В пятницу у Доссена вы произнесли несколько слов, и я подумал, что вы знаете куда больше и не замедлите пустить это в ход против меня.
— Против вас?
— Против моего клиента, если вам так больше нравится.
— Я не понимаю вас.
Он сам заказал себе еще одну кружку пива, — такое хорошее пиво попадается очень редко, к тому же оно выгодно отличалось от теплого вина, которое пришлось пить у старого скульптора. Он продолжал смотреть на кассиршу, словно она радовала его своим сходством с кассиршами кафе былых времен: мощная грудь возвышалась над черным корсетом, украшенным камеей, а прическа была похожа на праздничный торт.
— Так что вы говорили?
— Как вам будет угодно. Хотите, чтобы я говорил все сам, а вы бы оставались в выгодном положении. Я совершил профессиональную ошибку, вытаскивая Франса Стёвельса.
— Только одну?
— Я был предупрежден самым обыкновенным способом и надеюсь, ни у кого из-за меня неприятностей не будет. Я довольно близко дружу с неким Антуаном Бизаром, мы живем с ним в одном доме. Оба перебивались с хлеба на воду. Нам случалось делить на двоих баночку сардин или кусочек сыра. С недавних пор он работает в газете. У него есть подружка.
— Сестра одного из моих инспекторов.
— Вот видите, вам все известно.
— Я хочу услышать, что скажете вы.
— По роду своей деятельности в газете — он там ведет раздел уголовной хроники — Бизар узнает о некоторых событиях раньше всех…
— Например, об убийствах.
— Если угодно. Он стал регулярно звонить мне.
— Чтобы вы могли пойти и предложить свои услуги?
— А вы — безжалостный победитель, господин Мегрэ.
— Продолжайте.
Он по-прежнему не сводил глаз с кассирши, не упуская из виду и Альфонси, чтобы быть уверенным, что тот не оставил своих дам.
— Меня известили, что полиция занялась переплетчиком с улицы Тюренн.
— Это было двадцать первого февраля, сразу после обеда.
— Совершенно точно. Я отправился туда и действительно начал разговор об экслибрисе, прежде чем заговорить о более насущных, я бы сказал, жгучих проблемах.
— То есть о печке.
— Вот и все. Я сказал Стёвельсу, что, если у него будут неприятности, я буду счастлив взять на себя его защиту. Все это вы знаете. И не столько ради себя я вызвал вас на этот разговор (надеюсь, совершенно частный), сколько ради своего клиента. В данный момент все, что причинит неприятности мне, ударит рикошетом по нему. Вот и все, господин Мегрэ. Вам решать.
Меня уже завтра утром Коллегия адвокатов может отстранить от работы. Достаточно вам обратиться к старшине сословия адвокатов и сказать ему то, что вы знаете.
— Как долго вы оставались у переплетчика?
— Четверть часа, не больше.
— Вы видели его жену?
— Она, кажется, в какой-то момент на минуту показалась вверху на лестнице.
— Стёвельс вам в чем-нибудь открылся?
— Нет. Готов дать вам слово, что нет.
— И еще один вопрос, мэтр. С каких пор Альфонси на вас работает?
— Он на меня не работает. У него собственное сыскное агентство.
— В котором он сам и хозяин, и единственный служащий.
— Это меня не касается. Чтобы иметь шансы на успех, защищая клиента, я нуждаюсь в сведениях, которые сам достойным образом собрать не могу.
— Главное, вам необходимо было узнавать каждый день все, что узнаю я.
— Но ведь это честная игра, разве нет?
Раздался телефонный звонок, и кассирша сняла трубку:
— Минуточку. Не знаю. Сейчас спрошу.
Она собралась уже назвать имя официанту, и Мегрэ встал:
— Это меня?
— Как вас зовут?
— Мегрэ.
— Хотите пройти в кабину?
— Нет, это ни к чему. У меня минутный разговор.
Это был звонок от Лапуэнта, которого он так ждал.
Голос у малыша Лапуэнта от волнения дрожал.
— Это вы, господин комиссар? Он у меня!
— Где он был?
— У адвоката я ничего не нашел, и меня чуть было не застукала консьержка. Как вы и велели, я пошел на улицу Дуэ. Там все без конца входят и выходят. Это было легко. Дверь я открыл без всякого труда. Чемодан был под кроватью. Что мне теперь делать?
— А ты где?
— У табачного ларька на углу улицы Дуэ.
— Бери такси и отправляйся на Набережную. Там встретимся.
— Хорошо, патрон. Вы довольны?
Взволнованный и гордый, он позволил себе впервые произнести слово «патрон», не очень уверенно, правда…
— Ты хорошо поработал.
Адвокат с беспокойством наблюдал за Мегрэ. Комиссар вернулся на свое место и, с облегчением вздохнув, подозвал официанта.
— Еще одну кружку. И хорошо бы, пожалуй, принести рюмочку коньяка для месье.
— Но…
— Спокойно, малыш.
Услышав это словцо, адвокат вздрогнул.
— Видите ли, я не в Коллегию адвокатов обращусь по вашему поводу. Я пойду к прокурору Республики.
И, возможно, завтра я попрошу у него два ордера на арест, один на ваше имя, а другой — на имя вашего приятеля Альфонси.
— Вы шутите?
— На сколько тянет сокрытие улики в деле об убийстве? Надо заглянуть в уголовный кодекс. Я еще подумаю. Счет я вам оставлю?
И, уже стоя, он тихо и доверительно добавил, склонившись к уху Лиотара:
— Чемодан у меня.
Глава 9
Дьеппская фотография
В первый раз Мегрэ позвонил к следователю около половины десятого и спросил у секретаря:
— Не может ли господин Доссен принять меня?
