– Можно просто Дар, – сказал Дарвин. – Я не слишком выставляю напоказ свою работу. Но ваше имя мне тоже кое о чем говорит. Том Сантана… Вы начинали работать в отделении инсценированных аварий, потом, в девяносто втором, перешли в отдел борьбы с мошенничеством… И работали тайно, под прикрытием. Это вы вывели на чистую воду камбоджийскую и вьетнамскую банды в девяносто пятом и посадили двух адвокатов за решетку.
Сантана улыбнулся. У него была улыбка кинозвезды, только без свойственного кинозвездам самодовольства.
– А перед этим – венгров, которые практически написали книгу об организации преступных банд в Калифорнии, – усмехнувшись, сказал он. – Пока венгры, камбоджийцы и вьетнамцы придерживаются только своей этнической группы, мы никак не можем до них добраться. А как только они начинают вербовать мексиканских парней – тогда я вполне мог внедриться в банду и работать под прикрытием.
– Но больше вы так не работаете, – сказал Дарвин.
Том покачал головой.
– Я стал слишком известным. Последние пару лет я возглавляю СГРМ… А сейчас частенько работаю с Сидни.
Дар знал, что СГРМ – это Специальная группа по расследованию мошенничеств. А то, как этот парень и Сидни держались вместе, стояли рядом, сидели на его кожаном диване – так удобно, не слишком далеко друг от друга и не слишком близко… Дар не знал, что все это должно означать, но сердился на себя за то, что его это беспокоит. Как бы то ни было, давно ли он знаком с главным следователем Олсон? Пять дней? И неужели он думал, что до этого у нее не было никакой жизни? И – до чего?
– Выпьете чего-нибудь? – спросил Дарвин, подойдя к антикварному буфету, который он использовал вместо бара. Оба покачали головами.
– Мы же на дежурстве, – сказал Том.
Дар кивнул, налил себе немного скотча и сел на имсовский стул напротив Тома и Сидни. Последние лучи заходящего солнца проникли сквозь высокие окна и обрисовали на полу медленно движущуюся трапецию золотистого света. Дарвин отхлебнул немного виски, посмотрел на длинный предмет, завернутый в парусину, и спросил:
– Это мне?
– Да, – сказала Сидни. – И не говори «нет», пока не выслушаешь нас до конца.
– Нет, – сказал Дарвин.
– Черт! Какой ты упрямый, Дарвин Минор! – возмутилась Сидни.
Дар отхлебнул еще немного скотча и ничего не сказал.
– Но ты нас хотя бы выслушаешь? – спросила Сидни.
– Конечно.
Главный следователь вздохнула и сказала:
– Я все-таки выпью, на дежурстве там или нет… Нет, Дар, не вставай. Я знаю, где у тебя виски. Рассказывай, Том.
Том Сантана во время разговора выразительно жестикулировал.
– Сид сказала мне, что у вас сложилось впечатление, будто вас используют, доктор Минор…
– Дар.
– Дар, – продолжал Том. – И в некотором смысле так и было. Мы оба приносим вам свои извинения за это. Но когда русские на вас напали – для нас это был самый большой прорыв в деле с «Альянсом».
Сидни вернулась со стаканом виски и снова присела на диван.
– Мы ведем наблюдение за дюжиной самых известных и преуспевающих юристов страны – я имею в виду лучших адвокатов, настоящих знаменитостей… Примерно половина из них находятся в Калифорнии, остальные – в таких местах, как Феникс, Майами, Бостон, Нью-Йорк.
– И Даллас Трейс – один из таких адвокатов, – уточнил Дар.
– Мы полагаем, да, – сказал Том.
Дарвин снова отхлебнул немного скотча и только потом заговорил. В золотистом свете заходящего солнца янтарный напиток в его стакане словно светился изнутри.
– Зачем этим адвокатам – если они настолько же или почти настолько же преуспевающие, как Даллас Трейс, – идти на какой-то риск, если они и так зарабатывают миллионы долларов законным путем?
Том выставил ладони вперед, как бейсболист на внутренней площадке, который готовится отбить низ-ко летящий мяч.
– Сначала мы сами не могли в это поверить. Наверное, в этом есть что-то личное… Как, например, участие Эспозито в убийстве сына Далласа Трейса, Ричарда… Но по большей части это просто бизнес. Вы знаете, сколько миллиардов долларов проходит каждый год по мошенническим судебным тяжбам из-за страховок. Этот «Альянс»… Крупные дельцы, адвокаты периодически убирают посредников, чьими услугами они пользовались.
– В буквальном смысле убирают? – переспросил Дар. – То есть убивают?
– Иногда и убивают, – сказала Сид.
У нее был усталый вид. Последние лучики вечернего солнца высветили на ее лице морщинки, которых Дар раньше не замечал.
– К примеру, Дженни Смайли и Дональд Борден… Мы не нашли их в Сан-Франциско и в Окленде. Их вообще нигде не нашли.
Дарвин кивнул.
– Можно поискать в самом заливе, – заметил он, непроизвольно взглянув на Сидни. – Значит, когда русские попытались меня расстрелять, вы втянули меня в это дело, надеясь, что я каким-то образом собью с толку Далласа Трейса, заставлю его сделать ошибку… так? Но почему? Потому что вы знали, что я делаю компьютерные видеореконструкции?
Сидни быстро наклонилась вперед. На ее лице отражались боль и горечь.
– Нет, Дар, клянусь тебе! Я знала, что Даллас Трейс уже видел реконструкцию с доказательствами, что его сын был убит, – мы допрашивали детективов Фэйрчайлда и Вентуру, потому что это редкий случай – когда дело передают из отдела дорожных происшествий в отдел убийств… Но я клянусь тебе, что не знала, что именно ты сделал эту реконструкцию, пока ты не показал мне ее в своей хижине!
Том молча переводил взгляд с одного на другого, словно стараясь понять причину внезапной напряженности, возникшей в комнате.
– Тогда зачем ты взяла меня с собой на эту встречу с Далласом Трейсом? – спросил Дарвин минуту спустя.
Сидни поставила стакан с виски на кофейный столик.
– Потому что запись была сделана просто великолепно, – сказала она. – Ни один человек в здравом уме не мог бы посмотреть ее – и не поверить, что его сына убили. Я хотела дать Далласу Трейсу возможность очиститься от подозрений, которые у нас возникли на его счет. Но он просмотрел видеореконструкцию и вышвырнул нас вон – и тогда я поняла, что он по уши увяз в этом деле.
Дар вздохнул.
– Ну так какого черта вам нужно от меня?
– Нам нужна ваша помощь, – сказал Том Сантана. – Пожалуйста, продолжайте и дальше работать вместе с Сидни. Помогите нам добраться до дна этого чертова заговора – с вашим опытом реконструктора…
Дарвин не ответил.
Сид повернулась к Тому Сантане:
– Дар не верит в тайные организации.
– Этого я не говорил, – возразил Дарвин. – Я говорил, что не верю в успешно действующие тайные организации. Просуществовав какое-то время, они разрушаются изнутри – из-за глупости руководителей или из-за того, что причастные к этому люди не умеют держать язык за зубами. Эта чепуха с «Помощью беспомощным»…
– Это не чепуха, – сказал Том. – Все меняется. Мошенничество переходит в убийство. На место невинных случаев типа «поскользнулся – упал» и поцарапанных машин при столкновениях без жертв приходят смертельные случаи на дорогах…
