их? — Блэйз пожал плечами с преувеличенным изяществом. Нансия начала размышлять, сколько же из его кажущихся небрежными жестов на самом деле были тщательно отрепетированы. — Нет, теперь уже слишком поздно. Конечно, в детстве я много фантазировал. Но сейчас я уже староват, чтобы сбегать, ты не находишь?
— Сбегать зачем? Чтобы поступить в цирк?
В следующую долю секунды подвижное лицо вновь превратилось в такую же застывшую маску, как на том кадре, который изучала Нансия.
— Нет. В Космическую Академию. На самом деле, — тон Блэйза был таким же старательно- нейтральным, как у самой Нансии, — когда-то я думал о том, чтобы выучиться и стать «телом»… Не смейся, это ведь были всего лишь ребячьи мечты. Но я никогда не мог вообразить себе ничего более замечательного, чем работать вместе с кораблем. Летать между звездами, спасать жизни и миры, быть напарником живого корабля по удивительному танцу в космосе… — На последнем слове голос его сорвался. — Ну, я ведь сказал, что у детей часто бывают совершенно идиотские мечты.
— Мне это не кажется таким уж идиотизмом, — возразила Нансия. — А почему ты отказался от этой идеи? Потому что кто-то сказал тебе, что пилоты должны быть под два метра ростом и сложены как… как Полион де Грас-Вальдхейм?
— Отказался! — хмыкнул Блэйз. — Я не отказался. Я удирал целых три раза. В первый раз я действительно поступил в Академию. Прошел открытый экзамен, подделал документы, указав в них, что я сирота, потерявший родных во время войны. Я поступил и уже начал учиться. Мой наставник разыскал меня только через три недели. — При воспоминании об этих неделях на лице Блэйза отразилось такое неприкрытое счастье, что сердце Нансии заныло. — Во второй и третий раз они уже знали, куда я направляюсь, и в Академии меня ждал отряд личной охраны Дома Мэдок.
— Кажется, твоя семья была категорически против твоей мечты.
Выразительное, некрасивое лицо Блэйза исказилось в презрительной ухмылке.
— Ты же знаешь, людям нашего положения не годится такая карьера. По крайней мере такая работа. Моя кузина Джиллия претендует на то, чтобы стать следующим планетарным губернатором на Каза-Юри, а мой приятель Хенекин — сын папашиного лучшего друга, — мимоходом объяснил Блэйз, — уже руководит Веганским отделом Планетарной Технической Поддержки. Сын, который учится на пилота, не вписывается в такое звездное окружение, им не похвастаешься в послеобеденной беседе.
— Интересно, моя семья думала так же? — риторически поинтересовалась Нансия. Не потому ли папа не выкроил время, чтобы явиться на церемонию выпуска?
— Да не должны. Они же послали тебя в Лабораторную школу, верно?
— У них не было особого выбора, — возразила Нансия. — Иначе я не прожила бы и минуты после рождения.
— А, ясно. В любом случае, — осторожно подбирая слова, продолжил Блэйз, — я не думаю, что ваша ветвь семейства
— Мне кажется, — сказала Нансия, — им требуется, чтобы он проводил техническую экспертизу. — У нее не было ни малейшего побуждения делиться подробностями неприятностей, учиненных Полионом в Академии, с этим юным сплетником. Неужели в Высших Семьях детям-мягкотелым не прививают благоразумие? Сперва Полион использует свое умение обращаться с компьютерами для того, чтобы залезать в секретные файлы и читать досье на других пассажиров, теперь Блэйз пытается применить к ней, Нансии, свое обаяние, чтобы добиться того же самого…
— Ты не одобряешь сплетни, верно? — предположил Блэйз. — Ну и хорошо. Поступай так, как тебе нравится. Ты будешь вполне благоразумным кораблем Курьерской Службы и гордостью своей семьи, а я буду милым скромным администратором ПТП на Ангалии и попытаюсь не опозорить свою ветвь семейства, и мы будем вечно вариться в этой скучище.
— Планетарная Техническая Поддержка — это не так уж плохо, — возразила Нансия. — Моя сестра Джиневра — администратор округа, а ей всего двадцать один. Ты сможешь быстро подняться…
—
— Ты должен справиться, — подбодрила его Нансия. — Ты уже неплохо освоил бюрократический жаргон.
Она просканировала свои данные, чтобы расшифровать использованные Блэйзом аббревиатуры. ПТП — это, конечно, Планетарная Техническая Поддержка, а ФПК — оказывается, Форма Первого Контакта, а СРЧ… ах да, Статус Разумных Чувствующих. Нансия изучала все положение касательно ведения дел с наделенными сознанием аборигенами других миров — по курсу Основ Курьерской Дипломатии и Развития 101. Однако она не привыкла, чтобы этими аббревиатурами бросались так небрежно. Папа, во время своих визитов рассказывая ей о своей работе, всегда тщательно следил за тем, чтобы называть каждое учреждение и службу полным наименованием, а каждого чиновника — полным званием.
Возможно, подумалось Нансии, когда она получше оценила контраст между быстрой болтовней Блэйза и размеренными речами папы, — возможно, что отец Нансии, Хавьер Перес-и-де Грас, просто был немного занудой. Нет. Это было нелепо. Должно быть, на нее плохо повлияли ее пассажиры, заразив ее неуправляемыми и недостойными мыслями. Небо знает, во что еще вовлечет ее этот неблагоразумный мальчишка Блэйз, если они продолжат беседу.
— Ты играешь в «Разбросанных»? — Нансия вывела на все три больших экрана те же самые игровые виды, которые соблазнили Полиона и Дарнелла немного поиграть. — Но, боюсь, тебе придется играть в одиночку.
— Почему?
— Я не могу
